ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Кроме того, роды являются родами видов, и они по&средством различий разделяются на виды, как, например: живое создание, будучи родом для [своих] видов, с по&мощью различий, т. е. разумного и неразумного, разде&ляется на виды. А настоящее сочинение поучает пас, что есть вид и что такое [видовое] различие. И опять, по&скольку наивысшие роды не приемлют определений, ибо определение образуется из рода и составляющих разли&чий, а наивысшие роды не имеют [над собой] другого наивысшего рода, который должен был входить в их опре&деление, постольку они не подлежат определению, но про&являются посредством собственного признака. Настоящее же сочинение поучает и тому, что есть собственный при- внак. Кроме того [оно полезно еще] потому, что многие из десяти наивысших родов являются случайными при&знаками, как, например, качество и количество, а также все последующие [категории]. Настоящее же произведе&ние поучает нас тому, что есть собственный признак и что — признак случайный.
Таким образом, мы показали, почему данное сочине&ние полезно для нас при изучении «Категорий» Аристо&теля. Покажем также, почему настоящее произведение полезно для [постижения] всей философии, и покажем это следующим образом. «Категории» Аристотеля необхо&димы для всей философии, ибо они являются введением в философию в целом, так как с их помощью мы пости&гаем все сущее. И вот, если «Категории» Аристотеля по&лезны для философии в целом, а данное произведение [Порфирия] полезно для постижения «Категорий» Ари&стотеля, то, значит, данное произведение полезно и для философии в целом.
Оно, как мы сказали, полезно также для [изучения] диалектических методов.
Однако сперва скажем, почему они называются диалектическими методами, затем ска&жем, сколько их, а потом — об их очередности и таким образом докажем, что данное произведепие полезпо и для [постижения] диалектических методов.Следует знать, что диалектика — это когда один спра&шивает, а другой отвечает. И в диалектике применяются четыре следующих метода, ибо есть нечто, что подлежит разделепию, и нечто, что подлежит определению, а также то, что нуждается в доказательстве и анализе. По этой причине имеется четыре диалектических метода — разде&ление, определепие, доказательство и анализ. Делом раз&деления является делить роды на виды. Делом же опре&деления — определять любое сущее, а доказательства — доказывать и удостоверять, что нечто таково, каково оно есть. А удостоверять можно трояко: доказывать и удо&стоверять или частные положения, исходя из общих, или общие — из частных, или равное— из равного.
И вот, когда доказывают и удостоверяют частные по&ложения, исходя из общего, то это называется подлинным доказательством. Например, когда мы хотим доказать, что человек есть существо одушевленное, т. е. дышащее, мы доказываем и подтверждаем это, исходя из общих поло&жений, говоря, что человек есть живое создапие, всякое живое создание является одушевленным, следовательно, и человек является одушевленным.
Когда же мы посредством частного удостоверяем об&щее, то это называется индукцией. Например, когда мы хотим доказать, что у всякого живого создания движет&ся нижняя челюсть, то мы показываем это, исходя из частных положений, говоря, что поскольку у человека и лошади движется нижняя челюсть, то, следователь&но, и у всякого живого создания движется нижняя че&люсть.
А когда мы удостоверяем нечто равпое посредством равного же, то это называется парадигмой. Например, когда некто не хотел, чтобы Дионисию дали телохрани&телей, он сказал: о афиняпе, не дадим Диописию телохра&нителей, ибо и Писистрат, получив их, стал тираном.
И следует знать, что, когда частпые положепня дока&зываются посредством общего, [доказательство] бывает истинным всецело, и это является способом доказательства в подлинном смысле; как, например, желая показать, что человек, т. е.
частпое, является одушевленным, мы дока&зываем посредством общего, т. е. живого создания, говоря: человек есть живое создание, всякое живое создапие яв&ляется одушевленным, следовательно, и человек является одушевленным.Когда же мы общие положепия доказываем с помощью частных, то это пе во всех случаях бывает правильно, ибо если сказать, что у человека и лошади движется нижняя челюсть и что, следовательно, у всякого живого существа движется нижняя челюсть, то это будет неверно, так как у крокодила и у птицы феникс движется не ііижпяя, а верхняя челюсть. И причина того, что неправильно удо&стоверять общее с помощью частного, заключается в том, что частные вещи бесчисленны и несметны, и не могут достичь какого-либо предела, и поэтому пе являются истинными. Неправильно также, когда мы удостоверяем нечто равное с помощью другого равного, ибо неправильно говорить: не дадим телохранителей Дионисию, так как и Писистрат стал тираном, ибо если Писистрат стал тира&ном, то отсюда пе следует, что и Диописий стапет тираном.
Делом же анализа является расчленение сущего на то, из чего оно образовано, как, например, когда кто-либо берет человека и расчленяет его на ноги, руки и голову и далее на туловище, кости, жилы, сосуды и первы, а эти — далее — на элементы, элементы же — на материю и форму, из которых и образован человек.
А теперь скажем также об их очередности. Следует зпать, что разделительный метод идет раньше определи&тельного, так как и разделение предшествует определе&нию, ибо всякий человек, опираясь на то полезное, что он извлек из разделения, приступает к определению. Опре&делительный же метод ставится впереди доказательного, ибо, как говорит Аристотель, началом доказательства яв&ляется определение4, так как доказательство всегда вы&ставляет природу подлежащей вещи, как и определение, которое выявляет природу подлежащей [определению] вещи. А аналитический метод находится в конце, так как анализ противоположен разделению, ибо деление начи&нается с простого и закапчивается сложным, а анализ начинается со сложпого и завершается простым.
И оп противоположен также определительному и доказатель&ному методам, ибо они множество сущностей сводят к одной, а анализ одну разделяет на множество.Зная это, давайте покажем, почему данное сочинение [Порфирия] полезно и для постижения этих методов. Следует зпать, что для разделительного метода опо по&лезно следующим образом: подобно тому как в других вещах мы сталкиваемся с тем, что разделяет, с тем, что разделяется, и с тем, на что разделяется, как, например, в плотничном ремесле пила, дерево и куски, на которые делится дерево, так и здесь мы имеем дело с тем, что раз&деляет, с тем, что разделяется, и с тем, на что произво&дится деление. В данном случае то, что разделяется, есть род, а то, что разделяет, суть составляющие различия, а то, на что производится разделение, есть виды.
И вот, дапное произведение полезпо для нас по той причине, что мы узнали, что деление производится от рода к видам с помощью составляющих различий, ибо оно учит нас, что такое род, что такое вид и что такое составляющие различия.
А для постижения определительного метода [сочине- пие Порфирия] полезпо потому, что определение обра&зуется из рода и составляющих различий, как, например, определение человека: живое создание, разумное, смерт&ное, способное мыслить и восприимчивое к науке. Живое создание является родом, а другие — составляющими раз&личиями, чему и учит нас настоящее сочинение [Порфи&рия], объясняя, что такое род и что — составляющие различия. Если же оно полезпо для [постижения] опре- делительпого метода, то оно таково и для метода доказательного, ибо, как мы сказали раньше, началом до&казательства является определение.
А для аналитического метода оно полезно потому, что всякий естественный предмет разлагается на материю й на форму, из которых и образуется. А род аналогичен материи, ибо, как материя является общей для всех при&родных вещей, так и род является общим для всех нахо&дящихся под ним видов, а составляющие различия — для вида. Такова с божьей помощью данная глава.