ПЯТЫЕ ВОЗРАЖЕНИЯ 23
Достославный муж!
Наш Мерсенн осчастливил меня, дав мне возможность ознакомиться с твоими возвышенными размышлениями о первой философии.
Значительность темы, острота твоего ума и изящество изложения мне чрезвычайно понравились. Вот почему я от всего сердца поздравляю тебя с тем, что ты со столь выдающимся мужеством и так успешно взялся за расширение границ наук и за исследование вещей, кои бы&ли неизвестны прошлым векам. Меня огорчило только од&но — то, что Мерсенн, пользуясь правом дружбы, потребо&вал, чтобы я написал тебе, в случае если бы у меня зароди&лись или остались какие-либо сомнения. Ведь я предчувст&вовал, что обнаружу лишь недостаток ума, если не согла&шусь с твоими доводами, или, еще того более, легкомыслие, если осмелюсь хотя бы пикнуть им в возражение.Тем не менее я уступил настояниям нашего друга, ибо полагал, с одной стороны, что ты справедливо оценишь намерение, исходящее скорее от него, чем от меня; я знал, что свойственное тебе чистосердечие побудит тебя легко поверить, что я не имел иного намерения, как только откро&венно изложить тебе основания моих сомнений. И того, клянусь тебе, будет предовольно, если у тебя хватит терпе&ния дочитать это изложение до конца. Ибо я очень далек от мысли, что мои сомнения должны заставить тебя хоть в ма&лой степени извериться в своих доводах или потратить вре&мя (которое ты можешь употребить с большей пользой) на ответ.
Я даже не смею иначе как с краской стыда высказать тебе мои сомнения, будучи уверен, что нет ни одного из них, которое во время твоих размышлений не возникало бы перед тобой, но ты по определенным соображениям счел необходимым пренебречь ими либо их скрыть. Итак, я из&лагаю мои сомнения, но лишь в желательных мне преде&лах: я хочу, чтобы они касались не тех положений, которые ты взялся доказывать, а метода и убедительности доказа&тельств.
Ибо поистине я признаю и существование всемо- гущего Бога, и бессмертие наших душ и сомневаюсь лишь в вескости аргументов, коими ты доказываешь как эти, так и другие метафизические положения.ПРОТИВ «ПЕРВОГО РАЗМЫШЛЕНИЯ» О том, что может быть подвергнуто сомнению
Что касается «Первого размышления», то нет надобно&сти долго останавливаться на нем, ибо я одобряю постав&ленную тобою задачу — отделаться от всякого рода пред&рассудков. Одного лишь я не могу как следует понять, а именно: почему ты не захотел просто и в немногих словах признать недостоверность всего того, что ты знал до сих пор (с тем чтобы потом отделить то, что окажется истинным), а предпочел признать все это ложным и таким образом не столько отделаться от старого предрассудка, сколько под&пасть под власть совершенно нового? И заметь, для того чтобы уверить самого себя в правильности своего метода, тебе пришлось выдумать Бога-обманщика или невесть ка&кого злого гения, который потешается над тобой, хотя ясно, что вполне достаточно было привести такое основание, как темнота человеческого ума или даже одна только слабость человеческой природы. Ты, кроме того, воображаешь себя спящим, для того чтобы иметь повод подвергнуть все сом&нению и считать иллюзией все, что происходит в этом мире. Однако можешь ли ты таким образом заставить себя по&верить, что ты не бодрствуешь и все, что существует и про&исходит перед твоими глазами, недостоверно и ложно? Что бы ты ни говорил, ты никого не уверишь, будто ты убежден, что никогда не познал ничего истинного и что чувства, или сон, или Бог, или какой-то злой гений тебя непрерывно обманывали. Разве не более достойно искренности филосо&фа и любви к истине — мог бы кто-нибудь тебе возразить — говорить о вещах просто, искренне и представлять их таки&ми, каковы они есть, чем прибегать к хитросплетениям, гнаться за призраками, искать увертки? Тем не менее, так как тебе это нравится, я не хочу больше против этого спорить.