ВОЗРАЖЕНИЕ XIII
Выражение это — «великое озарение разума» — ме&тафора, а потому и не может служить аргументом.
Каж&дый, кто не испытывает сомнений, претендует на такую же ясность разума, и воля его так же направлена к ут&верждению факта, в коем он не сомневается, как и у то&го, кто действительно знает. А посему кто-либо может упрямо держаться своего мнения и защищать его имен&но в силу такого озарения, а не потому, что он познал истину.Кроме того, не только познание истины, но и вера и выражение согласия не имеют ничего общего с волей, ибо мы невольно верим в то, что подкреплено сильными аргументами или убедительно нам изложено. Правда, ут&верждение и отрицание, обоснование и опровержение пред&ложений суть акты воли, но из этого не следует, что внут&реннее одобрение зависит от нашей воли. Итак, вывод, что в том неправильном использовании свободы воли содер&жится отрицание, образующее форму ошибки, недоста&точно обоснован.
ОТВЕТ
Могут ли слова великое озарение служить аргументом, или они являются лишь пояснительными (как оно и есть), не имеет отношения к делу. Всякий знает, что под светом разума понимают обычно проницательность ума, каковой, быть может, и не обладают те, кто полагает, что она у них есть; однако это не мешает ей быть чем-то совсем иным в сравнении с твердым мнением, составленным без ясного понимания.
Когда же здесь утверждается, будто мы невольно вы&ражаем согласие с ясно воспринимаемыми вещами, это все равно что сказать, будто мы невольно устремляемся к ясно осознанному благу: ведь слово невольно здесь не&уместно, ибо в таком контексте оно означает, что мы од&новременно хотим и не хотим одного и того же.