§31. Последнее возражение в отношении нашего понимания. Простые представления и изолированные материи
Тот, кто непредвзято углубится здесь в дескриптивный анализ, гот, кто не позволит сбить себя с толку ни предрассудкам, ни экви- вокациям, пожалуй, придет вместе с нами к убеждению, что представления в смысле актов, которые обособлены как «простые представления» и к тому же противопоставлены, как специфически своеобразные акты, суждениям, не играют в познании веду-
щей роли, как это обычно предполагают, и то, что на них взваливают, — делать интенциональную предметность представимой во всех актах — выполняют несамостоятельные переживания, которые с необходимостью принадлежат всем актам, ибо они принадлежат, как абстрактные моменты, их интенциональной сущности.
Противную сторону может, опять-таки, неявно подкупить следующий аргумент: то обстоятельство, что типологическое интенциональное свойство [акта] может относиться к предметному, должно делать это последнее представимым. Каким образом я могу считать положение дел истинным, желать его, сомневаться в нем и т. д., если я его совершенно не представляю? То, что делает представимым, — это как раз лежащее в основе представление?
По содержанию это [рассуждение] безупречно: то, что здесь говорится, полностью верно; только это не является возражением против нашего понимания. Конечно, каждому интенциональ- ному переживанию присущ компонент, или сторона, которая заботится о том, чтобы предмет стал представимым. Но является ли сам компонент целостным актом— это как раз вопрос. И прежде всего это вопрос относительно особенно интересующего нас случая суждения и присущего ему компонента, т. е. представления обсуждаемого положения дел. Нам кажется, что с неизбежностью напрашивается вывод, что этот компонент относительно сущностного момента, который обеспечивает в нем «акт представления » о положении дел, должен быть существенно иного рода, чем те типологические свойства, которыемы называем иначе качествами акта, другими словами, чем те типологические свойства, которым представленный предмет обязан тем, что он есть обсуждаемый, желанный и т. д.
К этим типологическим свойствам мы причисляем также типологическое свойство «простого» представления, о котором была речь выше, но не тождественно пребывающий момент «содержания», или материи, пусть даже они или, соответственно, все в целом лежащие в основе компоненты будут также названы представлением или актом представления.Можно было бы, в конце концов, попытаться найти следующий выход: если бы признали, что «содержания»— это не качества акта, то была бы все же возможность представить дело так, что как раз те же самые содержания, которые появляются в актах, т. е. в дополняющем переплетении с качествами акта, при других обстоятельствах появляются также сами по себе или в конкретных переживаниях, которые свободны от всех качеств акта. И этот путь давал бы подлинные случаи простых представлений как конкретных переживаний, которыесовершенно не являются «акта-
ми», а именнов той мере, в какой мы остаємся при том, чтобы к понятию акта причислять наличие некоторого качества акта.
Тем не менее при внимательном сущностном рассмотрении принадлежащих сюда переживаний кажется неизбежным действительно считать простое представление актом. {Переплетение 5 материй с качествами акта, как мы уже убедились на основе интуитивно данных показательных случаев, есть переплетение абстрактных моментов. Следовательно, материя не может быть полностью изолированной, однако, очевидным образом, конкретность она может обрести только при дополнении произволь- 10 ными моментами, которые закономерно ограничены высшим родом «качество акта». Конечно, простое понимание, вообще простое «принятие к сведению»(«Dahinstehendhaben») есть нечто совершенно иное, чем «акт полагания» веры(das «Setzen»desGlaubens) или прочие «установки» предположения, желания 15 и т. д. Однако тогда мы должны признать и феноменологически зафиксировать как раз различия в общем роде «качество акта»"[255]}[256].
Четвертая глава
Изучение фундирующих представлений с особым вниманием к учению о суждении