Упражнение IV і. В рассуждениях о предложениях содержится много лишнего

К чему я говорю много? Не лучше ли сказать: «чрезвычайно много»? И даже — «бесконечно много»? Итак, не надо задерживаться на изложении и тем бо&лее на опровержении каждого пустяка в отдельности, а оставив без внимания весь этот бесчисленный вздор, следует выбрать немногое главное.

И прежде всего на&до сказать о структуре самого предложения. Утвержда&ют, что оно состоит из субъекта, атрибута и связки; на&пример, в таком предложении: человек есть живое су&щество, человек — это подлежащее, потому что он и в самом деле «подкладывается», как фундамент, под ос&тальное здание и как бы держит его; живое существо служит атрибутом, потому что оно действительно до&бавляется или как бы кладется поверх и надстраивает&ся над субъектом; есть — это та связка, которая, как цемент, соединяет обе указанные части. Больше того, аристотелики считают, что существует такая незыбле&мость частей и самого порядка, что если что-либо отсутствует или меняется порядок, все здание рушит&ся и перестает существовать. Ну, а с другой стороны, они утверждают, что суждение (которое одно лишь представляет собой диалектическое предложение), об&разуется благодаря утверждению или отрицанию ка&кой-либо вещи. Если кто-нибудь, например, скажет вместе с поэтом: Est Deus in nobis (есть бог в нас), разве он не образует истинного и правильного предло&жения? Как? Разве тем самым он не высказывается? Разве не утверждает нечто? Но где же субъект? Где атрибут или находяхцаяся между ними связка? Ты скажешь, что это высказывание, чтобы стать настоящим предложением, должно быть развернуто таким образом: Dams est existens in nobis (бог есть существующий « нас), и добавишь, что «в нас» излишне и служит как бы приложением, менее всего необходимым для пра&вильности этого предложения. О, безвкусный поэт? це умевший так говорить! Как плохо он излагал то, что воспринимал! Ведь в этом высказывании недостаточ&но ясно, что бог находится в нас, если не повторить это дважды, потому что ведь «быть» и «существовать» имеют одно и то же значение! Но зачем мне обвинять тебя, изысканнейший из поэтов? Тех, тех самых надо порицать, которые, не зная латынн, полностью разру&шают и портят то, что хотят в ней исправить.

Ведь, если надо высказать суждение о какой-либо фразе, они не прибегают к Теренцию20;2 , Ливию, Цицерону или к другому автору, у которого во всем блеске пред&стает чистота латинской речи, но считаются лишь с какими-то варварскими правилами, которые они сами выдумали в школах; и не может не отзываться вар&варством все то, что под них подгоняется. И потом, скажи-ка, зачем ты говоришь: «бог есть», а не «есть бог»? Я думаю, это происходит потому, что в чистой латыни именительный падеж [может] ставиться после глагола, у нас же во французском при идиоматическом способе выражения подобная фраза — Est Dieu en nous (есть бог в нас) —не вызовет одобрения, а только та&кая: Dieu est en nous (бог есть в нас; не стану гово&рить о том, что специфика французского языка вообще требует другого оборота). Очевидно, родной язык, к которому привыкли французы и который они часто применяют, не терпит, чтобы именительный падеж ставили на второе место и потому они считают, что и для латинского языка постановка его впереди преврат&на. На самом же деле зло и ошибку усугубляет прави&ло грамматиков, в котором говорится, что всякий лич&ный глагол в определенном наклонении требует перед собой именительного падежа. Но ведь грамматики уси&ленно защищали это лишь ради того, чтобы, обучая латыни, приспособиться к восприятию тех, у кого иной родной и привычный язык; те же воспринимают это как нерушимый закон латинского языка.

Разве на самом деле amat ше pater (любит меня отец) не такое же латинское выражение, как pater me amat (отец любит меня), или разве подобные фразы не попадаются всюду у авторов? Опять-таки, если эти люди придают такое значение родному языку, то ра- ди какого своеобразия и какой необходимости вносят они в него такого рода исправление? Разве ты гово&ришь по-французски, если скажешь Dieu est estant en nous (бог есть находящийся в нас)? Ведь приемлемым считается выражение Dieu va demeurant (бог пребыва&ет [в нас]); а в нем ведь отсутствует глагол est, без ко&торого, как ты утверждаешь, нет правильного предло&жения. О, несчастный! Говоря по-французски, ты либо не сможешь быть диалектиком, либо будешь казаться глупцом. Но ты покажешься совершенным глупцом, если, желая говорить по-латыни, будешь так портить и искажать фразы тех, кто говорит на этом языке.

<< | >>

↑

Источник: Пьер ГАССЕНДИ. СОЧИНЕНИЯ В ДВУХ ТОМАХ. Том 2. «Мысль» Москва - 1968. 1968

Еще по теме Упражнение IV і. В рассуждениях о предложениях содержится много лишнего :

- Архитектура и строительство - Безопасность жизнедеятельности - Библиотечное дело - Бизнес - Биология - Военные дисциплины - География - Геология - Демография - Диссертации России - Естествознание - Журналистика и СМИ - Информатика, вычислительная техника и управление - Искусствоведение - История - Культурология - Литература - Маркетинг - Математика - Медицина - Менеджмент - Педагогика - Политология - Право России - Право України - Промышленность - Психология - Реклама - Религиоведение - Социология - Страхование - Технические науки - Учебный процесс - Физика - Философия - Финансы - Химия - Художественные науки - Экология - Экономика - Энергетика - Юриспруденция - Языкознание -