1. Проблема ценностного отношения человека к окружающему миру и ее мистификация в религии
Среди современных средств философского обоснования религии значительное место занимают идеалистические и теологические аксиологические концепции, в которых истолковывается ценностное отношение человека к миру, обосновывается религиозная система ценностей, выдвигаются религиозно-идеалистические критерии ценностей человеческого бытия.
Активизация аксиологических «исканий» является проявлением «антропологического» поворота современной буржуазной философии, обусловленного разложением системы христианского мироотношения, кризисным состоянием всей духовной культуры буржуазного общества.Трудно перечислить всех буржуазных философов, которые разрабатывают аксиологические системы, тесно увязывая их с религиозной тематикой. Эти построения идеологи религии широко используют в борьбе с научно-ма- териалистическим мировоззрением. Таким образом, сама жизнь требует активной контрпропагандистской работы, научно-атеистического исследования проблемы ценностей, совершенствования в этом направлении практики атеистического воспитания.
Эти вопросы разрабатывают богословы практически всех важнейших религиозных направлений. В энциклике папы Иоанна-Павла II «Laborem exercens» рассматриваются основные проблемы современного общества в аксиологическом ключе. В выступлениях богословов на страницах «Журнала Московской патриархии» находим неоднократные попытки осмыслить современную жизнь и духовный мир человека в русле православных представлений о ценностях. Патриарх Пимен убеждает верующих, что «ценность земной жизни человека не ограничивается этой жизнью. Ее значение состоит в том, что она является путем, ведущим за пределы земного существования... Жизнь в своих основаниях, в своих последних глубинах принадлежит не нам, но богу...» [239] В пропагандистской работе, в особенности среди молодежи, которую проводят идеологи протестантских конфессий, значительное место уделяется религиозной интерпретации добра и зла, смысла жизни, достоинства человека.
Так, идеологи баптизма рекомендуют все мысли обратить на веру в бога. «Невидимым вечным является сам господь, и если бы мы обращали больше внимания на неземные, непреходящие ценности, как все изменилось бы в нашей жизни»[240].Интерес к аксиологии проявляют не только христианские теологи. В 1980 г. в Токио состоялась Международная конференция по проблемам человеческих ценностей, в которой приняли участие буддисты, синтоисты. Ценностный аспект разрабатывают также мусульманские богословы Халиф, Абд ал-Халим, И. X. Фергал, А. X. Мунта- сар и др.
Теоретические разработки аксиологической проблематики в буржуазной философии ведутся с 60-х годов XIX в., когда было введено понятие ценности Г. Лотце, немецким философом, развивавшим идеи объективного идеализма, близкие Лейбницу. Существуют различные концепции и философские системы, из которых выделилась самостоятельная философская дисциплина — аксиология. В буржуазной аксиологии в настоящее время различаются три основных вида теории ценности: объективно-идеали- стические теории, в которых ценность объявляется сущностью вне пространства и времени; субъективно-идеали- стические теории, в которых ценность рассматривается лишь как явление сознания, результат субъективного отношения человека к оцениваемым объектам; натуралистические теории, интерпретирующие ценность как выражение естественных потребностей человека или закона природы в целом [241]. В идеалистической философии аксиологические системы открыто или замаскированно противопоставляют человека как личность обществу.
Отчуждение человека, являющееся следствием общественных отношений в эксплуататорском обществе, выда- ется за основу этих отношений. Человек рассматривается вне его связей с обществом. Все общественные явления выводятся из свойств, якобы имманентно присущих личности. Поэтому проблема ценности либо ограничивается сознанием (у субъективных идеалистов), либо выносится за рамки сознания человека (у объективных идеалистов) как проблема религиозная.
Буржуазные философы противопоставляют способы и методы научного и ценностного познания вещей и явлений, считая, что последние обладают свойствами, непостижимыми эмпирическим путем, что эти свойства недоступны научному познанию. Так обосновывается необходимость соединения учения христианства о благе как сущности бытия с ценностными категориями, развиваемыми в течение последнего столетия буржуазной аксиологией (Г. Л отце, В. Виндельбанд, Г. Риккерт, М. Шелер, Н. Гартман, Л. Оле-Ляпрюн, К. Ясперс и др.)- Цель такого синтеза — дать человеку критерий его деятельности, соответствующий целям и нормам, установленным иерархией «вечных и неизменных» ценностей христианском религии.В марксистско-ленинской философии проблемы ценностного отношения человека к природе и обществу, а также критерии оценок исследованы достаточно полно. Основные категории ценностного отношения к миру «добро» и «зло», «благо», «ценность», «оценка», «прекрасное» и «безобразное» и другие широко использовали основоположники мар- ксизма-ленинизма. Аксиологические категории, в основном парные, анализируются и при рассмотрении других философских проблем.
Несмотря на наличие определенных расхождений в точках зрения различных авторов на роль и значение ценностного отношения в философии марксизма, в их работах содержится изложение взглядов на сущность ценностного отношения и оценки с позиций марксистско-ленинской методологии. Необходим и дальнейший критический анализ различных, в особенности теологических, направлений разработки проблемы ценности в буржуазной философии, разоблачение идеалистической сущности и социальной направленности аксиологических конструкций, получивших широкое распространение. Понятие «ценность», обозначающее материальные и идеальные явления, их свойства и характеристики, которое общество, исходя из своих практических потребностей, оценивает как удовлетворяющее эти потребности, использует в качестве нормы при оценке явлений или в качестве идеальных критериев при оценке своей деятельности.
В ходе исторического развития лро- изводства объективные свойства природных вещей и социальных процессов в результате оценки их обществом «становятся объектом и средством практической деятельности человека, служат удовлетворению его потребностей, отвечают определенным его интересам, желаниям; тем самым они становятся ценностью»[242]. Содержание категории «ценность» определяется историческим развитием общества и отражает классовую оценку явлений и процессов объективной реальности. Практические потребности классов и определяют в каждом конкретном случае содержание ценностного отношения человека ко всему, что его окружает. Личные ценности поэтому не являются чем-то априорным для индивида, они формируются обществом, в котором он существует. Ценностное отношение, выражающее в опосредованном виде исторический опыт, накопленный человечеством, позволяет обществу создавать систему критериев, норм, эталонов, помогающих членам общества ориентироваться в социальной среде, делая опыт общества доступным каждому в виде ценностных понятий, обозначающих как ценность то, что подлежит употреблению в общественной или личной сфере. Ценностные понятия и являются тем набором «общественных мерок», норм, применяя которые определенное общество или индивид соотносят свойства различных предметов, употребляемых ими в практике. Основанием для применения той или иной мерки служит общественный опыт. Ценность явления — это ценность его для человека, общества, опосредованная цепочкой ценностных отношений человека к явлениям и объектам природы и общества. Вне общества ценностное отношение невозможно. Только через совокупность общественных отношений раскрывается содержание ценностного отношения как грани, составной части этих отношений. В основе марксистского понимания природы и сущности ценности и ценностного отношения человека к окружающему миру лежит утверждение человека как творца ценностей, сознательно преобразующего окружающий мир, познающего его законы развития и существовав ния в процессе творчества. Социальный опыт человечества, накопленный в результате исторического развития общества, служит критерием и мерилом ценности вещей и явлений, выражаясь в ценностном отношении к ним человека. Ценностный аспект присущ моральным воззрениям, правосознанию, искусству, религии, обыденному сознанию. Формируется ценностное отношение к явлениям, связанным как с духовной, так и с материальной стороной человеческого существования. Происходит объективация ценностей в виде понятий добра и зла, красоты и безобразия, истины и заблуждения и т. д., которые вследствие своей абстрактности и при определенных социальных условиях могут казаться абсолютными ценностями, а преломляясь в религиозном сознании, фетишизироваться и мистифицироваться, становясь ценностями религиозными.Предмет, процесс могут представлять ценность для одного человека или социальной группы, но не представлять ценности для других. Так возникает одна из проблем ценностного отношения, поскольку основание оценки не всегда выступает явно5. Используя эту особенность ценностного отношения, возможна мистификация основания оценки, что используется в определенных идеологических целях, присуще религиозным системам ценностей.
Сознание человека в процессе оценивания представляет сложную систему мыслей, потребностей, эмоций и т. п., которые сложились на основе его предшествующего опыта и оказывают активное влияние на процесс оценивания и на формирование, содержание и структуру ценностного мира личности. Ценностный мир, выражая мировоззрение личности, определяет ее сущность, ее богатство или, напротив, скудость.
Духовные ценности — категория социальная, выражающая общественные, классовые позиции личности, но в то же время это категория личностная, индивидуальная, неотъемлемая частица человеческого «Я». В ценностях переплетается социальное и индивидуальное, ценности личности фактически являются индивидуальными вариантами ценностей данного общества.
Ценности имеют вполне земное происхождение и значение и это прежде всего нужно иметь в виду, говоря о религиозных аксиологических основаниях.
Ключ к проблеме религиозных ценностей нужно искать в социальной и гносеологической природе религии. Как известно, земные, посюсторонние силы в религиозных представлениях, верованиях и ценностных образованиях деформируются, принимая иллюзорную форму сверхъестественных сил. Религиозное сознание как форма иллюзорного отражения мира имеет глубокие социальные корни в противоречивости и убожестве реальной жизни. Оно не только отражает реальный мир в кривом зеркале, но и в фантастических из- мерениях достраивает это отражение. Давая наиболее общую характеристику религии, К. Маркс говорит не об отражении, а о восполнении реально существующих отношений. В форме религиозных ценностей восполняется, достраивается существующий ценностный мир человека в условиях отчуждения. Эти ценности являются порождением негодной, требующей восполнения социальной действительности, причем в условиях социализма они носят пережиточный характер. Ценностные понятия и структуры— органически неотъемлемая сердцевина любой религии (в особенности ее развитых форм). В религиозных ценностях роль субъективного фактора неизмеримо возрастает, что неизбежно связано с наиболее существенным признаком религии как веры в сверхъестественное. А религиозная вера, будучи слепой и страстной убежденностью, включает субъективность особого рода — субъективность отчужденного человека, не обладающего истинной действительностью и вынужденного искать иллюзорную компенсацию в религии. Объективный момент в религиозных ценностях ослаблен, скрыт и трансформирован. «Религия — это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, подобно тому, как она — дух бездушных порядков» [243]. Это положение позволяет понять, что вызвало к жизни именно данные ценности, какова социальная действительность, нуждающаяся в религиозном восполнении существующего ценностного мира человека.Необходимо отметить, что К. Маркс видел в религии не только «выражение действительного убожества», но и протест против этого убожества. Это в полной мере относится к религиозным аксиологическим структурам, представляющим ущербные ценности человека отчужденного, но одновременно выражающего протест против убожества своего ценностного мира в форме сверхъестественных, потусторонних ценностей. В сознании верующего, живущего в антагонистическом обществе, объективные свойства социальной действительности преломляются и оцениваются чрезвычайно сложно, превратно и противоречиво, что и создает предпосылки для формирования религиозных ценностей. Фиксируя в себе саморазорванность своей земной основы, эти ценности выражают «вздох угнетенной твари», они воспаряют над «бренным миром», и, отвергая его, вместе с тем становятся неотъемлемым звеном в цепи, украшающей человеческое рабство.
Являясь продуктами определенного типа культуры и форм общественного сознания, многие ценности обладают известной общезначимостью, индивидуальностью, вследствие чего они часто выступают в виде жестких форм, наделенных нормативностью, и накладываются на сознание субъекта как бы извне, как нечто чуждое ему, потустороннее. А это не только создает предпосылки для гипостази- рования и абсолютизации ценностных феноменов, но и открывает огромные возможности фетишизации, проявляющейся в различных формах почитания, поклонения и культа. В религиозном ценностном подходе эта особенность проявляется чрезвычайно ярко и рельефно. Это вполне закономерно, так как фетишизм является одним из наиболее общих характеристик религии. Особенно наглядно такая фетишизация наблюдается в ценностном эмоционально насыщенном отношении к неодушевленным предметам, главным образом к предметам религиозного культа (почитание икон, мощей, креста и т. п.), которым приписываются сверхъестественные, магические свойства, имеющие яркие аксиологические характеристики. Фетишизация в религиозных ценностных образованиях выступает в самых разных формах — от примитивных до наиболее утонченных и сложных.
Будучи специфическим самочувствованием и самосознанием человека, религия затрагивает все компоненты структуры личности, в том числе и ее систему ценностей, ценностных ориентации. Ценностные ориентации личности представляют тот компонент структуры личности, в котором ее отношение к объективной реальности выражено наиболее полно. «Ценностные ориентации личности и есть важнейший показатель ее отношения к обществу. Они выявляют реальные мотивы социального поведения человека, характеризуют его взаимоотношения с социальной средой, с коллективом, его важнейшие социальные и нравственные качества»[244]. Это определяет необходимость и актуальность изучения влияния религии на ценностные ориентации личности. Если исходить из того, что ценности — это объекты материальной и духовной деятельности людей, обладающие общественно полезными свойствами, благодаря которым они могут удовлетворять разнообразные потребности людей, то ценностные ориентации необходимо рассматривать как «устойчивое, социально обусловленное избирательное отношение человека к сово- купности материальных и духовных общественных благ н идеалов, которые рассматриваются как предметы, цели или средства для удовлетворения потребностей жизнедеятельности личности» [245].
Именно потому, что ценности являются человеческими ценностями, сам человек, человеческое общество представляет высшую ценность. Все остальное интересует нас а точки зрения способности удовлетворять потребности человека. В любой ценности может быть несоответствие между ее объективным и субъективным значением, в религиозной же ценности этого несоответствия не может быть. Для верующего религиозной ценностью обладает тот предмет, в котором выражено, по его убеждению, божественное начало. Реально этот предмет имеет другое значение: он включен в такую систему общественных отношений, которая и порождает представления о сверхъестественном.
Будучи выражением практической связи человечества" с внешним миром (всеобщность практики), ценностные отношения фиксируют социальное общее (общественное) в функциональных отношениях отдельного человека вне зависимости от его социальной принадлежности. Ценность есть понятие, фиксирующее общественно необходимый способ бытия, природных и социальных явлений, выражающий их положительную значимость для существования и прогрессивного развития общества, для объективно необходимых деятельности и потребностей отдельного человека. Оценка представляет способность субъекта к функциональному отражению в сознании явлений объективной и субъективной реальности, заключающуюся в определении их значимости для деятельности человека, удовлетворения его потребностей и реализующуюся в процессе и результатах отражения в чувственной и рациональной, осознанной и неосознанной формах.
Причина возможности противоположного значения религиозных ценностей коренится в сущности религиозных представлений, составляющих, по словам К. Маркса, €свя- щенный образ человеческого самоотчуждения»9. Из-за этого самоотчуждения высшей ценностью в религиозном миросозерцании объявляется не сам человек, а его превращенная форма.
Религиозный человек видит себя беспомощным, сла- бым, ни на что не способным существом и поэтому не осознает своей самоценности, то есть не рассчитывает на самого себя, на собственные силы. Заботы о своем благополучии верующий перекладывает на бога, которого он поэтому и воспринимает как якобы высшую ценность. Хотя всякая религия считает своей высшей ценностью бога, но, фактически, негласно, и в религии такой ценностью является человек. Ибо он, его спасение, является для верующего целью и смыслом всякой религии. Все, связанное с религией, верующий рассматривает не как объект бескорыстного поклонения, а как средство удовлетворения своих запросов, как средство достижения счастья. Верующий служит богу потому, что хочет тем самым заставить бога служить человеку. Но этот путь и средства иллюзорны. Так же как человеческая сущность в религии отчуждается от человека, так и счастье, к которому он стремится через религию, все больше отдаляется от него. Религиозное самоотчуждение человека равнозначно утрате человеком своих подлинных идеалов, счастья. Религиозный идеал — это тоже человеческий идеал, но отраженный и искаженный в кривом зеркале религиозного мировоззрения.
Это свидетельствует о диаметральной противоположности объективного и субъективного значений религиозных ценностей. Суть субъективного значения в том, что верующий видит в религии средство достижения счастья, средство утвердить себя в мире. В то же время объективное значение религии в данном случае сводится к тому, что она уводит человека в сторону от данной цели, ориентирует его на нечто противоположное человеческому счастью, не утверждает, а порабощает человека духовно, оправдывает и закрепляет его экономическое и духовное порабощение.
По субъективной оценке верующего, религиозное отчуждение имеет исключительно положительную ценностную характеристику, способствует утверждению человека в мире. Причина этого в том, что религиозное отчуждение человеческой сущности не равнозначно ее полному отрицанию. К. Маркс писал, что религия и есть «признание человека окольным путем, признание через посредника... Христос есть посредник, на которого человек перекладывает всю свою божественность, всю свою религиозную ограниченность...» ,0. Это дает религиозному сознанию иллюзорную уверенность в высокой значимости, человечности, гуманности религии. Религия есть отчуждение человека от его сущности, его человечности, она изолирует человеческую личность от общества. Религия видит возможность избавления от всех зол человеческой жизни, от социальных бедствий, от несправедливости в посмертной потусторонней жизни на небе, а не на земле. Поэтому религия «в любых своих разновидностях чужда реальному гуманизму и объективно служит антигуманизму»п. Но человек, исповедующий ту или иную религию, верит в осуществление тех благ, которые ему в ней обещаны.
Иллюзорно-ценностный характер религиозных решений человеческих проблем заключается, во-первых, в их абстрактности, внеисторичности, внеклассовое™, во-вторых, в ориентации на сверхъестественные силы, в уповании на могущество бога, якобы дарующего блаженство в потустороннем мире.
Проповедь аскетизма, жертвенности, самоуничижения — вот ориентир, на который нацелено сознание верующего. Беспредельная вера в бога, терпение и послушание людей в жизни на земле объявляются гарантией всех благ в потустороннем мире. Раскрывая социальное содержание религиозных поучений, В. И. Ленин писал: «Когда общество устроено так, что ничтожное меньшинство пользуется богатством и властью, а масса постоянно терпит «лишения» и несет «тяжелые обязанности», то вполне естественно сочувствие эксплуататоров к религии, учащей «безропотно» переносить земной ад ради небесного, будто бы, рая» ,2.
Богословы разработали сложную, эклектичную и метафизическую систему ценностей. Высшую группу благ представляет божество, которое в качестве идеала считается ценностью абсолютной и для верующего недостижимой. Вторую группу составляют «потусторонние ценности»: царство божье, бессмертие души, рай, выступающие для верующего в качестве цели. Третья группа — ценности, функционирующие в земной жизни,— средства достижения «небесной жизни»: ценность самой религии, церкви, веры в сверхъестественное, ценность религиозных установок, предписаний, обрядов и т. п. Четвертая группа — ценности жизни и жизненные ценности — причем идеологи религии подводят под них религиозную основу. Все иное, не связанное с божеством, в религиозной аксиологии «не имеет ни ценности, ни значения» 18.
Ценности, по мнению теологов, не формируются в про- цессе деятельности, а, будучи вечными и неизменными, сами определяют жизнедеятельность людей. Стремление к ценностям и восприятие явлений в качестве ценностей изначально присуще человеческой душе в той мере, в какой она выступает восприемником божественной сущности в акте креационизма. Таким образом, христианская аксиология считает и ценности, и возможность оценки божественными по своей природе. Ценность — осознанное благо. Вовлекая в практику своей жизнедеятельности природный объект, человек дополняет его естественные свойства социальной характеристикой, то есть сам создает основу для возникновения «мира ценностей» из явлений, служащих удовлетворению его потребностей.
Богословы устанавливают также иерархию «персональных» ценностей. По их мнению, материальные, духовные и иррационально-религиозные ценности персонифицируются и находят свое реальное выражение в деятельности различных типов людей. Личность, чья деятельность обусловлена материальными социально-экономическими интересами, относится к низшей ступени иерархии ценностей. Следующую ступень составляют способности человеческого ума, человеческий гений; вершину увенчивает превосходящее своей ценностью все остальное божественное начало, воплощенное в Христе.
Особенностью религиозной аксиологии является удвоение мира ценностей на земные, преходящие и божественные, вечные. Из декларируемой иерархии бытия следует застывшая, субординированная система ценностей. В основе религиозной системы ценностей — теоцентризм. В целом природа ценностей мистифицируется: «Ценность есть нечто всепроникающее, определяющее смысл и всего мира в целом, и каждой личности, и каждого события, и каждого поступка» [246].
Для религиозной аксиологии характерен ценностный негативизм — утверждение ценности явлений, выступающих в реальной жизни как антиподы действительных ценностей. Социальная несправедливость, страдание, смирение, смерть в христианской аксиологии приобретают статус ценностей. В религиозной аксиологии извращается суть ценностного подхода к миру, фальсифицируется реальное ценностное отношение человека к действительности. Ценностный подход отождествляется с актами религиозной веры и противопоставляется научному постижению мира. «Для теологии абсолютное обособление областей науки и духовной ценности чрезвычайно удобно, ибо позволяет вынести основу последних за пределы естественного и общественного мира» [247].
Критерием ценности выступает воля бога; поскольку истолкователями ее признаются только религиозные организации, то в земных условиях это божественное начало реализуется в церковных поучениях и наставлениях В этой связи совершается конкретизация критерия ценности с целью приближения его к верующему. В сознании верующих критерий ценности связан с желанием достичь личного «спасения». Человек «должен предоставить самому богу определить, что добро и что зло для человека» 16. Религиозные аксиологи пытаются скрыть социальную природу ценностей. Между тем в условиях классового общества ценностные понятия объективно приобретают классовое содержание.
Религиозные ценности — это средство эвфоризма, приближения к богу и царству божьему, в системе религиозных ценностей «личность выше, чем всякое материальное тело в этом мире»17. Ценность личности религиозные аксиологи усматривают, во-первых, в том, что человек создан по образу и подобию бога; во-вторых, что душа имеет божественное происхождение, направляет человека к богу; наконец, потому, что человек является возможным членом- «царства божьего». Даже индивидуальность человека связывают с реализацией в жизни верующего религиозных ценностей.
Для религиозной аксиологии характерна проповедь разобщенности людей: люди в земной жизни «ограничены в общении друг с другом», и это хорошо, ибо «благодаря этой изолированности деятель... в значительной степени огражден от невольного соучастия в моральном зле других деятелей и последствиях его» [248]. Лишь после смерти, в потустороннем мире возможно единение с другими личностями, так как «для членов царства божьего... изолированности не нужно, потому что всестороннее взаимопроникновение в жизнь друг друга есть увлекательное для них соучастие в воплощении абсолютных ценностей» 19.
Богословы связывают свободу, которую объявляют даром бога человеку, промысел божий и божественное предопределение. Вполне понятна их заинтересованность в отстаивании принципа свободы воли, ведь материалистический детерминизм, «отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий» [249].
Важнейшими христианскими ценностями являются вера, надежда, любовь — вера в бога, надежда на спасение, любовь к ближнему. Они рассматриваются богословами как условие эвфоризма, спасения. «В земной жизни каждого христианина эти три добродетели, как три сестры... одинаково необходимы для спасения души, для того, чтобы привести нас к открытым воскресшим спасителем райским дверям» [250].
Для религиозно окрашенного ценностного мира характерно представление о страдании и смирении как ценностях. Богословы обосновывают это тем, что таким образом человеку богом дается возможность очищения от грехов и в то же время страдание является неизбежной карой за грех прародителей, а без рабского смирения вера является несовершенной.
Раскрывая социальное назначение религиозных ценностей, В. И. Ленин отмечал, что религиозное утешение раба «есть занятие выгодное для рабовладельца, а настоящий сторонник рабов учит их возмущению, восстанию, свержению ига, а вовсе не «утешает» их» [251].
Изменение социальных условий вынуждает богословов приспосабливаться к ним, учитывать настроения верующих. Особенно это характерно для православия. Современные богословы не противопоставляют земное небесному, а говорят об их «сочетании». В то же время духовные запросы сводятся к религиозным. Русское духовенство заявило о «коренной перестройке ценностей»[252] в условиях развитого социализма, о необходимости связывать критерии ценности с социальной активностью, но она отождествляется с поклонением сверхъестественному. В современной ситуации установки православия отличаются от дореволюционных по форме, частично по содержанию, некоторые внешне соответствуют марксистским. Но «коренного поворота» не происходит, потому что подлинные ценности подчинены религиозным: как отмечают сами богословы, «христианская переоценка ценностей всегда относится к цен- ностям относительным и не посягает на абсолютные начала» [253].
Однако неопровержимым фактом является неуклонное падение престижа религиозных ценностей. «Интересы людей сейчас вышли далеко за рамки христианской школы ценностей, где личный бог, личная любовь и личное спасение являются ориентирами миропонимания и мироощущения» [254].