Коммуникация и идентичность.
перцептивными категориями. Процесс глобализации рынков и культур породил широкомасштабный кризис идентичностей, проявляющихся в форме посттрадиционализма и постмодернизма. Оба эти движения являются дуальным ответом на вызов глобализации и технологического ускорения истории. Постмодернизм является интеллектуальным движением, охватывающим центральную зону («ядро») современного посткапиталистического мира; в противоположность этому, посттрадиционализм локализован в основном в традиционных обществах (на «периферии»).
Перед тем, как соприкоснуться с современным Западом, традиционные общества были блаженно погружены в мир собственных ценностей с четким осознанием своей идентичности. Однако западный колониализм все изменил в этой идиллии: он принес в дом этих традиционных обществ чувство потери жизненной устойчивости и породил кризис личности в форме дефицита идентичности. На социальном уровне этот кризис принимал самые различные формы - от эскапизма до сепаратизма, от лености до сопротивления. В противоположность дефициту идентичности в
постколониальных странах, в посткапиталистическом западном мире, наоборот, ощущается избыток идентичности (как постмодернистская форма кризиса личности). Западные апостолы многомерных идентичностей демонстрируют перед всем миром всевозможные формы человеческой экзистенции: от безбрежного потребительства до всепоглощающего мистицизма, от отчаянного нигилизма до вселенской нирваны.
Они могут принять позу протеста по отношению к анонимным силам глобализации и одновременно раболепствовать перед конкретными лидерами глобальных техноструктур; они могут идентифицировать себя с адептами плюрализма культур или экуменического мировоззрения и одновременно принять высокомерную позу западного миссионера, цивилизующего мир, проявлять изощренный замаскированный расизм по отношению к людям из так называемого "третьего мира". В постмодернистском мире глобальная коммуникация выполняет двойную функцию: она мобилизует как новые гегемонистские проекты колониально-расовой политики Центра, так исопротивление этой политике. По мнению М. Тераниана, глобальная коммуникация действует главным образом в потребительской, пространственной и виртуальной сферах (261. Р.214-216).
Глобальная реклама через средства массовой информации проникает в низкодоходные (традиционные) общества через показ потребительских стандартов развитых капиталистических стран. Менее развитые страны сталкиваются с выбором политики открытых или закрытых дверей. Никакая из них не является полностью удовлетворительной: если выберут последний вариант, то они откажут самим себе в доступе к глобальным источникам информации о науке, технологии, образовании, культуре. Если они выберут первый, то могут возбудить такие потребительские аппетиты, что будут разрушены все устои общества. Наиболее подходящим курсом для традиционных обществ, по Тераниану, является «селективная политика открытых окон». Результатом такой стратегии будет посттрадиционное общество, которое балансирует между глобальными и локальными силами (местными институтами), между технологической модернизацией и социокультурной идентичностью (традицией).
Политика идентичности, благодаря расширению глобальной коммуникации networks, освоила новую территорию - киберпространство. Сотни миллионов людей в настоящее время подключены к Интернету, и его охват удваивается с каждым годом. В XXI веке, по мнению американских ученых Г.
Рейнгольда и Ш. Таркла, Интернет сформирует новую network- нацию, виртуальные общности и виртуальные идентичности (242). С одной стороны, нетовцы, то есть граждане WWW теперь имеют в своем распоряжении право выбора в огромном мире идентичностей. С другой стороны, правительства и корпорации имеют мощные инструменты в своем распоряжении для того, чтобы заниматься наблюдением и давлением на гражданское общество. Переговоры между сайтами власти, идентичности и сообщества ведутся в различных направлениях и, как обычно, с противоречивыми последствиями. Все чаще Интернет становится ареной для социокультурного сопротивления политике господства и тоталитаризма. Политика идентичности,таким образом, нашла новую и, причем огромную, арену для самовыражения. Однако в противоположность потребительским и пространственным идентичностям виртуальные сообщества организованы на основе беглого владения английским (как доминирующим языком Интернета) и компьютерной грамотности. Несмотря на эти ограничения Интернет сегодня стал мощным средством рекламы, обучения, бизнеса и т.д.
Капитаны капиталистической глобализации, используя потенциал новых информационных сетей, подрывают национально-государственную систему традиционных обществ, их налоговую базу. Как отмечено в журнале «Economist», «современные налоговые системы были развиты после второй мировой войны, когда трансграничное движение товаров, капитала и рабочей силы было относительно небольшим. Теперь же фирмы и люди более мобильны и могут использовать различия в налоговой политике разных стран» (265. Р.21). По мнению экспертов, фирмы пользуются выгодами Сети следующими путями: а) поиск места (региона, страны), где есть низкие налоги; б) манипуляция своими внутренними ценами с целью показать низкую прибыль в странах с высокими налогами и более высокую прибыль в странах с низкими налогами; в) накопление сбережений в оффшорных зонах, куда не смогут дотянуться руки налоговых служб (261. Р.216). Глобализация и коммуникация подрывают таким образом Вестфальскую национально-государственную систему, в частности его положение о том, что государственные границы являются священными и неприкосновенными.
Итак, современное информационное общество характеризуется глобальной мобильностью и беспрецедентной интенсивностью всех социальных процессов.
В этом контексте глубокий социокультурный смысл приобретает проблема: как установить, как выработать устойчивую идентичность в сегодняшнем переменчивом, изменяющемся мире - в мире глобальной коммуникации? В англоязычной литературе имеется несколько вариантов ответа на этот вопрос. Например, М. Тераниан предлагает экуменическую стратегию решения проблемы идентичности, которая предполагает глобализацию локального и локализацию глобального (261. Р.212).Современная технокультура дробит, фрагментирует, коммодифицирует мир человека. Ахиллесовой пятой современности является потеря чувства общности. Как только теряется чувство общности, поиск идентичности принимает широкий размах: от рационального потребительского поведения до эйфорического ощущения саморастворения в воображаемой великой общности. «Укрощение современности через конструирование инклюзивных общностей, находящихся в родстве, близости и тесной связи, - пишет К. Тераниан, - является главным вызовом постсовременной эры» (261. Р.217). Экуменическая стратегия приветствует диалог с природной и культурной окружающей средой, наращивание идентичности от локального к глобальному. Она поощряет эффективное сопротивление гегемоническим культурам и содействие интеркультурной терпимости и справедливости. Она направлена на обеспечение связи между коллективными стратегиями и индивидуальными жизненными планами.