1 . Элементы и индикаторы институциональной сферыЧЕЛОВЕКА
Пониманием наличия и важной роли институциональных систем индивидуальных акторов продиктована необходимость перехода к их моделированию, которое в первом приближении осуществим при помощи концепта сферы.
Введем понятие институциональной сферы, то есть конкретного набора институциональных отношений, в которые оказывается принудительно или добровольно «втянутым» человек, ведущий хозяйство. Хозяйственные субъекты действуют и взаимодействуют на основе занимаемых статусно-ролевых позиций, где их статус является непосредственным результатом институции, а выполняемые роли представляют собой его конкретные динамические вариации в разных положениях и ситуациях, отражающие рациональность и эффективность организации деятельности.Абстрактно институциональная сфера состоит из статусно- ролевых позиций как точек своей поверхности. Статус и роль могут рассматриваться как гено- и фенотипическая (обусловленная внешними факторами) формы функции хозяйственного субъекта. В статусе институция как бы фиксируется, «застывает», тогда как роли экономических акторов предстают ее динамичес-
кими характеристиками, наполняя статус агента реальным со-держанием в различных обстоятельствах. Статусно-ролевые позиции людей в институциональной системе общества отражают диалектическое единство статики и динамики институций. Определенные статусы задают точки социальной «привязки» хозяйственных субъектов, устанавливают границы их действий и взаимодействий, тогда как выполняемые на основе статусов роли и их комплексы («репертуары») позволяют адаптивно реагировать на изменение условий, ресурсов, факторов, резервов и продуктов деятельности, на акции конкурентов и происходящие события. Поэтому условный показатель «площади поверхности» институциональной сферы человека выступает индикатором его трансакционного потенциала. Чем выше данный показатель, тем с большим количеством хозяйственных субъектов разного соци-ального типа могут быть налажены связи и отношения, так как каждая точка поверхности может рассматриваться как пункт потенциальной «встречи» акции и реакции на основе институционального соответствия их субъектов.
Функциональная взаимосвязь элементов институциональной сферы требует более подробной интерпретации.
Содержательно данная сфера представлена институциями, которые понимаются как социальные формы типизации и воспроизводства функций, закрепленных за хозяйственными субъектами; статусами как непосредственными продуктами институций и их атрибутами (неотъемлемыми свойствами) , предстающими в многообразии форм проявления. К последним можно отнести нормы, правила, ценности, привычки, обычаи, этические принципы, традиции, запреты, законы, кодексы, статуты, чины, титулы, звания, должности и т. д. Совокупность атрибутов каждой институции формирует вокруг нее особое силовое поле, в котором ее агенты могут устойчиво и безопасно воспроизводить социально закрепленную за ними функцию, осуществлять взаимовыгодные трансакции и вести производство.Среди характеристик социального статуса особо выделим понятие стояния (status erectus), то есть позиции данного хозяйственного субъекта в отношении других. С точки зрения неофрейдизма в статусе сконцентрировано активное мужское, фал-лическое начало, связанное с продолжением рода, в том числе с
сексуальной функциональностью. В социальном смысле статус связан прежде всего с обеспечением условий, ресурсов и факторов воспроизводства отдельного человека и его семьи, что позволяет субъекту устойчиво развиваться, образно говоря — эко-номически «стоять на ногах» (от лат. «sta» = «стой», «стоять»), то есть устояться. Другими характеристиками статуса актора являются его поза, позиция, состояние (ранг статуса относительно всех остальных или эталона, его имущественное отражение), рост, манеры, осанка, положение (status praesens — настоящее положение вещей), обстоятельства, обеспеченность, благосостояние (потребительский аспект состоятельности), гражданское состояние (местонахождение в политической структуре общества), сословие, звание, общественная ступень, достоинство (Дворецкий, 2000, с. 726) .
Стояние как базовая характеристика статуса лингвистически и феноменологически пересекается с понятием стоимости, порождая дихотомию глаголов «стоять — стоить».
Поскольку институции, с одной стороны, соответствуют потребностям людей и обладают полезностью, а с другой — требуют осуществления затрат на их воспроизводство, то они обладают стоимостью. Отношение полезности к стоимости выражает ценность институции в статусе, который она присваивает своему агенту. Статус также обладает полезностью и стоимостью не только для своего носителя, но и для общества (см. подробнее: Иншаков, 2003) .Несмотря на то, что институции — реальное социальное явление, их, равно как статусы и иные формы атрибутивного сопровождения, можно представить лишь мысленно. Это никоим образом не противоречит действительной силе институций как важного фактора общественного бытия, результаты которого неизменно «материализуются» в величине располагаемых благ, масштабе и специфике ведения хозяйства, уровне рисков и структуре ограничений, потенциале взаимодействий с другими людьми и т. д. Для своих агентов институции характеризуются вполне определенными затратами и доходом, причем в нормальных условиях чем выше доходность институций, тем выше уровень затрат на поддержание соответствующего статуса. В этом проявляется природа социального статуса как продукта производства и особого товара. Не случайно институциональные субъекты! и агенты
неизменно конкурируют между собой за ограниченные на каждый момент времени факторы и ресурсы развития.
Номинальные статусы, отличая актора от других, являются нарицательными, вмененными ему извне, отражающими поверхностное восприятие его социального содержания, тогда как реальные — «скрыты в глубинах» его институциональной сферы. Двигаясь к достижению целевых (желаемых) статусов, актор сверяется с «разбросанными» в социальном пространстве-времени институциональными эталонами. Смысл последних раскроем на примере фильма «Кавказская пленница», где в сжатой форме был определен эталонный статус простой советской девушки: «Спортсменка, комсомолка и, наконец, просто красавица!».
Каждый статус выступает суммарным продуктом, агрегирующим и в снятом виде отражающим статусы, относящиеся к нижестоящим уровням социальной иерархии.
Осознать этот факт помогает изучение биографий президентов, академиков, ректоров, губернаторов, генеральных директоров и др., на пути к достижению своей институции поступательно сменивших множество социальных позиций, вбирая в каждой из них позитивные рутины, накапливая институциональный опыт и проявляя свой человеческий потенциал. Например, чтобы стать президентом США, необходимо быть добропорядочным семьянином, иметь «чистую» репутацию и успешную карьеру, связи в партийных и корпоративных кругах, наконец, обладать харизмой и ораторским мастерством. Агрегированные статусы связаны функционально, но не жестко: Si+1 = f (Si), где S— социальный статус актора, i — его ранг в социальной иерархии. Иначе говоря, назначение субъекта А на должность судьи не имеет ничего общего с его статусом отца, а лишение субъекта В статуса водителя не связано с его расовой принадлежностью.Для осмысления принципов экономического выбора уточним, что комплексный социальный статус человека (Sc) формируется из взаимодействия действительного и мнимого компонентов, детерминирующих характеристики индивидуального выбора1:
S = a + hi,
c '
где a — bi —
действительный статус, отражающий настоящее положение человека в обществе и его объективное восприятие;
мнимый статус, формируемый субъективно на основе рефлексии своего действительного статуса и соотнесения его с социальным положением других людей, а также под влиянием фантазий, мечтаний, пристрастий, иллюзий, экофобий и экофи- лийи т. д.
Поведение, исходящее из ориентиров, приоритетов и императивов, задаваемых действительным статусом, является рациональным с точки зрения общества. На этом постулате основана вся современная теория рациональности, близкая к состоянию окончательной запутанности в своих теоретических конструкциях. Однако усложнение схемы экономического выбора без коррекции исходных методологических позиций приводит либо к недостаточно необоснованным выводам, либо к окончатель-ной растерянности.
Но ведь каждый человек, воспринимаемый в институциональном ракурсе, уникален в своем поведении и отличается этим от других «носителей» одинакового с ним статуса.
Поведение врачей, преподавателей, милиционеров, бомжей, предпринимателей, адвокатов, мусорщиков, бандитов и т. д. при сохранении особенностей, характерных для всех (или большей части) пред-ставителей этих статусов (a), уникально для каждого человека, отражая влияние субъективных представлений о своих функциях и позициях в обществе (bi) , которые складываются из следования необходимым, целевым и недоступным (запретным) статусам, выступающим, соответственно, институциональными приоритетами, ориентирами и императивами в реальном поведении человека и его экономическом выборе.Игнорирование мнимого компонента комплексного статуса человека привело теорию рационального выбора к ее актуальной ограниченности. И ограниченность эта связана не с рациональностью как онтологическим феноменом, а с неполнотой ее теоретической интерпретации. Ведь понятие рационального поведения, предполагающего осуществление в каждой конкретной ситуации выбора лучшего варианта из всех доступных, существен-
но различается в зависимости от ракурса его восприятия — объективного (со стороны общества) и субъективного (самим агентом) . Если общество оценивает поведение человека в соответствии с его действительными статусами (a), то сам агент корректирует его исходя из мнимых статусов (hi) под влиянием конкретной трансакционной ситуации. Поведение, трактуемое обществом как иррациональное, то есть противоречащее дей-ствительным статусам актора, сам он может воспринимать как рациональное с поправкой на свои мнимые статусы.
Итак, рациональное поведение агента формируется исходя из действительных статусов на пути к целевым с достижением необходимых и с учетом недоступных (запретных) под влиянием трансакционной обстановки.
Вернемся к системе условных индикаторов состояния ин-ституциональной сферы. Ее «радиус» показывает максимальную величину институционального импульса субъекта, характеризуя силу и статусную обоснованность его акций. Институциональные сферы разных «носителей» могут совмещаться, при этом они как бы пробиваются, в результате чего неизбежно возникает конфликт комбинаций (комплексов) институций.
Субъект, сфера которого больше по радиусу, оттолкнет конкурента, поглотит его или разрушит, что в экометрическом ракурсе выглядит как, соответственно, касание институциональных сфер, их пересечение и наложение большей на меньшую. Значительный потенциал институционального импульса позволяет актору задействовать в трансакциях относительно больше статусов, чем конкуренты, проявляя функциональную гибкость и будучи уверенным в своей безопасности.Данный показатель тесно связан с индикатором институциональной «мощности», показывающим сумму статусов, кото-рые субъект фактически реализует в единицу времени. Его величина будет выше у одинокой женщины, занятой на трех работах и воспитывающей ребенка, чем у рантье или предпринимателя, которые извлекают из одного своего статуса намного больший, чем она, доход.
Для объяснения этого кажущегося логического несоответствия введем показатель «объема» институциональной сферы, который демонстрирует достигнутые на данный момент времени
пределы функционального развития субъекта, его трансакцион- ный масштаб. Структура институций в контурах сферы отражает ее сложность, поскольку она не полая, а насыщенная разнообразными интересами и целями, убеждениями и представлениями, ожиданиями и намерениями, стремлениями и иллюзиями, запретами и нормами, поведенческими установками и рутинами, ценностями и культурными артефактами и др. Поэтому допустимо говорить о «плотности» институциональной сферы, ха-рактеризующей условное количество статусов и атрибутов на «единицу» ее «объема», ведь такие сферы могут быть также «пустыми» или «дутыми». ..
Действительно, статус выдающегося ученого или известного писателя позволяет осуществить множество трансакций разного типа. Но, если этот индивид не имеет семьи, детей, друзей, обделен уважением коллег, замкнут и нелюдим и т. д., то он не реализует свой институциональный потенциал полностью, а его сфера содержательно однородна. Напротив, человек с насыщенной, развитой институциональной сферой обладает огромными возможностями социальной адаптации: он всегда желанный гость, партнер, друг, любимый супруг и родитель. С большинством людей найдет он общий язык. Скука неведома ему, и мир для него все время открывается в новых гранях, что отражает структурную сложность институциональной сферы данного актора, многообразие и взаимное соответствие ее элементов.
Все факторы производства присваиваются и закрепляются за хозяйственными субъектами в институциональной форме имущества, выступая основой устойчивого развития акторов в социальной среде. Для их защиты и приумножения каждому человеку необходима адекватно развитая институциональная сфера, хотя величина показателей ее условных «радиуса», «площади поверхности», «плотности» и «объема» определяет далеко не все. Человек обретает себя лишь в действии, творчески и активно овладевая окружающей его естественной и искусственной природой, условиями, ресурсами и факторами бытия. Словами К. Кастане- ды, «сила, которая зажигает поля, была названа волей» (Каста- неда, 2002, с. 593) . От силы воли зависит и степень фактической реализации силового потенциала институций, закрепленных за хозяйственными акторами.