Литература

Бизнес-планирование: Учеб. / Под ред. В.П. Попова и С.И. Ляпунова. М. : Финансы и статистика, 2002.

Мосейко В.О. Вариативность управления // Стратегия и тактика управления предприятием в переходной экономике: Сб.

Мосейко В.О. Управление «по изменениям» в бизнес-структурах: теория, методология, модели, инструменты: Автореф. дис. ... д-ра экон. наук: 08.00.05 / Ростовский гос. ун-т. Ростов н/Д, 2003б.

Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М. : Фонд экономической книги «Начала», 1997.

Олейник А.Н. Институциональная экономика: Учеб. пособие. М. : ИНФРА-М, 2000.

Andreff W. Ia crise des economies socialistes. Ia rupture Cum systems. Grenoble: PUG, 1993.

North D. Institutions // Journal of Economic Perspectives. 1991. Vol. 5. № 1. North D. Structure and Change in Economic History. N. Y.: Norton,

1981.

Polanyi K. La Grande Transformation. Aux origines politiques et economiques de notre temps. Paris: Gallimard, 1995.

Sugden R. Spontaneous Order // Journal of Economic Perspectives. 1989. Vol. 3. № 4.

ких издержек для того, чтобы этот институт появился, то придется сделать вывод о наличии социального вечного двигателя (генератора), поставляющего в хозяйственную систему энергию и не требующего расходов на его работу. Итак, приходится сде-лать вывод, что возникающие «случайно» институты обслуживают интересы отдельных групп экономических субъектов и обеспечивают им благоприятные условия деятельности, уменьшая выгоды для других групп или, по крайней мере, их не увеличивая. Иными словами, для одних экономических агентов предельные издержки не равны, а для других — равны нулю. Таким образом, в экономике имеются субъекты, не участвующие в некоторых обменах. Этот случай можно назвать антипаретовской эффективностью.

Вместе с тем нельзя утверждать, что неформальные правила обязательно являются общественным благом. Обычаи и этические нормы бывают разными. Каждый человек имеет собственные представления и о необходимости следовать какому-либо обычаю, и о неотвратимости соблюдения определенных моральных обязательств. Данное обстоятельство не позволяет однозначно говорить об общественном благе, поскольку пользуются этими неформальными правилами все члены общества, отстранить их от потребления невозможно, затрат на создание этих норм они не несут, но и объект, который потребляется, не является однородным. Он в высшей степени дифференцирован. Только те обычаи и нормы, которые разделяют все субъекты или хотя бы подавляющее их большинство, могут рассматриваться как общественные блага. Получается интересный сюжет, ведь проблемы «безбилетника» применительно к такого рода благам не возникает, точнее, она «погашается» посредством механизма обществен-ного порицания. Более того, возникает «антибезбилетник», когда не только нельзя воспользоваться правилами за чей-то счет, но, во-первых, нельзя ими не воспользоваться, во-вторых, это требует существенных затрат. Все члены общества понимают, что встреча Нового года довольно затратна, однако те, кто откажет-

ся участвовать в этом «действе», падут жертвой общественного недоумения, удивления, осуждения. Поскольку такие случаи единичны, ими можно пренебречь или рассматривать в рамках модели социального протеста, расходящейся с общей тенденцией. Часто причина состоит в желании выделиться, как-то отличиться от других, не следовать в общем русле, сохранить индивидуальность. Подобные мотивы становятся особенно актуальными в эпоху всеобщей электронной унификации. Со временем такие модели могут завоевать популярность (для моделей поведения так же характерен жизненный цикл, как и для фирм, продуктов, технологий, знаний, институтов) и их уже нельзя будет не учитывать в анализе.

Итак, обычай и другие неформальные нормы могут принуждать к совершению затратных действий и делать данный исход неотвратимым.

О формальных институтах правильнее было бы говорить как о подлинных квазиобщественных благах. Во-первых, потому, что они могут производиться частными группами, лоббироваться и законодательно утверждаться. Выгоды этих групп больше, чем позитивные эффекты для всех остальных экономических субъектов. Во-вторых, потому, что законодательный процесс финансируется из государственного бюджета, то есть в большей степени за счет налогоплательщиков. Налоги можно рассматривать как частные инвестиции в государство, размер которых установлен в ходе компромисса между группами интересов и правительством, представляющим собой бюрократическую группу. Различные субъекты осуществляют разные инвестиции в государство и получают фор-мальные институты, которые, в свою очередь, по-разному удовлетворяют потребности этих агентов. Если между величиной инвестиций (налогов) и приобретаемой полезностью от произведенных правил нет никакой разницы, тогда созданная система пра-

вил полностью оплачена всеми и затраты равны выгодам для каждого экономического агента. В данном случае процесс институционального проектирования не производит общественных благ, поскольку каждый участник оплатил приобретение полезности вне зависимости от того, был ли он заинтересован в осуществлении этой оплаты. Если для каких-то субъектов существует расхождение между оценкой общей полезности и инвестициями в производство системы правил, то нужно говорить о проблеме «безбилетника» в случае превышения выгод над понесенными издержками и об «инвестиционном барьере» при условии, что затраты превосходят выгоды от вводимой системы правил.

Линия квазиобщественных блар-

агента

Вырод1

A

Затраты агента

Рис. 1.

Индивидуальные затраты-выгоды при производстве общественного блага

O

D

Теоретически возможны две идеальные ситуации: 1) в экономике присутствуют сплошные «инвестиционные барьеры», то есть все субъекты без исключения проигрывают от вводимой системы правил на каком-то ограниченном интервале времени; 2) все агенты — «безбилетники», то есть выгоды каждого превышают затраты на производство институтов (Сухарев, 2001, 2004). В экономике всегда присутствуют те, кто проигрывает и те, кто становится «безбилетником». Последнюю ситуацию можно воспринимать как выигрышную, поскольку индивидуальные затраты зна-чительно меньше приобретаемой полезности (см. рис. 1.) .

Конечно, нужно осторожно проводить аналогию между налогами и инвестициями. Дело в том, что в обычном понимании инвестиции осуществляются на добровольных началах, то есть решения принимаются инвестором самостоятельно, без принуждения. Налоги представляют собой принудит ель ный механизм аккумуляции средств в государственное строительство на цели обновления общественного капитала. Принуждение, практикуемое в виде устанавливаемых налоговых ставок и обязательности сборов, не имеет тотального характера, поскольку некоторые субъекты находят возможности уклонения от уплаты налогов, считая недопустимой устанавливаемую величину таких «инвестиций». В этом случае они превращаются в «безбилетников», так как не несут издержек по поводу производства общественных благ, но пользуются ими, извлекая индивидуальную полезность.

dnt dVt _ C

П1 = V. - Ci ® max, что означает ^Q =0 и ~ ^Q ;

QdV,n _ QdC,n dns dV _ dC

П = I dQ I dQ ® max, ,n= 0 и ,

S 0 dQ 0 dQ dQ dQ dQ

dV_

dC dQ

гцэ: dQ ~ приращение валовой выгоды от потребления каждой единицы общественного блага (института);

— приращение издержек на производство единицы общественного блага (института) .

В общем смысле величина затрат, идущих на производство нового института и вносимых одним агентом, представляет собой сумму налоговых отчислений этого агента, затрат на его участие в союзах и организациях, лоббирующих соответствую- щие интересы, а также затрат на установление и поддержание связей, а также на самостоятельное или в рамках образованной временной группы ведение лоббистской деятельности, б) Ограниченная рациональность:

dn, - da (Q)

П. = V - С. - a (Q) , что означает ,п -

dQ dQ

dV - da (Q) + dCi

dQ dQ dQ

nS =

0

"QQQ - b(Q), ^ - dp(Q)

S dQ 0 dQ dQ dQ

dV ^ dp (Q) dC и - ——

dQ dQ dQ

причем: 0 < a < amax и 0 < b < bmax. В параметрах a и b заложен важный смысл. Это функции целей государственной политики воспроизводства общественного капитала. Их можно рассматривать и как функции институционального планирования, точнее, в качестве добавочной отдачи от спланированной и внедренной институциональной подсистемы. С позиций строгой теории эти параметры могут иметь отрицательные значения, демонстрируя, что выгоды от производства общественных благ (институтов) не только не покрывают осуществляемых затрат, но и не достигают их. Рис. 2 строится на основе рис. 1 и показывает изменение параметра а, представляющего собой разницу индивидуальных выгод V± и затрат Ci.

Рис. 2. Эффект (а) от создания общественных благ (институтов)

может в силу разных причин преодолеть инвестиционный барьер, наблюдается расходование созданных ранее общественных благ.

Экономисты предложили интересное определение общественным благам, свойства которых приписали и производимым институтам: это блага, которые удовлетворяют требованию, что если их потребляет любой индивид Xi из группы (X1, . . . , Xn) , то их могут потреблять все члены данной группы (Олсон, 1995, с. 12) . Иными словами, другие агенты не могут быть исключены из состава потребляющих данное благо и не платят за его потребление. Отсюда следуют два принципиальных уточнения: для тех, кто платит за потребляемое благо, то есть осуществляет покупку, и для тех, кто исключается из потребления, так как для них благо не является общественным. Если вообще отсутствуют те члены группы, которые получают благо бесплатно и не могут быть исключены из его потребления, то общественного блага не существует согласно указанному определению, потому что все субъекты платят за приобретение блага и некоторые из них исключаются из потребления, то есть не получают блага вследствие несоответствия суммы внесенного платежа его стоимости.

Общественное благо обеспечивает коллективную выгоду, однако вопросы относительно размера коллектива, для которого имеет смысл это понятие, остаются. Развиваемая далее позиция сводится к тому, что чистое общественное благо всегда сопровождается возникновением «проблемы безбилетника». Представим, что проезд стоит 1 доллар, а некто платит всего 50 центов.

Частичная оплата не спасает от штрафа, поскольку он все равно является безбилетником — осуществляет проезд, перекладывая издержки на компанию или муниципалитет, которым принадлежит транспортное средство. Следовательно, факт платежа за благо не устраняет его «общественного» характера. Важно только, чтобы затраты на создание общественных благ были меньше получаемых выгод. Таким образом, точка В на рис. 2 является пунктом превращения, в котором общественное благо перестает быть таковым, если тенденция после точки В развивается ниже линии квазиобщественных благ. Оптимальное количество общественных благ (институтов) удается произвести на линии квазиобщественных благ. В этом случае все произведенные блага оплачены всеми агентами и полный дифференциал выгод равен полному дифференциалу затрат рассматриваемой экономической системы: dV =dC. Приняв зависимость уровня цен от создаваемых институтов (то есть количества общественных благ Q) p = F(Q) , эффект от общественных благ для государства будет состоять в разнице между привносимой общей ценностью вводимых благ и общими издержками на их производство: ng = Qp - J QQ dQ • Естественно,

g

0

стремление получить максимально возможный эффект выглядит вполне закономерным, что дает: ng = Q p - J QQ dQ® max и

^ _ p + Q± _ dC_о p = dC - QdP

dQ ~ p + Q dQ dQ ~ ' то есть °ри уровне цен р dQ dQ

достигается экстремум экономического эффекта от производ-ства институциональной подсистемы. Тогда можно ввести понятие институциональной инфляции, под которой будем понимать рост цен, обусловленный появлением новых институтов:

dp _ dC - dp - Qd2 p

PI = — dQ2 _~ Q dQ)2 • Преобразуя, приходим к дифференциальному уравнению, связывающему изменение уровня цен, приращение затрат на введение новых институтов и количество создаваемых общественных благ при достижении максимального эффекта для правительства от вводимых институтов:

d2 p 2 dt _ 1 dC _ 0

Взаимосвязь между изменением цен, количеством производимых институтов и приращением валовой выгоды от производства каждой дополнительной единицы общественных благ выводится аналогичным образом. Уравнение будет иметь вид (1), только вместо величины С будет использоваться параметр валовой выгоды на единицу общественного блага — V. Это соответствует оптимуму, где dV = dC.

Старые правила и нормы создают определенные условия для инфляции, задают ее темп, но, что касается новых институтов, возникших случайно или намеренно спроектированных, то цель экономической политики сводится к тому, чтобы не допу-стить ощутимого ускорения инфляции полученным набором правил и не спровоцировать увеличения безработицы. Таким обра-

dC_ Qd\p

зом, Pi = 0, откуда следует, что ^QI ~ Q dQ2 ' то есть при институциональном планировании скорость изменения издержек (инвестиций) разработки и внедрения институтов должна в Q раз превышать скорость изменения уровня цен, обеспечивающего максимальный эффект от предлагаемой институциональной системы или изменение выгод должно равняться изменению издержек при создании общественных благ (Сухарев, 2001, 2004). Другие соотношения указанных параметров не будут соответствовать оптимуму.

Решение уравнения (1) будет выглядеть следующим образом: С = Q*p + K*Q + L, где K и L — некоторые константы. Если предположить, что существует функциональная связь между издержками на создание единицы общественного блага (института) — С, объемом создаваемых благ (институтов) — Q и уровнем цен от вводимой институциональной структуры — p, то становится возможным представить ее полиномиальной зависимостью: C = а + b*p*Q + c*Q (где a, b, c — константы), подставив которую в выражение (1) , получим следующее уравнение:

(1 _ b) + 2 dP,

dQlK J dQ

72

(1 _ b) + 2^(1 _ b) _ 2 с _ 0. 2)

Решив уравнение (2) , получим выражение, связывающее уровень цен и объем создаваемых общественных благ — институциональных норм. Под уровнем цен здесь понимается совокупность цен, соответствующих максимальному эффекту от вводимой новой институциональной структуры или от функционирующей текущей институциональной системы. Если полиномиальная зависимость на эмпирических данных покажет тесную корреляционно-регрессионную связь, тогда решение уравнения (2) покажет зависимость уровня цен и «институциональ- ной» инфляции, то есть темпа изменения цен в зависимости от числа создаваемых и вводимых в экономику институтов. Решение будет следующим:

c „ 2 k

p_ ї-ь Q-Q+/, ()

где k 1 — константы интегрирования.

Фактически приведенное равенство означает взнос в уровень цен, отвечающий состоянию максимальной эффективности институциональной структуры, вновь появляющихся институтов, являющихся элементами действующей системы правил и норм.

«Институциональная» инфляция определяется путем дифференцирования уравнения (3) по числу создаваемых институтов Q, и выражение для нее примет вид:

dp c 2k

dQ 1 - Ь Q2 ¦

Если считать функцию производства институтов Q=Q(t) зависящей от времени, тогда дифференцирование уровня цен по времени даст иной результат:

dp c 2k dQ

— _ ( 1 )

dt 1 - Ь Q2 dt'

так что изменение «эффективных» цен с течением времени пропорционально изменению числа институтов.

Представим выражение (2) в виде p = a Q + b/Q + g, где

c dp _ p

-, b = -2 k. Тогда dQ _а , (a >0, b >0 ) . Теперь

1 - У Н - — dQ Q2

построим график функции зависимости уровня цен и инфляции от числа институтов

P

p=p(Q)

Q

Q

dp

Рис. 3.

Зависимость уровня цен и инфляции от создаваемых институтов

дает

Оптимальный объем производства институтов Q =

минимальный уровень цен p = 2 ^ б В (если принять g = 0 или считать пренебрежимо малой), причем этот уровень цен отвечает критерию наибольшей эффективности функционирующей системы институтов как общественных благ. Как видно из верхнего графика, минимальное число норм обеспечивает более высокий уровень цен по сравнению с их максимальным объемом. По всей видимости, такой результат можно интерпретировать как демпфирующее влияние значительного числа создаваемых институ-

тов, выполняющих функцию сопротивления. Если реальный уровень цен представлен точками, не лежащими на кривой p = p(Q), то максимальный эффект от созданной и действующей институциональной структуры не достигается. Число институтов Q^ дает наилучший эффект при уровне цен p1, а Qmax, соответственно, при уровне p2. Поэтому необходимо так конструировать систему институтов, чтобы эффект был наибольшим при минимальном уровне цен, что с достаточным приближением соответствует точке

IF /—

(J — , 2 yj Б В ) . Для экономики важное значение имеет даже не

столько уровень цен как таковой, сколько темп их изменения, то есть динамика инфляции. Институты как общественные блага вносят в инфляционный механизм существенный вклад. Как видно из нижнего графика рис. 3, при минимальном значении регулирующих институтов Qmin инфляция высока по абсолютной величине, но темп изменения отрицательный, то есть инфляция со-кращается, причем довольно быстро при увеличении количества

соответствующих институтов. При величине Q = л , инфляция

V а

p = 0, то есть цены не растут, и, как следует из приведенного выше рассуждения, уровень цен минимален (см. верхний график на рис. 3) . При увеличении величины Q как абсолютный уровень цен p, так и инфляция p растут до значения Qmax, причем темп замедляется и ограничен сверху величиной a. Возможно, что при таких величинах инфляция приобретает разрушительную силу по отношению к функционирующей в режиме постоянного воспроизводства институтов экономической системы. Сокращение

абсолютного уровня цен на отрезке (Q . , д/— ) может быть

min V а

объяснено эффектом структуризации экономических обменов, сокращения издержек трансакций, которые были высоки по причине отсутствия необходимых регулирующих норм.

Представленная выше идеальная модель полезна тем, что позволяет показать влияние институтов на уровень цен и инфля-ции, а также, что наиболее важно, демонстрирует наличие оптимального сочетания институциональных структур и решений, связанных с их воспроизводством. Эти решения должны строиться

на точной аналитической базе, чтобы не провоцировать рост издержек, цен и сокращение жизненного уровня. Задача состоит в

IF /—

определении параметров J — , 2 J бв , Qmin, Qmax, что довольно

V a in ax

сложно, поскольку требует определения степени влияния каждого отдельно взятого института на абсолютный уровень цен и его динамику.