АНАЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
Аналитико-рациональный стиль мышления в европейской философской традиции складывался, начиная с Аристотеля. Его совершенствованию способствовали семантические идеи софистов и стоиков, концепции Дунса Скотта и Уильяма Оккама, Френсиса Бэкона, Томаса Гоббса, Джона Локка, Джорджа Беркли, Дэ- 180 вида Юма, Джона Стюарта Милля.
К формированию современного типа аналитического мышления причастны Декарт, Лейбниц, Кант, Брентано, Пирс, Брауэр, Мейнонг.Первые ("романтические") формы эксплицированного аналитического мышления развивались Готтлобом Фреге, Бертраном Расселом, у которого можно найти зачатки всех последующих форм анализа, и ранним Витгенштейном. В традиции, идущей от Фреге и Рассела, а затем Витгенштейна, решалась проблема установления границ плодотворного использования аналитического мышления.
Венский кружок М. Шлика, Берлинский - Ф. Краузе, Г. Рейхен- баха и В. Дубислава, Пражский - Ф. Франка, Львовско-Варшавская школа А. Тарского и Я. Лукасевича, развитие логического позитивизма как соединение австрийских истоков и аналитической философии Мура и Рассела в Англии, а после Второй мировой войны - в Америке и других странах дает начало аналитическому движению.
Аналитическая философия оформляется как своеобразная методологическая реакция на "классические" способы философствования, как некое противостояние "гносеологической стерильности" и созерцательности идеализма. Аналитики видят в философии, прежде всего, не теорию, а метод "философского анализа" и пытаются переориентировать философию на исследование языковой проблематики и науки.
Около 30-х годов начинается отход от логицизма, разработанного Расселом, так как были выяснены принципы и границы аксиоматики. Далее логика развивается по пути нарастающей плюрализации. В это время приобретают широкий резонанс исследования в области семиотики, лингвистики и экспериментальной психологии.
Подобно логике, которая освободилась от естественного языка и мышления, лингвистика старалась избежать психологизма и найти более точные методы описания языковых явлений. Исследования синтаксиса и семантики искусственных языков, начатые логиками, однако, показали, что логические методы недостаточны для анализа естественного языка, в котором решающую роль играет прагматика, то есть философские проблемы использования языка.Философы-аналитики отходят от классического гносеологического редукционизма, смысл которого сводился к надежному обоснованию значений наших высказываний на гносеологически элементарной основе. Логические позитивисты обращаются к созданию идеального искусственного языка для аналитических целей. Члены Венского кружка предложили создать "универсальный язык” науки, то есть устранить разрыв между словами и опытом, а также избавиться от двусмысленностей обыденного языка, лежащих в основе рассуждений современных метафизиков.
Более радикальным отступлением от редуктивизма был лингвистический анализ, или анализ обыденного (естественного) языка, Дж. Мура, позднего Л. Витгенштейна, Дж. Остина, Г. Райла, Дж. Уисдома, Ф. Вайсмана, П. Стросона, Н. Малкольма. Поскольку в исследовании проблемы значения они не абсолютизировали парадигмы физикализма и гипостазирования формально-логического анализа, при анализе обычного естественного языка они выявили, что значение терминов и высказываний можно обнаружить только в реальном словоупотреблении, в контексте языковой практики, что и послужило базой особого контекстуального типа нередуктивного анализа.
Наиболее завершенный вариант лингвистического контекстуального анализа представлен в "Философских исследованиях" Л. Витгенштейна. Витгенштейн предложил вариант анализа, основанный на концепции языковых игр. Термин языковая игра должен подчеркивать, что высказывание является частью деятельности, или формы жизни, в процессе которой создаются значения терминов и выражений. Последние могут быть поняты только в контексте неязыковых выражений и отношений говорящего с окружением.
Язык широко работает с аналогиями или сходствами. "Сходство" всевозможных явлений и называется "игрой".Джон Остин (1911-1960) полагал, что результат анализа остается видом социовербального кода, который не объясняет структуры. Если для Витгенштейна описание использования языка определялось под давлением философских проблем, то Дж. Остин и его последователи в Оксфорде проводили его ради собственных целей. Программу снятия традиционных проблем Оксфордская школа начала осуществлять с критики классических представлений о знании и языке. Нет никакого доязыкового знания и видения мира. Но язык не является некой реальностью, параллельной действительности, он не есть зеркальное отражение природы или мышления человека. Подобно обществу, он является сложной многофункциональной системой, главное предназначение которой - осуществлять общение между людьми. Когда мы говорим о мире, то некоторые слова имеют референциальную функцию, а другие - классификационную. Эти функции осуществляются только в процессе акта коммуникации.
Расширение философского содержания лингвистического анализа и внесение в него, под давлением критиков - метафизической проблематики превращает лингвистический анализ в концептуальный, который получил развитие в "дескриптивной метафизике" Питера Стросона, отстаивавшего коммуникативно- интенциональный подход к языку. Дескриптивная метафизика занята определением структур и связи фундаментальных категорий мышления и отношения структуры языка и структуры реальности.
Питер Стросон (родился в 1919), не отрицая лингвистического характера предметного поля философии, полагал формальный (реконструированный) язык ограниченным в применении. Понятия вненаучной сферы при замене их формализованными научными понятиями теряют смысл и значение. С другой стороны, и сама наука нуждается в естественном языке для своего осмысления. Успехи логиков в развитии техники формализации порождают проблемы, которые не могут быть по своей сути разрешены дальнейшим совершенствованием логической техники.
Кризис неопозитивистской программы поставил вопрос о судьбах аналитической философии, о ее обновлении. Появление постпозитивистских форм философии, предложивших новые модели языка и знания, привело к ревизии принципиальных догм аналитики, что актуализировало появление многообразных (концептуалистских, холистских, историцистских, прагматических и тому подобное) моделей языка и знания. В рамках аналитической традиции анализ из цели философской деятельности превращается в одно из ее средств.
Прагматический анализ Куайна и Гудмена основное внимание уделяет интерпретации научного знания и средств его логической обоснованности.
Генри Н. Гудмен, рассматривая физикалистские и феноменологические системы как одинаково правомерные, утверждал онтологический релятивизм и методологический номинализм. Признание как плюралистической версии мира, так и познавательного характера эстетического опыта дают ему возможность утверждать, что наш горизонт состоит из способов описания всего того, что подлежит описанию. Версии мира состоят из научных теорий, живописных изображений, литературных опусов и тому подобное, важно лишь, чтобы они соответствовали стандарту и проверенным категориям.
Важное значение для аналитической традиции имела дискуссия о значении самого анализа языка, начатая У. Куайном.
Уиллард Куайн подверг критике различение аналитического и синтетического (апостериорного) принципа верификации, ибо убеждения (система, в которую включаются предложения логики и математики) соотносятся с опытом и подтверждаются или опровергаются только как совокупность. По Куайну, философия не является деятельностью по обнаружению "аналитических" истин, выражающих значение или форму нашей мысли о мире. Философское знание аналогично физическому, математическому, повседневному. Философия лишь использует наиболее общие категории, но, как и всякая наука, стремится к знанию того, что истинно, - что такое реальность в ее содержании и составляющих элементах. Наука - это попытка постичь смысл мира, выяснить глубинные отношения между феноменами, а философия продолжает этот процесс на более высоком уровне всеобщности, пытаясь найти простейшую, общую схему, на основе которой и можно говорить о существующем.
Ясность научной схемы есть результат "логической формы" или ’’онтологического допущения", которые приписываются системе знания в логических терминах. Работая внутри системы науки или знания, исследователь не может избежать онтологических допущений.
К онтологии Куайн относил сущности, которые, с точки зрения автора теоретической системы, составляют структуру описываемой реальности (в качестве таковой могут выступать не только эмпирически фиксируемые явления, но и некий "возможный мир"). "Возможный мир" - это описание положения дел, зависящего от оценок и предпочтений автора данного описания. При этом Куайн заявляет, что человек вообще не в состоянии понять, как выглядит мир для высказывающегося субъекта: язык определяет онтологию частично, поскольку всевозможные миры, несовместимые друг с другом, одинаково совместимы с языком. Язык не делает различия между мирами, которые могут быть разными для каждого отдельного человека.
Выступив против некритического принятия онтологии теории в качестве чего-то существующего абсолютно, независимо от языка теории, Куайн утвердил мнение о том, что каждая языковая система - это также и определенная система знаний о мире с присущей ей онтологией.
Куайн подготовил первый значительный акт постаналитичес- кого мышления - переосмысление логического позитивизма с точки зрения прагматизма и бихевиоризма. Опровержение Куайном "догм эмпиризма" явилось началом критического пересмотра программы аналитической философии как эпистемологически ориентированного философского знания.
Кризис неопозитивистских вариантов философии не означал, однако, отказа от аналитического типа философии как критикоаналитической деятельности. Сложившаяся под влиянием классического анализа аналитическая традиция мысли становится во второй половине XX в. господствующим направлением англоязычной философии, а аналитический стиль мышления - доминирующим. В аналитическом ключе работают не только "постпозитивистские" аналитики, но и представители других направлений (прагматизма, феноменологии, марксизма, религиозной философии и т.
п.).В самой аналитической традиции происходит резкое расширение проблемного поля. Направления научного материализма и тучного реализма, сформировавшиеся в рамках аналитической традиции, переносят акцент на анализ проблем духовного и телесного и отношения концептуальных средств к реальности.
Тематика научного материализма и научного реализма вызвала обстоятельную дискуссию в среде аналитиков. Эти течения, гипостазировав, соответственно, онтологическую и гносеологическую проблематику, зафиксировали обращение к традиционным философским проблемам, в недавнем прошлом отвергаемым как "бессмысленные". Необходимо, однако, подчеркнуть, что и для научного материализма, и для научного реализма реальность и познавательные факты не стали предметами анализа, ими традиционно продолжали оставаться система высказываний о бытии и познании и логические связи между суждениями. Тем не менее, не ограничиваясь проблемами языковых и методологических средств науки, аналитические философы ставят проблемы метафизики, онтологии, истории философии, методологии науки и техники, этики и права, философии языка, эстетики, теологии, социальной философии, философии истории, политической истории, социологии, этнографии и т. д.
Наиболее развитую форму приобрела аналитическая философия истории, сформированная в работах А. Данто, Э. Нагеля, К. Гемпеля, У. Дрея, 3. Мартина, М. Мандельбаума, Р. Рорти, использовавших средства логического и лингвистического анализа.
Аналитическая философия истории не занимается осмыслением исторических фактов, закономерностей исторического процесса, движущих сил истории. Эти вопросы не подлежат рационализации и не являются подлинно философскими, осуждаются и системосозидание в философии истории (наподобие А. Тойнби и П. Сорокина), и ценностно-ориентированные (то есть "спекулятивные" и "ненаучные") рефлексии об истории. Предметом аналитической философии истории является анализ теоретических результатов деятельности историка (философия историографии), анализ концептуального аппарата исторического объяснения, смысла центральных понятий, а целью - создание научной философии истории, опирающейся на рациональную рефлексию относительно используемых концептуальных средств.
Итак, в последние десятилетия XX в. в аналитической философии сложилась ситуация, когда на смену одной лидирующей программе выдвигается целый спектр альтернатив. Аналитическая философия как вненациональная, "вненаправленческая", становится базой, на которой осуществляются конвергенция и диалог философских культур.
Актуализация аналитической традицией дискуссии по проблемам духовного, телесного и реального привела к тому, что возросла актуальность метафилософских проблем, интерес к историцистс- ким моделям знания, критика культурного изоляционизма. На ме- тафилософском уровне современный аналитический философ признает, что уровень обычной философии не дает окончательного консенсуса даже при интенсивной дискуссии. Но метафилософ- ская техника, связанная с компьютеризацией, не должна определять, какие проблемы, сформулированные предварительно лингвистически, являются философскими.
"Симпатия к современному, неаналитическому континентально-европейскому дискурсу" (Л. Нагл и Д. Дэвидсон) все чаще характеризуется как постаналитическая тенденция, то есть переориентация с исследования концептуальных и языковых средств на решение философских проблем практически-прикладного характера - вопросов морали, политики, права, социальной жизни, человека, культуры.
Социокультурная проблематика тематизируется аналитиками при акценте на способах аргументации и обоснования, логиколингвистической стороне рассматриваемых вопросов.
Проблематика философии языка находится в центре современного философствования. Новейшая аналитическая философия не отрицает программы и концептуального аппарата философии языка, сотрудничая с философией сознания, философией действия, философией логики, философией морали, философией религии, аналитической метафизикой и т. п. Анализ языка дополняется эпистемичес- кими и другими традиционно философскими методами. Ставится вопрос о соотнесении методов анализа языка с интенсиональными, трансцендентальными и иными методами современной философии.
Новые направления, исследующие феноменологию человеческого восприятия и коммуникации и открывающие широкие перспективы для решения философских проблем на пути междисциплинарного исследования, - философия психологии (Д. Деннет, Д. Фодор,
Ч. Чихара), теория действий, когнитология, социобиология, феминизм (философия "социального различия") и радикальная философия - также привлекают внимание современных аналитиков. Формируется "конвергированная" философия с различными методами, обсуждающая проблему субъекта и его роли в познании и деятельности, роль интенциональных понятий в рамках современной теории языка, статус языкового сообщества в познании, осознание взаимосвязи научных теорий и культурного самосознания.
Еще одна тенденция, характерная для постаналитической философии - отказ от негативного отношения к любым формам ис-
торико-литературной образованности европейской философии. В постаналитической традиции оно сменяется вниманием к лите- ратуре и гуманитарным наукам, к восточной философии и мистике. Диалог с неаналитической философией происходит, в основном, в рамках центров междисциплинарных исследований, таких, как Центр исследований двадцатого века в университете штата Висконсин, Центр критического анализа современной культуры в университете Раткерс и др.
Таким образом, представленная картина развития аналитической философии в XX в. дает основание утверждать, что аналитики не связаны жестким тематическим единством, имеют различные философские специальности и мировоззренческие позиции. По Рорти, в современной аналитической традиции произошел сдвиг от предмета исследования к стилю доказательства и мастерству аргументированной техники.
Однако множественность концепций является свидетельством жизненности и внутренней силы аналитической философии. Пестрота терминологии и различие авторских индивидуальностей не могут скрыть наличия единой теоретической основы, которая, собственно, и дает право говорить о данном течении как таковом. Аналитическая философия претерпела значительные, во многом принципиальные, изменения за последние четверть века, но осталась, тем не менее, стабильной в своих основах.
Аналитическая философия исходит из определенных предпосылок и принципов, которые чаще всего не эксплицируются, но которыми определяется характер и границы ее критико-аналитической деятельности. К основным предпосылкам аналитической традиции можно отнести следующие: 1) решение всех проблем на языковом уровне с усматриванием критериев анализа в самом языке; 2) нивелировка внеязыковых, материально-практических критериев деятельности; 3) отказ философии в праве строить содержательные онтологические теории.
Все это определяет такие фундаментальные методологические установки, как 1) скрупулезная описательность; 2) ориентация на критико-аналитическую деятельность; 3) претензия на статус метафилософии; 4) признание обусловленности способа познания способом выражения (языком, действием); 5) логический приоритет анализа способа выражения по сравнению с вопросами познания, а тем более познаваемыми объектами.
Таким образом, аналитическую философию связывает не концептуальное единство, а определенный тип нормативных проблем обоснований и рассуждений, базовые вопросы и единство предмета.
Темы для обсуждения
- Первые формы эксплицированного аналитического мышления.
- Специфика контекстуального типа нередуктивного анализа.
- Особенности прагматического анализа.
- Постаналитическая тенденция в современном философском знании.
Литература
- Аналитическая философия: избр. тексты. М., 1993.
- Аналитическая философия: становление и развитие. М., 1998.
- Витгенштейн Л. Философские работы / Л. Витгенштейн. М., 1994. Ч. I.
- Данто А. Аналитическая философия истории / А. Данто. М., 2002.
- Колесников А. С. Философия Бертрана Рассела / А. С. Колесников. Л., 1991.
- Мур Дж. Э. Принципы этики / Э. Дж. Мур. М., 1984.
- Рорти Р. Философия и зеркало природы / Р. Рорти. Новосибирск, 1997.
- Философия Ричарда Рорти н постмодернизм конца XX века. СПб., 1997.
- Философские идеи Людвига Витгенштейна. М., 1997.