Введение
Идеальное единство значения, в соответствии с тем, как это было рассмотрено в предыдущем исследовании, мы постигаем в свете типологического свойства акта придания значения(Akt- charakterdesBedeutens), который, обладая определенной окраской, отличает сознание значения данного выражения от созна- 5 ния выражения с некоторым другим значением.
При этом, конечно, нельзя утверждать, что это типологическое свойство акта есть то конкретное, на основе которого для нас конституируется значение как вид. Конкретное, в данном случае, — это скорее целостное переживание понятого выражения, которому присуще ю это свойство как оживляющая окраска. Отношение между значением и значащим выражением или его окраской то же самое, как, например, отношение между видом «красное» и созерцаемым красным предметом или являющимся в нем моментом красного. Когда мы имеем в виду красное in specie, нам является некоторый 15 красный предмет, и в этом смысле мы смотрим нанего (и все же не имеем его в виду). Одновременно в нем проявляется момент красного, и в той мере, в какой мы можем опять-таки утверждать это здесь, мы смотрим на него. Однако мы не имеем в виду и этот момент, эту индивидуально определенную черту предмета, как 20 это мы, например, делаем, когда высказываем феноменологическое наблюдение: моменты красного разделенных частей поверхности являющегося предмета также разделены. В то время как является красный предмет и выделенный в нем момент красного, мы подразумеваем скорее некоторое тождественное красное, и 25 мы подразумеваем его в модусе сознания нового типа, посредством которого вместо единичного для нас становится предметным именно вид. Все это, соответственно, можно было бы перенести на значение в егоотношении к выражению и к его [функции] придания значения, независимо от того, отнесено ли оно кзосоответствующему созерцанию или нет.Значение как вид вырастает, таким образом, на указанной подпочве посредством абстрагирования— однако, конечно, не посредством абстрагирования в том искаженном смысле, который господствует В эмпирической ПСИХОЛОГИИ И теории по- 35 знания и который поэтому совершенно не способен схватить видовое, что даже ставят ему в заслугу.
В отношении философского обоснования чистойлогики вопрос об абстракциях попадает в фокус рассмотрения двойственным образом. Во-первых, так как среди категориальных различий значений, которые чистая логи- 40 ка должна рассмотреть по существу, находится также различие, которое соответствует противоположности единичных и общих предметов. Во-вторых же, и в особенности потому, что значения4*
вообще— и притом значения в смысле видовых единств— образуют домен чистой логики, и поэтому любая ошибка в понимании сущности вида должна отражаться на самом существе чистой логики. Поэтому было бы целесообразным прямо здесь, в ряде вводных исследований, приступить к проблеме абстракции и обеспечить фундамент для чистой логики и теории познания, защищая оправданность собственного [существования] видовых (или идеальных) предметов наряду с единичными (или реальными). Это тот пункт, где релятивизм и эмпиризм психологизма отличается от идеализма, который представляет собой единственную возможность непротиворечивой теории познания.
Естественно, под идеализмом понимается здесь не метафизическая доктрина, но форма теории познания, которая признает идеальное как условие возможности объективного познания вообще и не устраняет его с помощью психологического истолкования.