Письмо маркиза де В. г-ну Р.
Признаюсь, что я, как и Д.
Д., и аббат И.54, и весьма просвещенный автор прилагаемого письма, не постигаю, каким образом вы могли до сих пор устоять против приводимых им доказательств в пользу признания отрицательного существования, а стало быть, и полной и цельной истинности его рассуждения.С вашей стороны (простите, что я это вам говорю) я усматриваю только слова, которым он непрестанно противопоставляет вещи. Вы непрестанно вынуждаете его повторять вам то, что говорилось уже и чего вы якобы не можете уразуметь. Вы отрицаете, и только отрицаете, не приводя соображений более сильного порядка, чем. например: «Я могу сказать «да», не говоря «нет»» илр «Все есть гора без долины», «изолированная истина», «возмутительное противоречие, ни к чему не приводящее».
Мне представляется, что вы не можете пройти с ним ни шагу, не споткнувшись; он вас подымает, но вы продолжаете спотыкаться. Ваши ошибки, которые он вас заставляет ощупать рукой и увидеть глазом, должны бы вам доказать, что вы не умеете извлечь пользы ни из них, ни из выводов из них, ни против вас, ни за него, исправляющего их. Вы доходите даже до того, что отрицаете в одном месте то, что признаете в другом, до того, что признаете реальность Целого, а затем говорите, что оно существо, измышленное Д. Д., что оно не существует a parte rei. Если это называется рассуждать, да еще с человеком, с вами рассуждающим, то я, признаюсь, перестаю что бы то ни было понимать...
Сильнейшее ваше заблуждение, по-видимому долго вас ослеплявшее, — это то, что вам казалось, будто отрицательное существование есть не-бытие, или отрицание всякого существования.
Но вы должны наконец после всех разъяснений Д. Д. согласиться с тем, что по началам своим отрицательное существование есть лишь отрицание существования чувственно воспринимаемого, или относительного. А раз вы с этим должны согласиться и ваше заблуждение по столь существенному поводу рассеяно — как же вы можете ограничиваться тем, что вместо ответа вы легкомысленно и, быть может, даже иронически пишете мне, что вы не обращены, но, что, быть может, когда несколько зим убелят вашу голову сединой, вы сможете возвыситься до столь величественных рассуждений?Думаете ли вы решительно — да или нет? — что отрицательное существование Д. Д. является отрицанием всякого существования? Если вы продолжаете так думать, то как это возможно после его ответов по этому вопросу, бесспорно исчерпывающих его? Если же вы этого больше не думаете, как можете вы об этом умолчать и оставить все по-прежнему, тогда как весь ваш спор от этого совершенно видоизменяется? Мне кажется, что вы должны либо сознаться в вашем заблуждении по этому основному вопросу и глубже вдуматься в рассуждения Д. Д., либо, если вы с ним не соглашаетесь, доказать, что вы имеете основания не соглашаться. Вот чего я от вас ожидал, ожидал с тем большей надеждой, что вам известно, насколько я этим вопросом интересуюсь. Ожидал я от вас также доказательства, что истину положительную и истину моральную, и прямо и косвенно из нее вытекающую, вы признали с полным разумением и что напрасно Д. Д. отрицал за вами такое полное сознание на том основании, что вы не признаете истину отрицательную. Но и этого я не дождался...
Судите же, как я должен был быть ошеломлен, читая ваши ответы, видя, что вы решили попросту бросить нас с Д. Д. — вы, выдавший себя нам за искреннего почитателя истины, вы, который по всему должны понимать, насколько мы близко принимаем к сердцу этот вопрос и как желаем выслушать от вас удовлетворительное объяснение вашего упорства, если только для него может найтись удовлетворительное объяснение.
Ваш образ действий с тех пор, как вы вступили с нами в спор, до того невообразим, что я предпочитаю в настоящий момент о нем забыть и помнить лишь о чувствах, с которыми всегда к вам относился.
Передаю перо Д.
Д., который желает со своей стороны написать вам несколько строк.Берусь за перо, сударь, для того, чтобы возразить на следующие слова из переданного мне вашего предшествующего письма к маркизу де В.: «Главнейший аргумент Д. Д. представляется мне лишь паралогизмом, когда он меня серьезно спрашивает, может ли положительное существовать без отрицательного, может ли бытие существовать без не-бытия. С таким же успехом он мог бы спросить меня — могу ли я быть живым, не будучи мертвым?»
Я вас, сударь, не спрашивал, может ли бытие быть без не-бытия, потому что, на мой взгляд, не-бытие есть абсурд, бессмыслица, противоречие. Спрашивал я вас только о том, может ли бытие положительное существовать без отрицательного, без бытия, его отрицающего. Бытие же это, повторяю еще раз, не есть не-бытие, раз оно есть бытие единственное, бытие в себе, просто бытие и раз оно не бытие, им отрицаемое, потому, что оно в таком случае отрицало бы само себя; оно отрицает только бытие чувственное, так как это последнее — чисто относительное. Вот в чем ваша постоянная ошибка, как вам только что заметил маркиз де В., и эта-то ошибка больше всего и невообразима после всего, что мы сделали, чтобы ее вам разъяснить.
Если бы вы меня прочитали и уразумели, вы увидели бы, что в применении к предмету, о котором идет речь, всякое сравнение чувственного порядка совершенно абсурдно. Вы увидели бы, что из него следует, что в смерти нет отрицания жизни, а в жизни нет отрицания смерти; а следовательно, вы и не сказали бы, что я с таким же успехом мог бы вас спросить, можете ли вы быть живы, не будучи мертвым. Есть одно лишь бытие отрицательное — это Все, и искать в Целом материала для сравнения с ним — значит желать сравнивать несравнимое.
Имею честь приветствовать вас.