5. Вот почему аристотелики изгнали серьезных авторов из своих школ
6. Аристотелики отбросили даже бесспорные части философии, например - математику
И вот, изгнав из своих школ упомянутых выше серьезных философов, схоласты отказались также от тех частей философии, которые должны были разра&батываться без всякой борьбы и препирательств. Та&ковы прежде всего математические науки; совершенно не зная их, схоласты легко убеждают своих слушате&лей в том, что это не необходимая часть философии. Странно, конечно, что профессора философии так еди&нодушно пренебрегают этой частью (даже Аристотель установил, что математика — немаловажная часть спе&кулятивной философии), хотя они сами видят, что при незнании математики не могут называть себя настоя&щими философами. Но конечно, эти дисциплины, нуж&дающиеся лишь в песке и палочке [для черчения], требуют спокойного и внимательного ума, схоласты же одобряют лишь такой ум, который влечет к словопре- ниям. Если мы действительно что-то знаем, то мы зна&ем это благодаря изучению математики; схоласты же не заботятся о настоящем, подлинном познании вещей, но лишь гоняются за всякой чепухой. Недаром тот, ко&го называют божественным оком философии30, хотел видеть математику усвоенной даже до диалектики. В самом деле, кто пропитался с детства математикой в такой мере, что усвоил себе ее неопровержимые доказа&тельства, тот так подготовлен к восприятию истины, что не легко допустит какую-нибудь фальшь. А эти добрые люди именно того и боятся, чтобы кто-нибудь не оказался слишком ревностным любителем истины и не осмелился бы поэтому несколько более рьяно под&вергнуть исследованию тс принципы, которые они сами измыслили и считают наиболее достоверными. По-види&мому, именно это причина того, почему они вслед за Аристотелем желают, чтобы учащийся был доверчив ЗІ. Ведь в этом случае они пропитывают его ум какими угодно догматами и затем легко под обманчивым видом истины внушают ему пустейшие сны или, точнее, са&мые худшие заблуждения. Я, правда, знаю, что неко&торые из схоластов составили даже кое-какие отдельные математические трактаты, но, бессмертный боже, как холодно, как сухо, как поверхностно они касаются лишь некоторых общедоступных разделов! Итак, мы видим, что лишь желание добиться славы и благоволе- ипя толпы заставляет их многие месяцы трудиться над исследованием своих химерических вопросов. Как будто не лучше было бы добиваться непреложных мате&матических доказательств, чем так долго заниматься этими вздорньгми построениями!