VII ЧТО ДЕЛАТЬ...
Сведем все воедино. Если необратимость наших общественных преобразований действительно определяется глубиной укоренения основ гражданского общества, и если само это укоренение может наиболее остро и осознанно происходить в формах развитого общественного договора, то можно понять, что основная деятельность наших общественных организаций должна быть направлена не столько “вверх”, на то, чтобы исправлять и направлять правительственные программы, сколько “окрест нас” — в микроструктуры общества, укрепляя и развивая независимость общества от государства.
Причем, это “вверх” и это “окрест” именно в формах и установлениях общественного договора бьют наиболее “в точку”, встречаются наиболее естественно и насущно.Сама система наших общественных и политических организаций должна стать сейчас своего рода “ДНК”, “зародышевой плазмой” (или, попроще, — моделью) будущих развитых форм гражданского общества.
Думаю, что в современных предельных условиях не классические партии (с их главной целью — формировать — на выборах — правящее большинство), но своего рода постоянно действующий “гражданский парламент”, “гражданский форум” иди “гражданский диалог” может стать наиболее серьезным катализатором этого процесса, основой целостного Движения за гражданское общество.
Такое движение предполагает две основные структуры.
Первое. “Форум (диалог) общественных сил”: крестьянских союзов, — профсоюзов, — рабочих советов, — кооперативных союзов, — творческих объединений, — союзов интеллигенции, — государственных сил. Здесь происходит, с одной стороны, ускоренная кристаллизация действительных особых социальных интересов, а с другой — выработка консенсуса, временных и более постоянных соглашений, общих предложений и т.д.
Второе. “Форум (или — диалог) гражданских программных клубов”, разрабатывающих свои социально-политические и культурные программы и инициативы.
Такой постоянный диалог мог бы стать основой формирования “демократии меньшинств”, инициативных ядер, которые были бы средоточиями будущей гражданской структуры, основой избирательных программ и т.д. Думаю, что многие современные народные фронты, партии, ассоциации, неформальные движения могли бы войти в такой Парламент, стать участниками такого Диалога.И не надо говорить о слабости, малочисленности или “амбициозности” таких организаций. Во-первых, сама клубность, программная завязанность таких новых групп — это симптом времени, это относится к особенностям современной демократии. А во-вторых, как бы эти группы ни были малочисленны, они несут в себе необходимые ядра, всеобщие определения самого феномена “гражданское общество”.
Вот для пояснения несколько таких определений;
— Государство — всегда насилие над обществом (может быть необходимое, но насилие), поэтому только самостийное общество, независимое от государства, может быть основой современной демократии (социал-демократия);
— Основа всей демократической жизни — главенство конституционного права, стоящего над властью и над отдельными политическими устремлениями. Не социальная демократия, но конституционное закрепление личной свободы — смысл демократического общества (либерализм; конституционные демократы);
Предполагаю, что все такие средоточия и определения — каждое в своем стремлении к всеобщности — и образуют реальный необходимый многогранник (смысл) современной демократии.
Я назвал, естественно, только несколько таких средоточий. Можно было бы сказать о “Клубах избирателей”, о “Народных фронтах”, о “Мемориале” и т.д. Особого, и очень серьезного, внимания заслуживают рабочие стачкомы, независимые профсоюзы и другие формы демократической самоорганизации рабочих. Но мне было существенно подчеркнуть, что все эти партии и движения — не случайные капризы политической моды, но необходимые (насущно — каждое!) определения гражданского общества в конце XX века. Думаю, кстати, что и Коммунистическая партия — как одно из многих средоточий этого политического спектра — может войти в реальное многопартийное определение современной демократической жизни.
Конечно, неотвратимое сворачивание “руководящей силы” КПСС в один (или несколько) из таких программных клубов-партий — это основное условие и непременная составляющая всего очерченного процесса. А что произойдет затем — на выборах — это уже, как говорится, — дело народа. Но разговор об этом непременном условии — отдельный и особый. Сейчас речь идет о нормальной жизни.
В своем единстве и диалоге два этих форума — социальных сил и программных клубов — могли бы стать основой постоянно действующего Гражданского Парламента, реально и ускоренно катализирующего жизнь — еще не рожденного — гражданского общества, вне которого невозможны ни социально-экономическая, ни государственно-политическая жизнь.
Первоначальной задачей единого Гражданского Форума может стать разработка и принятие Конституции Общественного Договора (на основе проекта АД. Сахарова) и координация действительно свободных выборов в парламент обычного типа.
На всякий случай уточню. Главное в моем последнем тезисе — это не “конкретные практические предложения”. Просто в форме “должного” мне было легче анализировать сущее. “Два форума” — не столько то, что должно быть, но то, что есть, реально существует, правда, недостаточно явно, развито и осознано. Иными словами, таков, мне кажется, перспективный нормальный смысл нашей современной общественной жизни, Но сейчас все это сформулировано впрок, как некий гипотетический образ. Думаю, что без такой целостной перспективы, осмысленной в модальности — “что означает — сегодня — жить в нормальном современном обществе?” — невозможно реальное поступательное движение.
Это не “забегание вперед”, но особое время — пред-полагаемое настоящее. А что касается пресловутого “забегания”, то те, кто его боится, — боится не только теории, но просто-напросто — мышления (“нового” или “старого”, сие не столь существенно).
68 Правда, в условия индустриальной цивилизации только рыночная экономика детерминирует... преодоление собственного детерминизма... Но это уже отдельная тема, хотя кое-что я еще скажу об этом в своих размышлениях.
69 Как времени досуга и части жизни.
70 В концепции Маркса источником прибавочной стоимости, прибыли — капитала и — соответственно — основным стимулом производительности труда оказывается исключительно рост времени прибавочного по отношению к времени необходимому (эксплуатация рабочего класса). Между тем, существенную роль в этом процессе играет — уже в истоках промышленной цивилизации — диалектика времени рабочего и — времени свободного; труда совместного и — труда всеобщего, определяющего рост самого прибавочного времени. Суть этой диалектики намечена Марксом (III том “Капитала”), но — странным образом — “отвлечена” от процесса производства прибавочной стоимости. Решающий источник роста производительности труда (во всей истории промышленной цивилизации) — воздействие на диалектику рабочего времени (необходимое и прибавочное время) — коренной динамики времени свободного. Это деятельность (и — досуг) человека, работника вне непосредственного произодства — в сфере “дьявольски серьезной” научной работы; в художественном общении; в технологических новациях; в сфере вне-производственного потребления (когда изменяется сама производительная сила работника). Но если учитывать этот момент, коренным образом изменяется вся анатомия социальных отношений промышленного производства. В ходе общественного развития момент всеобщего труда (деятельность в сфере свободного времени) приобретает все большее значение в получении прибавочной стоимости, в приращении капитала, в формуле Д-Т-Д'.
71 О смысле этого понятия — см. ниже.
72 Здесь я сформулирую, надо признаться — с наслаждением, несколько простых истин, политических банальностей, от которых наше сознание совершенно отучено (собственно, и не привыкало).
73 Этому предвидению Маркса жестко противоречит его же прогноз перехода от Maschinerie к автоматике, предполагающей объединение людей — вне производственных структур — в малые, динамичные группы индивидуально-всеобщего труда, с решающей ролью свободного времени. Однако сделать все необходимые выводы из этого — очень точного — прогноза помешала идеологическая предвзятость.
Впрочем, это, опять-таки, сюжет для отдельного разговора.74 Серьезный опыт такой критики действительного, а не упрощенного Маркса дан в книге В.М. Вильчака “Алгоритмы истории” (“Прометей”, 1989) и в статье Ю. Буртина “Ахиллесова пята исторической теории Маркса” (“Октябрь”, 1989, №№ 11—12). Хотелось бы детальнее продумать этот опыт и в чем-то поспорить с авторами, но это уже — отдельно.
75 Социально-экономически (в плане основных импульсов предпринимательства) переход к постиндустриальной цивилизации означает исключение из сферы этих импульсов всех отношений необходимого и прибавочного рабочего времени (законов прибавочной стоимости) и — решающее значение нового “экономического закона” — все большего возрастания свободного времени (свободного от непосредственной включенности в совместный полуфабрикатный производственный процесс) за счет уменьшения рабочего времени, совместно-объединенного труда. Конечно, действие этого закона уже начинает чувствоваться во всех модусах современной цивилизации, но его целостное осуществление — дело достаточно отдаленного будущего. А уж нам говорить об этом всерьез и совсем рано.
76 Конечно, равными суверенными субъектами такого договора выступают и “союзные” и “автономные” республики (...области, округа...) по их “номенклатуре” в действующей конституции.