СООТНОШЕНИЕ ОБЩЕИСТОРИЧЕСКИХ И СПЕЦИФИЧЕСКИХ ЗАКОНОВ И КАТЕГОРИЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Одним из коренных отличий исторического материализма от домарксистской и современной немарксистской социологии является понимание истории общества как циклического процесса, как прогрессивной смены общественно-экономических формаций.

Правда, идею развития истории по кругам, по циклам выдвигали еще Ж.-Ж. Руссо, Гегель, Сен-Симон и другие домарксистские мыслители; идея цикличности исторического процесса имет место и у некоторых современных буржуазных социологов (Тойнби и др.). Однако эти идеи не нашли своего научного выражения в понятии .общественно-экономической формации, внесенном в общественую науку лишь марксизмом.

Общественно-экономические формации представляют собой определенные ступени, этапы исторического развития, обусловленные определенным уровнем развития производительных сил общества и имеющие своей основой соответствующую этому уровню определенную совокупность производственных отношений. Каждая общественно-экономическая формация представляет собой особый конкретно-исторический общественный организм, имеющий свои собственные законы возникновения, развития и гибели. Необходимо попутно подчеркнуть, что неправильно сводить понятие общественно-экономической формации лишь к экономике, к производственным отношениям. Производственные отношения составляют только основу общественно-экономической формации. Последняя есть именно живой общественный организм, обладающий не только скелетом, но и плотью и кровью. Он имеет социальную жизнь, наполнен борьбой классов, политическими битвами, духовной жизнью, бытовым укладом жизни и т. д.

Понимание истории общества как прогрессивной смены общественно-экономических формаций отнюдь не исключает, понятия общества вообще. (...) В произведениях классиков марксизма-ленинизма понятие общества в целом и связанные с этим понятием общеисторические категории занимают огромное место.

Законы, на основе которых развивается общественная жизнь, различаются между собой прежде всего в двух отношеньях. Во-первых, действуют ли они в течение всей истории человечества ил*г в определенной общественно-экономической формации. В этом отношении законы делятся на общие и специфические. Данное обычное деление в настоящее время нуждается в уточнении, согласно которому имеется два типа общих и два типа специфических законов.

Во-вторых, законы общественной жизни (как общие, так и специфические законы каждой общественно-экономической формации) различаются по тому, в какой сфере общественной жизни они действуют, и в этом отношении делятся на законы экономической, политической и духовной жизни общества, а также на законы общественных явлений, не относящиеся пи к базису, ии к надстройке. Эти два деления взаимно пересекают друг друга, как горизнтальный и вертикальный разрезы.

Среди специфических законов различаются законы основные и не основные. Остановимся более подробно на первом делении объективных законов общества. Они делятся на следующие четыре типа.

Общие законы:

Законы общеисторические, действующие в течение всей истории общества, во всех общественно-экономических формациях. Эти законы общества называются иногда также социологическими законами. К ним относятся, например, закон обязательного соответствия производственных отношений уровню и характеру производительных сил, а также закон первичности общественного бытия в отношении общественного сознания.

Законы, действующие не во всех общественных формациях, а в группе формаций, а именно действующие в основном в классовых антагонистических формациях, например, закон стоимости, закон классовой борьбы, законы социальных революций.

Специфические законы:

Законы, специфические для той или иной отдельной общественно-экономической формации, действующие в течение всего существования данной формации и теряющие силу с ее исчезновением. Из таких законов при капитализме можно отметить основной экономический закон капитализма в целом, а именно: закон прибавочной стоимости, закон неравномерности экономического и политического развития капитализма, закон анархии производства, закон капиталистической конкуренции. При социализме действуют следующие законы этого типа: основной экономический закон социализма — закон обеспечения максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества, закон планомерного (пропорционального) развития народного хозяйства.

Законы, специфические не для всей формации, а лишь для ее определенного этапа, стадии ее развития. В дальнейшем мы будем называть такие законы стадиальными законами формации или просто стадиальными законами. В качестве примеров законов этого типа назовем основной экономический закон домонополистического капитализма — закон обеспечения средней прибыли, основной экономический закон со- временного капитализма — закон обеспечения максимальной прибыли, закон порождения монополий концентрацией производства. (...)

Общественная жизнь на том или ином опредленном этапе осуществляется на основе совместного действия всех указанных типов объективных законов. Хотя каждый отдельный закон существует и действует как таковой, между законами существуют тесные связи взаимодействия, в результате чего совокупность действующих одновременно законов представляет собой некий клубок, узел, отдельные «нити» которого необходимо выделить для целей сознательного учета и использования законов. В этой связи возникает 'вопрос о взаимоотношениях между объективными законами общественного развития. Иногда специфические законы рассматриваются как проявление общих. (...) Эта мысль, хотя она и широко раа- пространена, является глубоко неверной.

Рассматривать частное, конкретное, фактическое как проявление общего, абстрактного чуждо духу марксизма. Маркс критиковал гегелевское положение, согласно которому то или иное конкретное государство представляет собой якобы реализацию идеи государства вообще. (...) Основоположники марксизма указывали: материализм исходит из фактов, а не из принципов; из жизни, а не из идеи; из частного, конкретного, а не из общего, абстрактного. Последнее материализм рассматривает лишь как реальную сторону, объективный момент конкретного, представляющего собой единство общего, особенного (специфического) и единичного.

Законы диалектики, являясь наиболее общими законами движения материи, суть лишь то реально общее, что имеется во всех частных, специфических законах, открываемых специальными науками, они представляют собой сторону, момент, «часть» этих законов, подобно тому, как общие признаки человеческого рода существуют в отдельных людях, наряду со специфическими. Последние законы поэтому ЯВЛЯЮТСЯ не «формальными проявлениями», не внешними выражениями законов диалектики, а исходными для понимания самих закот нов диалектики, имеют достоинство таких же сущностных, существенных связей, как и всеобщие законы. Критикуемая неверная мысль противоречит марксистскому пониманию соотношения между марксистской философией и специальными науками, превращает первую в «науку наук», ибо из этой мысли следует, что путем простого логического развития идеи, понятия можно судить о чем угодно. (...)

Развивая эту неправильную теорию «проявления» в вопросах соотношения законов общества, некоторые авторы считают, что общие законы в отдельных формациях действуют не как таковые, а бт:егда лишь в своей специфической форме, в форме специфических законов, являющихся якобы формами проявления общих законов. Согласно этому взгляду, общие законы, выражая свое действие в специфических, законах,, никогда- не выступают вне этих особых форм своего проявления. Поэтому общие законы и специфические законы, отдельных формаций нельзя якобы рассматривать как существующее рядом друг с другом и независимо друг от друга..

Таким образом, тесная связь общих и специфических законов несомненна. Но она выражается отнюдь не категорией «проявление». В одном случае эта связь может быть выражена так: специфические законы социализма создают специфические условия для действия общеисторических законов, и специфические же средства для их осуществления и использования при социализме. Что же касается общей формулы для отношений между тем и другим типом законов, которая годилась бы для всех формаций, то, по нашему мнению, это должно быть делом особого исторического исследования, а не голого логизирования. (...)

Действительность представляет собой узел, сплетение законов, и их взаимосвязи более многогранны, чем отношения сущности и проявления. Последнее отношение действительно типично, но не для отношения между законами, а между законом и отдельным фактом. 'Сущность не существует вне своих проявлений, а общий закон может существовать и действовать самостоятельно (хотя и в связи) со специфическими законами. Каждый закон выражает собой одну, отдельную связь между явлениями, поэтому и общий и специфический законы выражают просто различные связи, отношения в явлении или между ними. (...)

Форма проявления закона, как показывает сам термин «проявление», — это явление, отдельный факт. Закон тяготения выражается, например, в том, что тело падает, планета движется по орбите. Закон стоимости проявляется в экономических явлениях, например в ценах на товары, или в различ-, ных видах доходов эксплуататорских классов в капиталистическом обществе (прибыль, ссудный процент, земельная рента и др.)gt; представляющих собой превращенные формы прибавочной стоимости.

Действие общеисторических законов в той или иной определенной общественно-экономической формации в общем остается одинаковым.

Особенности действия законов имеют место, в частности, при социлизме и коммунизме сравнительно с предшествующими формациями. Эти особенности, не изменяя существа данных законов и основных результатов их действия, касаются отдельных сторон последнего. Так, закон обязательного соответствия в досоциалистических формациях вызывает такое соответствие лишь временно, а в условиях социализма и коммунизма— постоянно; отклонение от данного закона — возникновение несоответствия — во втором случае не доходит до конфликта между производительными силами и производственными отношениями; этот конфликт в первом случае вызывает социальную революцию, во втором же — осуществляется постепенное изменение общественных явлений.

Итак, особенности действия общеисторических законов в различных формациях не позволяют говорить об их «изменении» или «видоизменении». Так же обстоит дело и с общими законами, действующими не во всех, а в нескольких формациях, хотя своеобразие их действия в условиях социализма значительно больше, чем у законов общеисторических. Это проистекает из того, что данный тип законов связан с общественными формациями, основанными на частной собственности и на борьбе общественных классов, т. е. теми этапами и чертами общественного развития, которые ликвидируются социализмом. Данные законы действуют также в условиях переходного периода от капитализма к социализму, а некоторые— и в период социализма, но с определенными изменениями сферы и характера своего действия. (...)

Революционные изменения в условиях социализма теряют свой характер социального взрыва, они осуществляются постепенно, по инициативе существущей власти и при поддержке народа. Таким образом, общие законы действуют в различных формациях с некоторыми изменениями сферы или силы, но не природы своего действия.

Остановимся теперь на взаимоотношениях специфических законов: между основными законами формации и остальными, а также между законами, действующими в течение существования всей формации, и законами стадиальными.

Роль основных законов формации среди остальных специфических законов двоякая: во-первых, основные законы определяют сущность данной формации, т. е. совокупность, цельность всех ее главных сторон и процессов, а остальные законы определяют отдельные, хотя и существенные стороны и процессы формаций. Но так как все эти отдельные стороны определяются сущностью, то, во-вторых, на основные законы как на свою базу опираются все остальные законы формации.

Так, закон планомерного (пропорционального) развития народного хозяйства опирается на основной экономический закон социализма и в нем находит цель своего действия. Основной закон формации, в свою очередь, в ряде случаев опирается на действие более общих законов. Так, основной экономический закон капитализма в целом — закон прибавочной стоимости — опирается на более общий закон — закон стоимости и является частным, специфическим случаем последнего в применении к рабочей силе как товару. Такая связь двух указанных законов объясняется наличием во всех антагонистических формациях общей базы для действия обоих законов товарного производства. Основной же закон социализма ввиду отсутствия общей базы опирается на обобществление средств производства, т. е. на общественное отношение, присущее самому социалистическому обществу.

Не только общественно-экономические формации в целом, но и определенные стадии их развития имеют свои основные законы, выражающие сущность данной стадии. (...) Какова же связь между основным законом всей формации и основными законами стадий развития этой формации? Для выражения этой связи многие экономисты употребляют понятие «конкретные формы осуществления». Это можно понять так,, что закон прибавочной стоимости на разных стадиях развития капитализма осуществляется не сам по себе, а лишь в своих различных формах, а именно: в условиях домонокапиталисти- ческого "капитализма — в «конкретной форме» закона средней прибыли, а при империализме — в конкретной форме закона обеспечения максимальной прибыли. Понятая таким образом теория «конкретных форм осуществления» является применением к экономической науке рассмотренной «теории проявления».

Понятие конкретных форм осуществления правильно здесь лишь в том случае, если при этом не исключается действие в условиях стадии не только стадиальных законов, но и законов всех остальных типов. Закон стоимости, например, имеет широкую сферу действия в условиях капитализма. Если при домонополистическом капитализме действует «конкретный» закон обеспечения средней прибыли, то это не значит, что перестает действовать закон прибавочной стоимости. Эти два закона, будучи тесно связанными, определяют все же разные явления, выражают различные связи: закон прибавочной стоимости определяет возможность капиталистической эксплуатации, а значит, и возможность получения капиталистической прибыли вообще, а закон средней прибыли обеспечивает для капиталистов в условиях домонополистического капитализма возможность получения определенной части из общей сумміьі прибавочной стоимости, а именно средней прибыли и не больше (если не иметь в виду отдельных случаев полу- чения сверхприбыли). То же можно сказать (с соответственными изменениями) относительно закона обеспечения максимальной прибыли.

На той или иной стадии развития формации действуют не только законы всей формации, но и вновь возникшие законы. Таков, например, закон порождения монополий концентрацией производства. «...Порождение монополии концентрацией производства вообще, — указывал В. И. Ленин, — является общим и основным законом современной стадии развития капитализма».[88] (...)

В обществе кроме законов экономических действуют общие и специфические законы политической и духовной жизни, а также законы общественных явлений, не относящихся ни к базису, ни к надстройке. Эти законы, как и экономические, имеют объективный характер. (...)

Перейдем к законам политической и духовной жизни общества. Законы политической жизни общества существуют объективно, выражая связи, отношения между явлениями этой области общественной жизни. Данные законы не могут быть общеисторическими, так как политическая жизнь и политические учреждения, как известно, отсутствовали в первобытнообщинном строе и отомрут в условиях (...) коммунизма.

Классики марксизма-ленинизма раскрыли закономерности возникновения и развития государства в истории, сформулировали законы стратегии и тактики пролетарских партий, закономерности массового пролетарского движения, закономерности отношений пролетариата и крестьянства на различных этапах революции. (...) Ряд закономерностей политической жизни общества имеет характер специфических законов формации. Таковы закономерности развития буржуазного государства, с одной стороны, и социалистического государства — с другой.

Под общими законами духовной жизни общества подразумеваются как законы, действующие в течение всей духовной жизни человечества, так и законы, действующие во всех формах общественного сознания (т. е. в области научного, художественного и других форм познания). Под специфическими законами можно понимать как законы духовной жизни, присущие лишь одной формации, так и законы, свойственные только одной форме общественного сознания, например искусству.

Духовная жизнь общества отражает материальную жизнь общества. Общие законы процесса отражания раскрыты марксистско-ленинской теорией познания. Целый ряд положений диалектико-материалистической теории познания (о ступенях познания, о роли практики в познании, о соотношении объективной, абсолютной и относительной истины и т. д.) носит характер общих законов общественно-исторического процесса познания, т. е. законов развития духовной жизни общества. Эти законы являются общими законами в первом и во втором смыслах этого слова. Они действуют в течение всей истории познания, т. е. в течение всей истории человечества и во всех без исключения формах общественного сознания. Имеются также и специфические законы духовной жизни общества как в первом, так и во втором смысле. Общепризнанно, например, что развитие политических и философских идей средневековья (феодального общества), подчиняясь общеисторической зависимости развития идеологии от характера производственных отношений, в то же время обнаруживает специфическую черту (не наблюдаемую ни в одной другой формации)—зависимость от определенной формы идеологии, а именно от религии. (...)

Каково отношение между законами экономики и законами политической и духовной жизни общества? Прежде всего следует подчеркнуть, что последние представляют собой особые законы общественного развития, а отнюдь не «проявление» экономических законов и не «форму» их. Законы политической и духовной жизни выражают особые связи явлений этой жизни, возникающие на базе требований материальной жизни общества. Их нельзя отождествлять с экономическими законами, так как они выражают связи, отношения, идущие не только от базиса к надстройке, но и существующие между различными ее «этажами» (т. е. между социальной, политической и духовной жизнью), а также между различными формами общественного сознания. Кроме того, эти законы выражают также специфические особенности, природу той или иной формы сознания, сферы отражения. Различные формы общественного сознания— это, образно говоря, суть различные «зеркала», в которых отражается общественная жизнь. Но одна и та же жизнь отражается в каждом зеркале по- своему, своеобразно.

Надстройка, как известно, подчиняется' в общем и целом экономическому развитию. Направление и основное содержа^- ние надстройки определяются требованиями материальной жизни общества, так как каково бы ни было зеркало, в нем отражается все-таки именно то, что перед ним находится. Однако внутри этой общей зависимости надстройка обладает относительной самостоятельностью, что в отношении ее законов означает следующее.

На основе экономического и социального положения у людей в обществе возникают не только материальные, но и другие — политические и духовные — интересы. Эти интересы, хотя они и производны, отнюдь не маловажны. К ним относятся все интересы, обозначаемые общими названиями гражданских прав и духовной культуры, эти интересы столь же объективны, как и экономические. Связь этих интересов и вы- ражают законы политической и духовной жизни общества. (...) Кроме того, функционирование и развитие каждой иа форм общественного сознания определяются не только общими законами надстроечных явлений (общими законами процесса отражения, формулируемыми марксистской теорией познания, учением об отношениях между общественным бытием и общественным сознанием), но наряду с этим и специфическими закономерностями каждой из форм общественного сознания.

Учет данного обстоятельства имеет важное значение для. всех отраслей идеологии. Так, хотя возникновение религии и науки определяется общими для них закономерностями процесса отражения действительности, однако специфические, закономерности их возникновения и существования глубоко различны. Ведь наука ищет путей действительного господства над силами природы и общественных отношений, а религия обращается к «помощи» иллюзорных сил, стоящих якобы над природой и обществом. Наука и искусство имеют также общие источники своей деятельности и соответственно общие закономерности отражения жизни. (...)

Сказанное о классификации и соотноінении общих и специфических законов общественной жизни было необходимо,, чтобы разобраться в вопросе о соотношении общеисторических категорий и категорий отдельных общественно-экономических формаций, так как категории суть закономерности или существенные явления общественной жизни. Их соотношения и есть законы общественной жизни.

Соответственно четырем группам законов общественной жизни различаются и четыре группы ее категорий: 1) категории общеисторические, отражающие явлення и отношения, существующие и действующие в течение всей жизни человеческого общества, во всех общественно-экономических формациях, примерами таких категорий являются: общественное бытие, общественное сознание, базис и надстройка, экономика,, производительные силы и производственные отношения, способ производства, язык, духовная жизнь общества и т. д.; 2) категории, которые отражают явления и отношения, существующие и действующие в нескольких, но не во всех общественно-экономических формациях, например: эксплуатация,, стоимость, товар, классы, политика, право, государство, религия и др.; 3) категории, связанные лишь с одной какой- либо общественно-экономической формацией, например: рабство, крепостничество, помещичье хозяйство, барщина, оброк, наемный труд, прибавочная стоимость, аристократия, буржуазия и т. д.; наконец, 4) категории и другие понятия общественной жизни, связанные с определенной стадией развития какой-либо общественно-экономической формации, например: континентальная блокада Англии Наполеоном, экономический империализм, кризисы перепроизводства, максимальная при- быль, передел мира империалистическими державами, индустриализация СССР, колхозы, культурная революция в СССР, социалистический лагерь и т. д.

Все это суть категории общественной жизни и соответственно общественных наук в целом, но отнюдь не все из них являются категориями исторического материализма. Исторический материализм — это наука о законах общественной жизни и о ее общих явлениях. Соответственно он занимается лишь такими понятиями общественной жизни, которые связаны с законами этой жизни и с ее общими явлениями. (...)

Каково же общее соотношение между категориями указанных четырех групп? Остановимся сначала на соотношении между общими категориями, т. е. категориями первых двух групп, с одной стороны, и специфическими категориями, т. е. категориями последних двух групп — с другой. Как уже было сказано касательно соотношения законов соответствующих групп, общие и специфические связи в общественной жизни находятся в тесном взаимодействии, и ,их взаимоотношения нельзя свести ни к проявлению общего в специфическом, ни к изолированному друг от друга действию.

Общеисторические категории исторического материализма, такие, например, как общественное бытие и общественное сознание, базис и надстройка, общеисторические категории экономической и духовной жизни общества выражают общественные явления и связи, имеющие место в каждой общественно-экономической формации. Содержание и смысл каждой из таких категорий остается в общем одним и тем же во всех формациях. Некоторые специфические различия их содержания в разных формациях не могут «отменить» или исказить их общеисторической природы. Так, бытие общества в смысле его непосредственной практической жизни в любой формации остается бытием и ничем иным. Экономика общества в смысле общественной деятельности, направленной на производство и распределение материальных благ, всегда остается экономикой. Если бы дело обстояло иначе, т. е. если бы в каждой формации существенно изменялись содержание и соответственно смысл таких категорий (как и категорий вообще), то не могло бы и существовать общих категорий, они бы «разменялись» на ряд более частных, на ряд терминов, выражающих их различное содержание в разных формациях. Таким образом, общие категории общественной жизни имеют свое самостоятельное бытие, не сводимое к специфическим категориями, отражают существование общества как такового и создают возможность существования науки об обществе в целом, марксистской социологии, исторического материализма.

Те же соображения касаются и второй группы общих категорий истмата, т. е. категорий, действующих не во всех, а в нескольких общественных формациях. Так, содержание понятия «общественные классы» остается в своем существе устойчивым во всех классовых общественных формациях, сохраняясь даже в обществе социалистическом, несмотря на достигаемое в нем постоянное и неуклонное стирание классовых различий. Содержание понятия «нация» остается также устойчивым, несмотря на различие буржуазных и социалистических наций.

Каково же соотношение этих общих категорий истмата со специфическими категориями, присущими отдельным формациям? Каково, например, соотношение между категорией общественного сознания и категорией буржуазного сознания или между категорией «общественный класс» и категорией «буржуазия»? (...) Можно ли определить их соотношения в терминах сущности и проявления, т. е. сказать, что специфические категории суть проявления общих? Можно ли сказать, например, что буржуазия есть форма проявления класса вообще? Такая терминология была бы насилием над языком и над смыслом термина «проявление». Класс буржуазии является исторически частным случаем класса вообще. Но понятия-«частная форма», «вид» и'т. п. не тождественны с термином «проявление»: смысл последнего термина в том, что это — внешняя, выступающая на поверхность жизни, сторона сущности. Ясно, что такого смысла в соотношении категорий класса 'вообще и буржуазии нет и не может быть.

Буржуазия есть, конечно, класс, но буржуазия имеет свои особенные черты и свойства, отнюдь не вытекающие из природы классов вообще. Ведь под классовые признаки вообще буржуазия подходит так же, как и феодальные классы, и пролетариат, и крестьянство. Но она, кроме того, так же резко отличается от этих классов, поэтому вывести понятие буржуазии из понятия класса вообще нельзя — это, во-первых, а во-вторых, как уже было сказано, нельзя выводить всякое частное из общего как проявление последнего. Признаки, отличающие буржуазию от пролетариата (ее противоположность пролетариату, ее эксплуататорская роль), суть не проявления, а сущность буржуазии.

Отношение общих и специфических, категорий общественной жизни — в своей основе обычные отношения рода и ви,- да. В некоторых категориях это отражается и в языке: специфическая категория обозначается через общую с прибавлением видового признака, например: .«прибавочная стоимость», «класс буржуазии», «наемный труд» и т. п. Однако отношения рода и вида в применении к общественным категориям марксисты не должны сводить к простейшему формально-логическому пониманию. Отношения рода и вида в их марксистском, диалектическом понимании классически выражены В. И. Лениным в его развернутой формулировке

соотношений общего и отдельного в фрагменте «К вопросу о диалектике». В особенности следует подчеркнуть мысль. Ленина о том, что особенное не целиком входит в общее. Отдельное имеет более сложное и богатое, хотя и более уЗр кое содержание сравнительно с общим. Специфические категории выражают новые связи и явления, возникающие в той или иной формации, которые никак нельзя дедуцировать из общего. (...)

В чем далее выражаются соотношения между категориями двух групп общих категорий (т. е. между категориями общеисторическими и категориями нескольких формаций), а также между группами специфических категорий (т. е. между категориями, присущими всей формации, и категориями стадиальными). Они характеризуются также отношениями рода и вида или, точнее, отношениями общего и особенного. В самом деле, возникновение классового общества порождает новые связи и явления, выражаемые второй группой категорий, присущих не всем, а нескольким формациям, такие, как общественные классы, эксплуатация человека человеком, политика, право, государство и т. д. Будучи явлениями новыми, отнюдь не сводимыми и не выводимыми из общеисторических связей и явлений, они тем не менее оказываются особенными случаями общеисторических отношений. Так, классовая борьба представляет собой особенную историческую форму общественного бытия, эксплуатация и частная собственность — особенную историческую форму производственных отношений.

Однако некоторые из- этих явлений и отношений настолько новы и своеобразны, что такое «подведение» их иод более общие общеисторические определения имеет в себе элемент искусственности. Таковы, например, категории политики и государства, которые просто трудно подвести под какие-либо общеисторические категории, включить их в последние. Сказать, например, что политика есть форма общественного бытия— значит сказать очень мало и не точно, так как политик ка относится также и к области общественного сознания, будучи сознательным процессом регулирования экономики и дру-ч гих общественных отношений. Политика и государство конечно есть формы надстройки, однако это определение не вскрывает существа общественной функции политики. (...)

185

8 В. П. Тугаринов

Те же соображения возникают при исследовании соотношений между двумя группами специфических категорий. Империализм есть, конечно, ступень развития капиталистического общества вообще, и в этом смысле понятие империализма субординировано понятию капитализма. Но, во-первых, империализм, как известно, имеет целый ряд своих специфических признаков, хотя они явились развитием общих свойств капитализма вообще. Во-вторых, империализм — не просто осо-

бая форма капитализма, а определенная ступень его развития, принесшая с собой тенденцию к превращению некоторых общих свойств капитализма в свою противоположность. Социалистическая индустриализация — это, конечно, историческая форма индустриализации вообще, однако она имеет ряд своих особенностей, коренным образом отличающих ее от индустриального развития при капитализме. (...)

Таким образом, отношение между категориями общественной жизни выражается не только формулой «общее — особенное», но и формулой «ступени развития». Восходя от самых общих категорий общественной жизни ко все более особенным, мы как бы поднимаемся по ступеням общественного развития. Однако достоинство общих категорий этим отнюдь не умаляется, так как они, в силу своей общности, включают в себя все богатство различных ступеней данного развития. Общие категории истмата — это отнюдь не «тощие абстракции», а предельно богатые содержанием обобщающие итоги исторического процесса.

Таково соотношение между общими и специфическими категориями общественной жизни. Однако проблема соотношения категорий исторического материализма этим далеко не заканчивается. Субординация категорий истмата по линии «общее — особенное», понимаемое как процесс исторического развития общих явлений и отношений общественной жизни в особенные, как процесс конкретизации, т. е. усложнения и обогащения общественной жизни, есть лишь одна сторона вопроса о соотношении категорий. Это сторона, так сказать, преимущественно онтологическая, выражающая процесс возникновения новых явлений и отношений в общественной жизни и одновременно единство всех ее явлений и отношений, выраженное в общих категориях истмата. (...)