Философия неоплатонизма
В решении онтологических проблем новая философия ориентировалась в основном на сочинения Платона. Перед авторитетом схоластического Аристотеля Платон становился символом прогрессивного развития философской мысли.
Оживлению платонизма в Италии способствовала деятельность Георгия Плифона (1366-1452). Свое учение он изложил в труде «Законы», название которого ориентирует на преемственность с последней работой античного мыслителя.
В своем учении он делает попытку преодолеть разрыв божественного и природного, ищет обоснование идеи вечности и не- сотворенности мира, сохраняя Бога не как демиурга, а как первопричину.
Мир — это не результат отчуждения Бога, его «эманация», а открытый познанию сам образ Бога, т. е. мир — это и есть Бог. Идею мира как Бога активно прорабатывает и Николай Кузанский (1401-1464), немецкий философ и теолог, кардинал церкви. Он пытается решить проблему соотношения мира и Бога не в теологическом прочтении, а в философском размышлении. По сути, у него речь идет о переходе от единого к множественному, от бесконечного к конечному, от Бога к миру.
Бог есть все в свернутом виде. Это все, будучи развернуто, — есть мир[11]. Такая позиция означала отход от религиозной персонификации Бога и антропоморфных представлений о нем. Речь у Кузанского идет о соотношении мира конечных вещей с их бесконечной сущностью.
С позиции пантеизма, мыслитель выстраивает и свою космологию, обратив внимание, что тождество Бога и мира очень приблизительно. Если Бог есть «окружность и центр, так как он везде и нигде», то мир не имеет самостоятельного существования. Он зависит от Бога. Не Земля, а Бог является центром Земли и всего того, что есть в мире. Такой вывод лишал геоцентризм своего теологического оправдания, предвосхищал будущую концепцию гелиоцентризма.
Тесным образом с пантеистической онтологией и космологией связано у Кузанского и его учение о человеке.
Соотношение «свернутого» в боге максимума и «развернутой» в космосе бесконечности отражается в «малом мире» человеческой природы. Космос отражается в микрокосмосе. Как космос в свернутом виде содержится в Боге, так и абсолютная природа Христа есть свернутое состояние человеческой природы[12]. Если Христос есть полное совершенство человеческой природы, то и человек есть Бог, но человек не является Богом в абсолютном смысле, ибо человек охватывает и осваивает Вселенную человеческим ограниченным способом.Уподобление человека Богу осуществляется на путях познания мира. Если Бог «развертывает» мир, то человек силой своего разума развертывает понятия о мире. Осуществить эту акцию человек может только при соприкосновении с миром природы — этой божественной книгой, в которой Бог раскрыл себя человеческому познанию.
На основе ощущения и с помощью логики рассудка, разум составляет понятия о вещах. Если рассудок и чувства не могут подняться над конечным миром вещей, то разум не только упорядочивает деятельность рассудка, но и постигает бесконечность. Разум наделен интуицией, интеллектуальным созерцанием. Через интуицию осуществляется «постижение непостижимого», постижение того, что не под силу формально-логическому рассудку, ибо постигается то, что выходит за границы конечного. Поскольку сущность вещей есть бесконечность, то процесс познания есть восхождение от знания конечного, чувственно воспринимаемого мира к постижению его бесконечной сущности. Процесс познания ориентирован на расширение области «знания о незнании».
Затрагивает Н. Кузанский и проблему Средневековья о соотношении веры и разума. Не уточняя приоритеты, мыслитель отмечает, что вера есть путь постижения Бога в его «свернутом» состоянии. Но познание «развернутого» мира, познание Бога, в результате чего разум постигает объект, осуществляя переход от конечных вещей к бесконечной сущности, — есть дело разума. И эту деятельность разума нельзя заменить верой. Путь разума не следует смешивать с путем веры и наоборот.
Философские воззрения Н. Кузанского не сразу нашли своих сторонников. Только в XVI в. идеи Кузанского существенно повлияли на развитие натурфилософии и прежде всего философии Д. Бруно. Последний выявил в наследии кардинала церкви тенденции, враждебные не только схоластике, но и теологии.
Трактовка Н. Кузанского о бесконечности мира получила развитие в философии Р. Декарта, в частности в обосновании беспредельности Вселенной.
Понимание Бога как «свернутого» минимума и мира как «развернутого» максимума нашло свое продолжение в материалистическом пантеизме Б. Спинозы.
Учения о совпадении противоположностей получило свое развитие в немецкой классической философии.
Если Н. Кузанский через призму платонизма в основном рассматривает проблемы онтологии и гносеологии, то Марсилио Фичино (1433-1499) больше внимания уделяет социально-этической проблематике, в центре которой стоит человек.
В прекрасном мироустройстве, где бал правят красота, любовь и наслаждение, человек выступает как прекраснейшее из божественных творений. Мощь человека подобна божественной природе. Повелевая природой человек «есть как бы некий Бог». Посему будучи рожденным царствовать, человек не должен быть рабом в ожидании свободы в потустороннем мире. Он должен быть человеком на земле, в этом мире.
Учение о свободе человека явилось стержнем философской антропологии Джованни Пико делла Мирондолы (1463-1494). Человек — это особый мир космоса. Он не обладает собственной (земной, небесной, ангельской) природой. Он должен сделать себя сам в условиях свободного, а стало быть, ответственного выбора. Человек может подняться до заоблачных высот или опуститься ниже скотины.
В свободе выбора мыслитель видит «высшее и восхитительное счастье человека, которому дано владеть тем, чем пожелает, и быть тем, кем хочет»[13].
Речь идет о новом понимании человеческой природы — как природы становящейся, точнее, «самостановящейся». Человеческая природа в философии неоплатонизма предстает как результат свободной творческой деятельности, а не есть нечто раз и навсегда данное.
Это — итог самостоятельного и ответственного выбора.«Божественность» человека заключается не в том, что он — творение божье, «созданное по образу и подобию», а в том, что божественность как человеческое совершенство — не дана, а достижима.
Нужна негативная реакция на сущее и желание должного; нужен выход за пределы наличной природы; нужны значительные творческие усилия и ответственный выбор, и тогда человек может обрести «божественность» как высшую меру человеческого совершенства.
Мысль о единстве космоса, о всеобщей одушевленности природы, понимание природы как «внутреннего мастера», а человека как высшего самотворения — все это получило дальнейшее развитие в натурфилософии Ренессанса, преддверием которой была философия естествознания.
И натурфилософия и новое естествознание было подготовлено общим развитием философии гуманизма. Гуманистический антропоцентризм обеспечил устойчивую веру человека в способность познать мир и самого себя в этом мире.