<<
>>

  13. В то время как аристотелики признают других и доверяют им больше чем нужно, себе они доверяют меньше чем следует  

Я не хотел бы, правда, чтобы кто-нибудь меня освистал, как освистывают люди с тонким слухом сфальшивившего музыканта, за то, что будто бы я таким образом развенчиваю достойную уважения древность.
Я ведь знаю, как мы должны ценить древ&них, особенно тех, кто удостоил нас своей помощи, оставив нам свои открытия, и потому, если даже они и ошибались, все равно имеют право требовать по от&ношению к себе той же благожелательности, какую они проявили к потомкам. В конце концов я не могу заставить себя привыкнуть ценить заслуги в зависи&мости от давности и перестать думать о том, что все древнее было некогда новым. Разве только надо до&пустить, что через несколько десятков тысяч лет (если мир еще будет существовать) не будет наконец считаться древним то, что в наш век представляется нам новейшим. Поверь мне, природа всегда остается одной и той же, и если некогда у нее были силы для создания великих гениев, то они есть и теперь, и в будущем их окажется достаточно, чтобы производить гениев, которые ни в чем не уступят древним. Поче&му бы и нет? Позднейшие умы всегда имеют возмож- ность блеснуть ярче своих предшественников: С ОД&НОЙ стороны, они могут знать все то, что было иссле&довано до них, с другой стороны, они могут на осно&вании опыта или благодаря собственному размышле&нию прибавить к этому кое-что новое. Это проще простого, ибо, как сказано їв «Поговорках» 67, ничто во&обще не бывает совершенным с самого начала, но все, что имело начало и первооснову, может со вре&менем совершенствоваться. Вот почему, если мы ста&нем думать, что природа производит уже не людей, а одних лишь бессмысленных обезьян, если мы ста&нем смотреть на себя как на карликов, а древних ста&нем почитать словно каких-то гигантов, то в конце концов именно так и будет. Но причиной этого будет не какая-то слабость природы, а скорее наш неспра&ведливый приговор самим себе.
Ведь природа была бы не менее щедра по отношению к нам, чем по отношению к древним, если бы мы только пожелали старателыно и: добросовестно трудиться, если бы мы более внимательно взвешивали не только то, что пре&вышает наши силы, но и то, что нам по плечу. В самом деле, если бы мы так же усердно трудились, как древние, мы поднялись бы значительно выше их и при их помощи выросли бы в конце концов когда-нибудь в некую гигантскую силу. Вот почему я призываю, как уже призывал ж буду призывать снова и снова (если только кто-нибудь из философов собла&говолит меня слушать): будем стараться, будем рабо&тать, внесем свою лепту и мы! Ибо, хотя достичь полной истины невозможно, мы все же, может быть, добьемся чего-нибудь более близкого к ней и более ей подобного. Надо дерзать и мужественно идти вперед, особенно в таком серьезном деле, в котором достиже&ние одной лишь вероятности считалось некогда вели&кими философами прекраснейшей наградой. В этой величайшей, как говорит Сенека, и труднейшей об&ласти, если даже и будет сделано многое, всякое поко&ление найдет для себя работу68. О, это замечательный человек! Он тоже считает, что те великие люди были нашими вождями, а не нашими господами, и он гово&рит: Будем поступать, как хороший отец семейства.

Умножим то, что Мы получили. Пусть это наследствд приумноженным перейдет от меня к потомкам. Много остается работы и много останется, и ни одному чело&веку, который родится через тысячу веков, не будет закрыта возможность прибавить что-нибудь к получен&ному наследству 69.

 

<< | >>
Источник: Пьер ГАССЕНДИ. СОЧИНЕНИЯ В ДВУХ ТОМАХ. Том 2. «Мысль» Москва - 1968. 1968

Еще по теме   13. В то время как аристотелики признают других и доверяют им больше чем нужно, себе они доверяют меньше чем следует  :