ГЛАВА СЕДЬМАЯ

И вот, поскольку подобные искания и сомнения были уже у древних аристотеликов и платоников, утверждавших, что [из сущих] одни бестелесны, а другие имеют тройное измерение, стоики же телом считали все сущее, то мы в соответствии с принятым учением пока&жем, что пять звучаний бестелесны по следующим четы&рем причинам.

Во-первых, у больших и малых вещей тела неодина&ковы, как, например: у слона и у муравья голова неоди&наковой величины, и неодинаковой величины рука у Эаи- та и у Тидея 18. А род, различающий признак, вид и дру&гие звучания бывают одинаковыми для тех, о ком сказы&ваются, ибо никто не говорит, что слон в большей степени является живым созданием, чем муравей, или же что Эапт является человеком в большей степени, чем Тидей.

Во-вторых, тело в целом никогда во всех [частях] не выступает как целое; например, если из кувшина возь&мешь половину вина, то целый кувшин не проявится в по&ловине как целое, тогда как род и вид проявляются во всех как целое, ибо человековость как целое проявляется во мне и в других людях, точно так же, как [проявляется] и живое создание. Следовательно, ясно, что они бестелес&ны. Отсюда явствует, что и звучание бестелесно, так как оно во всем проявляется как целое.

В-третьих, вместе с тем у всякого тела прибавление к телу означает увеличение того, что приемлет прибавле&ние. Например, если одну меру вина влить в другую, то содержимое приемлющего [кувшина] удвоится. А род, вид и все другие звучания при прибавлении к Сократу ни&чего не увеличивают; следовательно, они бестелесны.

В-четвертых, кроме того, никогда одно и то же тело одновременно не проявляется во множестве, ибо хотя и проявляется как подобное, однако не бывает одним и тем же. А один и тот же род и вид одновременно проявляются во множестве; следовательно, они бестелесны. Отсюда мы и постигаем, что и бесформенная материя бестелесна.

Таково с божьей помощью и рассмотрение данного вопроса.