Сомнение III
отдельно от тела, основывающемся на том, что ум — вещь мыслящая, тело же — вещь протяженная
После этого ты переходишь к главному, но похоже это на легкое словопрение.
Ибо ты говоришь: Теперь, после того как я лучше узнал самого себя и виновника моего происхождения, я не думаю, что следует наобум признать истинным все, что мне, по-видимому, вну&шают чувства, wo «е думаю также, чго следует все под&вергать сомнению. Это очень правильно, хотя, несом&ненно, ты и раньше думал так же. Далее ты говоришь: И прежде всего, поскольку я знаю, что все, что я по&нимаю ясно и отчетливо, может быть создано богом именно таким, как я это понимаю, то для того, чтобы я мог быть уверенным в том, что одна вещь отлична от другой, достаточно того, что я могу ясно и отчет&ливо понимать одну вещь без другой; их различие мо&жет быть создано богом, да и, впрочем, для того, чтобы считать их различными, не имеет значения, чьей вла&стью это сделано. По поводу этого твоего рассуждения следует лишь сказать, что ты доказываешь ясную вещь на основании непонятной, не говоря уж о том, что некоторая неясность содержится и в твоем выводе. Я пе говорю и о том, что прежде, чем утверждать, что бог может создать все то, что доступно твоему по&ниманию, следовало бы доказать само существование бога и показать, до какого предела простирается его могущество. Но спрошу тебя: разве ты не понимаешь ясно и отчетливо того свойства треугольника, согласно которому против больших углов лежат большие сто&роны, отдельно от другого его свойства, в силу которо&го три его угла вместе равны двум прямым? И разве ты допускаешь, что в силу этого бог может так отде&лить и отмежевать первое свойство от второго, чтобы треугольник обладал одним, не обладая другим, иначе говоря, чтобы одно из этих свойств не было присуще треугольнику? Однако, чтобы не задерживать более твое внимание на этом вопросе, так как он не отно&сится к делу, посмотрим, что ты говоришь дальше: Поскольку я знаю, что я существую, а между тем не замечаю, чтобы к моей природе или к моей сущности относилось что-либо иное, кроме того, что я — мысля&щая вещь, то я правильно заключаю, что моя сущность состоит именно и только в том, что я — мыслящая вещь. На этом я бы хотел задержаться, по тут либо достаточно повторить сказанное мной по поводу второ&го «Размышления» 27, либо следует выждать, какой ты сделаешь вывод.Вот твой вывод: И хотя, говоришь ты, я, может быть (или несомненно, как я скажу после), обладаю телом, теснейшим образом со мной связанным, однако поскольку, с одной стороны, у меня есть ясная и отчет&ливая идея меня самого, а именно что я — вещь мысля&щая, но не протяженная, а с другой — ясная идея тела, а именно что оно — вещь протяженная, но не мысля&щая, то отсюда с несомненностью следует, что я в са&мом деле нечто отличное от моего тела и могу суще&ствовать и без него. Вот, очевидно, куда стремились твои усилия! И поскольку в этом выводе и заклю&чается основная трудность, следует немного остано&виться, чтобы выяснить, каким образом ты ее устра&няешь.
Прежде всего, здесь говорится о различии между тобой и телом. Какое тело ты имеешь в виду? Конечно то, состоящее из членов, грубое тело, к которому, не&сомненно, относятся эти твои слова: «я обладаю телом, тесно со мной связанным» и «достоверно то, что я от&личен от моего тола». Однако, о Ум, трудность касает&ся не этого тела. Я мог бы, правда, возразить тебе вме&сте со многими философами, что ты — є vTe>i%eia, за&вершение, осуществление, форма, вид или, по обычной терминологии, модус тела28; те, кто держится такого взгляда, не считают тебя в большей мере отличным или отделимым от тела, чем твои очертания или любой дру&гой модус [твоего тела], и это независимо от того, пред&ставляешь ли ты собой душу, как таковую, или же, кроме того, то, что называют voo<; Suvajxsi, iroLTjxi хос, т. е. потенциальным, или страдательным интеллектом. Но мне приятно быть по отношению к тебе более деликатным, и потому я, безусловно, рас&сматриваю тебя как vof>c iconjxixoc, т. е. деятельный интеллект или даже как интеллект самостоятельный, XWQUrrog, хотя я мыслю это несколько иначе, чем гре&ческие философы. Ведь они считали деятельный ин&теллект общим всем людям (и даже всем вещам) и сообщающим потенциальному интеллекту способность понимания точно таким же образом и с такой же не&обходимостью, как свет сообщает глазу способность зрения (вот почему они обыкновенно сравнивали этот интеллект с солнечным светом и рассматривали его как нечто приходящее извне); я же тебя рассматриваю (впрочем, ты п сам так думаешь) как некий специаль&ный интеллект, доминирующий в теле.
Повторяю, труд&ность состоит не в том, отделим ли 1ы или неотделим от этого твоего тела (вот почему я несколько выше указал на то, что не было необходимости прибегать к всемогуществу бога, чтобы отделить друг от друга вещи, которые ты и так мыслишь отдельно); трудность существует в отношении того тела, которое есть ты сам, т. е. вопрос состоит в том, не есть ли ты сам некое тонкое тело, рассеянное внутри этого грубого тела или имеющее место своего нахождения в какой- нибудь нз его частей. Впрочем, ты еще не доказал, что ты — печто вполне бестелесное. И когда ты во втором «Размышлении» возвестил, что ты — не ветер, не огонь, не пар и не дыхание, то тебе напомнили, что ты ут&верждаешь это без всякого доказательства29. Ты тогда говорил, что не хочешь в том месте обсуждать этот вопрос; однако и в дальнейшем ты не разбираешь его и не приводишь никаких аргументов в пользу того, что ты не есть тело, подобное ветру, и т. д. Я надеялся, что ты это сделаешь здесь; однако если ты здесь что- либо рассматриваешь и доказываешь, то лишь то, что ты — не это вот грубое тело; но я уже сказал, что в этом отношении нет никаких затруднений.