2.2.5. Человек и Вселенная gt;
Одним из наиболее значимых мировоззренческих сдвигов в развитии проблемы «человек и Вселенная» явилась, как известно, коперникан- екая революция.
А. Эйнштейн, оценивая вклад Н. Коперника в культуру, писал по случаю 410-й годовщины со дня его смерти: «Сегодня мы с радостью и благодарностью чтим память человека, который больше, чем кто-либо другой на Западе, способствовал освобождению умов от церковных оков и научных догм... Это великое достижение Коперника не только проложило дорогу к современной астрономии; оно способствовало решительному изменению отношения людей к космосу. Раз было признано, что Земля является не центром мира, а лишь одной из самых малых планет, то и иллюзорное представление о центральной роли самого человека стало несостоятельным»[122]. Коперниканство бросило дерзкий низов антропоцентризму — одному из наиболее признанных принципов Средневековья, краеугольному камню мировоззрения той эпохи. Казалось на первый взгляд, что оно подрывает всю систему существовавших тогда идеологических предпочтений. Дальнейшее развитие науки и культуры показало, однако, что гелиоцентрическая система, как и любая другая научная теория, может быть интерпретирована с различных мировоззренческих позиций, включая диаметрально противоположные. Но в свое время коперниканство заставило кардинально пересмотреть і іе только научную картину мира, ной считавшиеся незыблемыми мировоззренческие основания культуры целой эпохи. Этот антидогматизм Коперника, положивший начало науки в ее современном понимании, сохранился вплоть до наших дней. Он продолжает оказывать стимулирующее влияние на поиск научной истины не только в астрономии и космологии, но и в других науках, разрушая даже общепринятые догмы. Спор между двумя системами мира — геоцентрической и гелиоцентрической, отделенный от наших дней более чем пятью столетиями, не стал, таким образом, лишь достоянием далеких времен.Этот спор содержит момент, который ненадолго привлек внимание научной общественности после создания общей теории относительности. Дело в том, что с точки зрения теории наблюдатель вправе связать систему отсчета как с Солнцем, так и с Землей, причем невозможно решить, какую из систем, движущихся ускоренно относительно друг друга, следует считать покоящейся, а какую — движущейся. Отсюда некоторые авторы сделали вывод, что в рамках релятивистской физики невозможно решить, кто прав — Птолемей или Коперник. Как считал Фридман, для этого необходимо привлечение дополнительных принципов (которые он сам решительно не разделял): принципа целесообразности, принципа экономии мышления и др. В.А. Фок связывал проблему равноправия двух систем мира с интерпретацией природы ускорения в ОТО. Но довольно быстро вся эта проблема перестала вызывать интерес и незаметно «сошла со сцены». Мировоззренческий контекст спора о двух системах мира — отказ от антропоцентризма — сохранил свое значение независимо от различий в физических интерпретациях.
Новый смысл понятия антропоцентризма был фактически сформулирован при обсуждении проблемы «экологической ниши» существования человека. Если воспользоваться известным определением Ю. Одума, то экологическая ниша включает: 1) физическое пространство, занимаемое организмом; 2) функциональную роль организма в сообществе (например, его трофический статус); 3) его положение относительно градиентов внешних факторов (гиперпространственная ниша)[123]. С этой точки зрения экологической нишей человека является не только биосфера, более того, не только обширная область Вселенной, включающая Солнце (источник поддержания жизни на Земле), но и вся наша расширяющаяся Вселенная, в которой выполняется так называемый антропный принцип (АП). Оказалось, что наблюдаемая в нашей Вселенной, Метагалактике, иерархия структур устойчива при имеющихся значениях ряда фундаментальных физических констант и неустойчива при всех других.
Изменения численных значений этих констант сделали бы невозможным существование во Вселенной ядер, атомов, молекул, звезд, галактик; следовательно, оказалось бы невозможным и существование человека. Можно сказать, разумеется, с известной долей условности и метафоричности, что АП очерчивает гиперпространственную нишу существования человечества.Крупным вкладом в разработку АП явились исследования Б. Картера[124], который ввел понятия слабого АП и сильного АП. Смысл слабого АП состоит, по сути, в том, что человек мог возникнуть только на определенном этапе эволюции Метагалактики. Сильный АП утверждает, что Вселенная (и, следовательно, фундаментальные параметры, от которых зависят ее свойства) должна быть такой, чтобы в ней на некотором этапе эволюции допускалось появление человека, наблюдателя. Одна из его интерпретаций состоит в том, что наша Вселенная была «запрограммирована» на появление в ней человека. Причина этой запрограммированности рассматривалась как на физическом, так и на мировоззренческом уровне.
На уровне физических интерпретаций она объясняется на основе модели «ансамбля вселенных», выдвинутой Картером и получившей у него явный антикоперниканский привкус. Согласно Копернику, место челове- км во Вселенной в системно-структурном смысле ничем особенным не иыделено. Но в рамках взглядов Картера наша Метагалактика — не единственная, а лишь одна из многих подобных систем, занимающая особое положение в мире благодаря присутствию в ней человека. Таким образом, ома оказывается выделенной среди других подобных систем. В некотором подмножестве вселенных, включая нашу собственную, сочетание констант случайно (в результате механизма самоотбора) оказалось благоприятно для появления наблюдателя. Но на самом деле никакого антикопер- пиканства АП не содержит. Вопрос о возможности и формах разума во инегалактических объектах (как и само существование этих объектов) пока открыт. Вот почему более корректно понимать АП в духе наличия связи человека и нашей Вселенной, Метагалактики.
Например, синергетиче- ская интерпретация считает АП принципом становления сложных структур, а человека, наблюдателя, рассматривает как структуру, потенци- пльно заключенную в нелинейной системе, какой является наша Метагалактика (так называемая «новая телеономия» С.П. Курдюмова). Было также отмечено, что АП можно заменить «принципом целесообразности», не апеллирующим к существованию человека (Розенталь).На уровне философско-мировоззренческих интерпретаций (Ф. Хойл, Дж. Лесли и др.) проводится аналогия между АП и доказательством существования Бога, известным как «аргумент от замысла»: мир обнаруживает такую степень гармонии, что он должен быть творением разумного конструктора («сверхинтеллекта»). Немало сторонников у религиозно- телеологической интерпретации сильного АП, согласно которой человек является целью эволюции Вселенной, заложенной в него трансцендентным фактором. С другой стороны, «запрограммированность» Вселенной і іа появление человека на мировоззренческом уровне считается и свойством самоорганизующейся природы. Были выдвинуты интерпретации сильного АП как проявления спонтанности процессов бытия.
К сильному АП примыкает финалистский АП, выдвинутый в 1980-е гг. Ф. Типлером. Он исходит из того, что в начальных условиях возникновения нашей Вселенной была заложена не только ее наблюдаемая структура, по и будущее, которое связывается с вечностью разумной жизни. Начавшееся во Вселенной производство информации никогда не прекратится.
А. Уилер выдвинул в концептуальных рамках квантовой космологии еще одну модификацию АП — принцип участия («соучастника»). Свойства Вселенной определяются не только природой, но и теми измерительными процедурами, которые совершает наблюдатель — подобно тому, как это происходит в квантовой механике (в начале своего расширения Вселенная была квантовым объектом). Это рассматривается как соучастие наблюдателя в создании Вселенной. Альтернативная точка зрения состоит в том, что наблюдатель — соучастник создания не самой Вселенной, а только ее научных образов в ходе диалога человека с природой.
Антропный принцип входит в основания междисциплинарной исследовательской программы, часто называемой универсальным эволюционизмом, или «Большой историей».
Термин «универсальный эволюционизм» был введен Н.Н. Моисеевым в 1974 г.[125] Проблема состоит в разработке на теоретическом уровне знания серии сценариев, охватывающих как единое целое всю совокупность известных эволюционных процессов — космологических, физических, биологических, психических, социальных. В этот процесс должны быть включены механизмы «восхождения разума» (П. Тейяр де Шарден), т.е. ноогенеза в масштабах нашей Метагалактики, и сценарии выхода из глобального кризиса, в котором сейчас оказалась наша цивилизация, прогнозирующие долгосрочные перспективы вида Homo sapiens — конечно, с пониманием всех неопределенностей такого прогноза, но позволяющих, по крайней мере, обсуждать проблему выживания человечества.Рассматривая антропный принцип в контексте универсального эволюционизма, можно сделать вывод, что он в определенном смысле не только не противостоит принципу Коперника, но и раскрывает — вполне в коперниканском духе — новые аспекты связи человека и Вселенной. Наполняется неожиданными смыслами представление древних философов о человеке как микрокосме. В научной картине мира наших дней он рассматривается как неотъемлемая часть самоорганизующейся Вселенной. Обнаружено, например, что химический состав человеческого тела, повторяет, хотя и в иных пропорциях, химический состав Вселенной. Тяжелые элементы — углерод, кислород, железо и другие образуются, согласно современной теории, в процессах звездной эволюции, выбрасываются при взрывах звезд в космическое пространство и в дальнейшем входят в состав живого вещества, включая человека. Человек, как часто говорят астрофизики, является «пеплом потухших звезд». Налицо поразительный факт коэволюции человека и Вселенной!
Проблема места человека в структуре и эволюции нашей Вселенной, Метагалактике, включает в качестве одного из наиболее философски нагруженных аспектов вопрос: является ли наша цивилизация чем-то уникальным или же она — один из представителей целого класса подобных систем? Являются ли внеземные цивилизации (ВЦ), если они существуют, сходными с нашей, т.е.
следуют принципу единообразия Вселенной, или же есть основания допустить многообразие форм космического разума и его социальной организации? Эта проблема не отделима от истории всей человеческой культуры. Попытки ее решения прошли три основных этапа: мировоззренческий (наиболее длительный), естественно-научный и современный, неразрывно связанный с научно-технической революцией. На мировоззренческом этапе проблемы, связанные с возможным существованием других цивилизаций, были еще всецело погружены в социокультурный контекст. Альтернативные решения комплекса подобных проблем различными мировоззренческими системами были, по сути, первыми попытками понять наше место в космосе, смысл и значение мира для человека, степень его имманентности миру. Наибольшее значение имели умозрения Дж. Бруно, страстно защищавшего идею множест- иіі обитаемых миров, а также К.Э. Циолковского, для которого космический разум был важнейшим фактором в структуре и эволюции мира.На рубеже XIX—XX вв. происходит превращение проблемы ВЦ в область научного поиска, стимулированную, главным образом, успехами астрофизики и биологии. Непосредственным импульсом для перехода к междисциплинарному этапу проблемы ВЦ послужило несколько событий, практически совпавших во времени: начало космической эры, ознаменованное запуском первого спутника Земли, революционные достижения радиофизики и радиоастрономии, обеспечившие техническую иозможность межзвездной радиосвязи, успехи астрофизики, биологии, вычислительной математики. На основе этих достижений в ряде стран на- чмная с 1959—1960 гг. осуществляются многочисленные программы поиска космических сигналов искусственного происхождения. Специфика проблемы ВЦ обусловлена и появлением новых социокультурных факторов, также заметно влияющих на исследования в этой области. Наиболее существенными представляются интенсивное развитие всего комплекса социальных наук (археологии, лингвистики, антропологии, истории, социологии), глобалистики и др.
На какой основе возможно объединение средств, методов и знаний (втом числе концептуального аппарата) столь обширного комплекса разнородных наук, да и возможно ли оно вообще? Такой интердисциплинарной основой является НКМ.
Для корректной эпистемологической постановки проблемы ВЦ необходимо, однако, принять хотя бы какое-то предварительное, «рабочее» понимание внеземной цивилизации. Определения понятия «цивилизация», содержащиеся, например, в философских энциклопедиях и словарях, мало помогают делу, поскольку не адаптированы к контексту проблемы ВЦ, недостаточным является и экстраполяционный подход к проблеме, при котором просто совершается интуитивный перенос представлений о человеческом обществе на космические цивилизации.
На современной ступени развития проблемы ВЦ наиболее работоспособным оказался функциональный подход к пониманию ВЦ, в котором особенно выделяется информационный аспект: «Цивилизация — кысокоустойчивое состояние вещества, способного собирать, абстрактно анализировать и использовать информацию об окружающем и самом себе, для самосовершенствования возможностей получения новой информации и для выработки сохраняющих реакций; цивилизация обо- собляется объемом накопленной информации, программой функционирования и производством для реализации этих функций»[126]. Конечно, такое определение едва ли удовлетворит социологов, поскольку является чисто операциональным. Определение цивилизации как особого «состояния вещества» не корреспондируется с социологическим подходом, который в проблеме ВЦ развит пока очень слабо. Но в будущем, если хотя бы одну внеземную цивилизацию удастся обнаружить, станет возможным изучение социальных (а не только технологических) аспектов проблемы ВЦ.
Исходным моментом выработки различных стратегий поиска ВЦ (а в дальнейшем — аргументации в пользу идеи об уникальности земной цивилизации) стал «астросоциологический парадокс»: большая вероятность существования жизни (а в усиленном варианте полного освоения Вселенной космическими цивилизациями в духе идей К.Э. Циолковского) и отсутствие в настоящее время каких бы то ни было следов их деятельности[127]. По своей эпистемологической природе АС-парадокс очевидным образом отличается от тех, которые возникают время от времени в фундаменте теоретической физики. Они формулируются, как правило, в рамках логически замкнутой теории и свидетельствуют о том, что теория уже не может быть экстраполирована на предметную область, где эти парадоксы возникают (в более редких случаях — о логической несовместимости исходных принципов теории). Но, во-пер- вых, АС-парадокс возникает на уровне научной картины мира. Во-вторых, он является следствием наложения друг на друга частично независимых гипотез, не образующих гипотетико-дедуктивной системы (о возникновении жизни, характере энергопотребления цивилизаций, длительности их существования и др.). В-третьих, сами эти гипотезы гетерогенны, т.е. были сформулированы в рамках различных концептуальных систем. АС-парадокс ярко демонстрирует междисциплинарный характер проблемы ВЦ, свойственный именно постне- классической науке. Какая-то (или какие-то) из гипотез, входящих в структуру АС-парадокса, может оказаться ошибочной, и тогда парадокс, возможно, будет разрешен просто выявлением неверной гипотезы. Однако, учитывая гетерогенность знаний, входящих в структуру АС-парадокса, на это мало надежды. Природа АС-парадокса заключается, по существу, в противоречии между серией экспертных оценок, приводящих к идее распространенности жизни во Вселенной (включая разумную), и фактом (или тем, что пока принимается за «факт») мол- чниия космоса. Отсюда вытекает, что мы имеем дело не с парадоксом в собственном смысле слова, а с научной проблемой, лишь внешне формулируемой как парадокс с целью ее «заострения». Многообразными иариантами решения этой проблемы и выступают исследовательские программы ВЦ либо аргументация о безнадежности поисков космической цивилизации.
Таким образом, мы встречаемся с почти беспрецедентным в науке случаем: каждая стратегия поиска старается использовать как аргумент в спою пользу не эмпирически значимые достижения, а именно их отсутствие (!), что одновременно свидетельствует о неубедительности конкурирующей стратегии, основанной на другом сценарии эволюции ВЦ. Неудивительно, что в подобной ситуации наблюдательные программы иоиска осуществляются до известной степени независимо от этих сценариев и ориентированы скорее на случайный успех.
Известны две основные стратегии поиска, которые уже давно получили не очень удачные на современный взгляд названия: концепция «земного шовинизма» (другие цивилизации по уровню энергопотребления сходны с нашей), и эволюционная концепция, согласно которой другие цивилизации могли намного превзойти нас в своем технологическом развитии. Обе концепции исходят из различных гипотез на уровне НКМ. Например, концепция «земного шовинизма» опирается на следующие представления: 1) число фундаментальных законов природы и общества не только конечно, но и не очень велико; 2) процессы биосоциальной эволюции различных космических цивилизаций мало отличаются друг от друга; 3) существует большое число цивилизаций, достигших уровня развития, близкого к нашему. На основе этих базисных представлений и формируется стратегия поиска цивилизаций, подобных земной, которые используют технику связи, сходную с нашей (радиосвязь). Эволюционная концепция заполняет пробелы в НКМ совершенно иными фундаментальными гипотезами. Она допускает, в частности, что: а) должны существовать еще неизвестные нам фундаментальные законы природы, которые могут быть известны другим цивилизациям и использоваться ими; б) вполне допустимо считать, что пути и темпы развития жизни, разума технологически развитых цивилизаций могут быть различными; в) существуют космические цивилизации, уровень развития которых намного превышает наш собственный. Эти представления подсказывают иную стратегию исследования — поиск суперцивилизаций, обладающих высокоразвитой инженерной деятельностью. Поскольку ни одна из стратегий пока не привела к успеху, мы не знаем, какая из них окажется более эффективной.
Радикальная попытка объяснить «молчание космоса» была предпринята И.С. Шкловским. Сначала он придерживался мнения о возможности успеха программы ВЦ, но затем резко изменил свою точку зрения, вы- сказавшись, наряду с М. Хартом, Ф. Тиготером, С. Сингером, в пользу идеи о возможной уникальности нашей цивилизации в смысле ее единственности во Вселенной. Эта точка зрения подчеркивает трудности и неопределенности, с которыми сталкиваются экспертные оценки числа ВЦ во Вселенной. Важен и этический аспект идеи уникальности человечества. Согласно другой точке зрения, эти моменты еще не доказывают каких-то особых преимуществ идеи уникальности человечества перед ее альтернативами. Призрак «чуда» в проблеме происхождения жизни на Земле возникает лишь потому, что чисто вероятностный подход здесь оказывается явно недостаточным, а законы самоорганизации, которые посредством стохастических механизмов должны приводить к возникновению жизни при определенных условиях, нам пока неизвестны. Иными словами, «чудо» в данном случае имеет, скорее всего, эпистемологическую природу, отражая лишь меру нашего незнания. А вывод о нашем практическом одиночестве во Вселенной никак нельзя считать «логически неизбежным» следствием исходных предпосылок. Ведь на одном и том же базисе экстраполяции основываются и все остальные попытки разрешения АС-парадокса, которые все, строго говоря, проблематичны; наконец, социально-этический и гуманистический пафос столь же (если не в большей мере!) присущ концепции множественности ВЦ.
Какое значение для человечества может иметь установление контакта с одной, а тем более несколькими ВЦ? Во-первых, это вызовет эпохальный мировоззренческий сдвиг, лишний раз докажет, вопреки утверждениям некоторых современных философов, что значение науки для современного мировоззрения отнюдь не уменьшается. Во-вторых, следует ожидать крупного обогащения научных знаний в естественных, социальных и технических науках. В-третьих, — и это, пожалуй, самое важное — сравнение сценариев развития космических цивилизаций позволит проанализировать пути развития глобальных проблем, с которыми, возможно, сталкиваются многие из них, и тем самым более адекватно понять наши собственные перспективы.
Нерасторжимость человека и Вселенной в НКМ рельефно подчеркивается двумя взаимодополняющими принципами. Смысл первого из них К.Э. Циолковский и A.JT. Чижевский метафорически выразили одинаковыми словами: «Судьба человека зависит от судьбы Вселенной». Названный принцип стал философским основанием выдвинутой Чижевским междисциплинарной концепции, согласно которой космические факторы оказывают сильнейшее влияние на геофизические, биологические и социально-исторические процессы. Опираясь на философские идеи о гармонии космоса, Чижевский обнаружил новый аспект «тонкой подстройки» космических и земных факторов человеческой истории. Сейчас эти проблемы разрабатываются в рамках подхода, названного «Большой историей» (от рождения Вселенной до современного этапа истории чело- иечества). Социально-исторические события на Земле становятся фрагментом сценария самоорганизующейся Вселенной[128].
Наконец, еще одним космическим фактором земных процессов, настолько существенным, что он включается в научную картину мира, следует считать разные типы космических катастроф. Например, влияние на биосферные процессы могут оказывать столкновения Земли с астероидами, крупными метеоритами. Предполагается, что при некоторых из подобных катастроф погибала большая часть биологических видов. В частности, им приписывают вымирание динозавров 60 млн лет назад. Современными исследованиями показано, что астероидная опасность может нанести серьезный ущерб и социально-экономическому развитию.
Космические влияния на биосферу и человечество — лишь одна сторо- I іа взаимосвязи человека и Вселенной в рамках современной НКМ. Другая сторона выражается принципом, который можно было бы сформулировать так: «Судьба Вселенной и входящих в нее структур зависит от человека, человеческой деятельности». Этот аспект обосновывался Н.Ф. Федоровым и К.Э. Циолковским. «Планета есть колыбель разума, но нельзя вечно жить в колыбели»[129]. Корни этой проблемы — осознание ограниченности земных ресурсов и неизбежного их исчерпания в ходе дальнейшего развития техногенной цивилизации. Освоение космоса выступает, таким образом, одним из сценариев решения глобальных проблем.
В современной культуре «космический императив» встречает крайне противоречивое к себе отношение. С одной стороны, доминирует техницистский подход, который космическую деятельность целенаправляет идеалами и нормами техногенной цивилизации в их традиционной форме[130]. Основоположником этого подхода в крайнем его выражении был Циолковский, который считал необходимым преобразование не только земной и космической природы, но и биологической природы самого человека для адаптации к жизни в межпланетном пространстве. Современная космическая деятельность отказывается от экстремальностей этой программы, но все равно вызывает много критики с точки зрения экологии[131]. С другой стороны, быстро растет число антикосмистов — бескомпромиссных противников научно-технического прогресса и, в частности, космической деятельности в любых ее формах. Речь идет не просто о коррекции существующих социокультурных ориентации, а о смене всей системы оснований цивилизационного развития. Говорят, что необходим не только отказ от идеала НТП, но и от идеала научной рациональности, т.е. переход к какому-то иному типу общества, который не основывается больше на науке как своей главной «производительной силе». Но в самом ли деле современной цивилизации нужен настолько крутой поворот — в качестве цены за избавление от глобального кризиса, и готовы ли мы к подобным цивилизационным сдвигам? Нельзя исключать, что окажется достаточным не отказ от техногенной цивилизации, а лишь дальнейшая коррекция смыслов ее оснований.
Несмотря на необходимость учета экологических ограничений космической деятельности, выход человека за пределы околоземного пространства, освоение Солнечной системы многие футурологи считают необходимым и неизбежным. Альтернативой была бы стагнация человечества, зажатая узкими пределами Земли, которые становятся тесными для нашей цивилизации. И тогда пространственная ниша человеческого обитания будет расширяться. Человек, как и предвидел Циолковский, станет активным фактором в космосе.
Вопросы для самопроверки
- Каков смысл понятий: «наблюдаемая Вселенная», «Вселенная как целое», «Метавселенная»?
- Расскажите о научном статусе астрономии и космологии, их взаимоотношении с физикой.
- Каковы эпистемологические основания науки о Вселенной?
- В чем состоит специфика научного метода астрономии и космологии?
- Назовите великие астрономические открытия, сделанные в науке о Вселенной на протяжении XX в., оцените изменения, которые они вносят в научную картину мира.
- Расскажите об идеалах и нормах построения теорий в астрофизике и космологии, эпистемологических проблемах обоснования этих теорий.
- Возможно ли объективное знание о Вселенной?
- Почему эволюционная проблема стала основной в астрономии и космологии?
- Каковы исходные принципы теории расширяющейся Вселенной и в чем суть философских дискуссий вокруг проблемы Большого взрыва?
- Какую роль играло открытие реликтового излучения в обосновании теории Большого взрыва?
- В чем состоит философский контекст теории рождения нашей Вселенной (Метагалактики) из вакуума; теории раздувающейся Вселенной?
- Расскажите о смысле антропного принципа, его модификаций и философских интерпретаций.
- Каковы методологические основания стратегий поиска внеземных цивилизаций?
- В чем состоит суть «космического императива»?
Темы рефератов
- Как возможно познание Вселенной?
- Вселенная как объект космологии.
- Релятивистская космология и философские дискуссии вокруг нее.
- Концептуальные проблемы теории квантового рождения Вселенной из вакуума.
- Коэволюция человека и Вселенной. Космические факторы биологических и социальных процессов.
- Философские аспекты проблемы внеземных цивилизаций.
- Антропный принцип и постнеклассическая наука.
Литература
Астрономия, методология, мировоззрение. М., 1979. Астрономия и современная картина мира. М., 1996. Бесконечность и Вселенная. М., 1969. Вселенная, астрономия, философия. М., 1988. Гиндилис JI.M. SETI: Поиск Внеземного Разума. М., 2004. Гинзбург В.Л. О науке, о себе и о других. М., 2003. Девис П. Суперсила. М., 1985. Ефремов Ю.Н. Вглубь Вселенной. М., 2003.
Латыпов Н.Н., Бейлин В.А., Верешков Г.М. Вакуум, элементарные частицы и Вселенная. М., 2001.
Левитан Е.П. Физика Вселенной. М., 2004.
Линде А.Д. Физика элементарных частиц и инфляционная космология. М., 1990. Павленко Д.Н. Европейская космология: основания эпистемологического поворота. М., 1997.
Пригожим И., Стенгерс И. Время. Хаос. Квант. К решению парадокса времени. М., 2002.
Розенталь И.Л., Архангельская И.В. Геометрия, динамика, Вселенная. М., 2003. Саган К. Космос. СПб., 2004.
Сажин М.В. Современная космология в популярном изложении. М., 2002.
Степин B.C. Теоретическое знание. М., 2003.
Физика в системе культуры. М., 1996.
Философские проблемы астрономии XX в. М., 1976.
Хокинг С. От большого взрывало черных дыр. М., 1990.
Циолковский К.Э. Космическая философия. М., 2001.
Человек, наука, цивилизация. М., 2004.
Черепащук A.M., Чернин А.Д. Вселенная, жизнь, черные дыры. М., 2003. Шкловский И. С. Вселенная, жизнь, разум. М., 1987.