1. На основании чего нам достоверно известно о существовании тел
Хотя мы достаточно убеждены в том, что тела действи&тельно существуют в мире, однако, ввиду того что это су&ществование выше было поставлено под сомнение (см. ч. I, § 4) и причислено к суждениям раннего возраста, теперь следует отыскать, на основании чего оно нам достоверно известно.
Прежде всего внутренний опыт убеждает нас в том, что все ощущаемое нами проистекает от какой-то вещи, отличной от нашего мышления, ибо не в нашей власти ощущать одно предпочтительно перед другим: это зависит от вещи, воздействующей на наши чувства. Правда, мы могли бы задать вопрос, не есть ли эта вещь — Бог или нечто отличное от Бога; но так как мы ощущаем или, вер&нее, так как наши чувства часто побуждают нас ясно и от&четливо воспринимать протяженную в длину, ширину и глубину материю, различные части которой наделены определенными фигурами и движениями, откуда происте&кают у нас различные ощущения цветов, запахов, боли и т. п., то, если бы Бог непосредственно сам вызывал в на&шем уме идею такой протяженной материи или лишь до&пускал, чтобы эта идея вызывалась какой-либо вещью, не обладающей ни протяжением, ни фигурой, ни движением, мы не могли бы найти ни единого довода, препятствующего нам считать, что Богу угодно нас обманывать, ибо мы постигаем эту материю как вещь, отличную и от Бога, и от нашего мышления, и нам кажется, что идея, которую мы о ней имеем, образуется в нас по поводу вещей внешнего мира, которым она совершенно подобна. Однако природа Бога явно противоречит тому, чтобы он нас обманывал, как то уже было замечено раньше (ч. I, § 29 и 36). Отсюда и должно заключить, что имеется некоторая субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину, существующая в настоящее время в мире и обладающая всеми свойствами, о которых нам с очевидностью известно, что они ей при&сущи. Эта-то протяженная субстанция и есть то, что на&зывается собственно телом или субстанцией материальных вещей.2.
Каким образом нам известно также, что наша душа связана с неким теломПодобным же образом, ясно отмечая внезапное появле&ние боли и иных ощущений, мы должны заключить, что од&но определенное тело связано с нашей душой теснее, чем все прочие тела, существующие в мире. Наша душа в силу присущей ей способности к познанию выносит суждение о том, что указанные ощущения проистекают не только из нее одной, поскольку она — вещь мыслящая, но также и поскольку она связана с какой-то иной протяженной вещью, движущейся благодаря расположению своих орга&нов; последняя и именуется собственно человеческим те&лом. Впрочем, обстоятельное изложение этого вопроса я предполагаю дать не здесь 20.
3. Наши чувства не раскрывают природу вещей, а лишь показывают нам, чем они могут быть для нас полезны или вредны
Для нас достаточно будет заметить, что все восприни&маемое посредством чувств относится только к тесному союзу человеческого тела с душой, что хотя они обычно сообщают нам, б чем внешне тела могут быть для нас полез&ны или вредны, однако только изредка и случайно наши чувства раскрывают нам, какова природа этих тел. Рас&суждая таким образом, мы без труда отбросим все пред&взятые суждения, основанные на одних наших чувствах, и станем прибегать только к рассудку, потому что в нем одном естественно заложены первичные понятия, или идеи, представляющие собой как бы зародыши постижимых для нас истин.
- Не тяжестьу не твердость, не цвет и т. п. составляют природу тела, а одна только протяженность
Поступая так, мы убедимся, что природа материи, или тела, рассматриваемого вообще, состоит не в том, что оно — вещь твердая, весомая, окрашенная или каким-либо иным образом воздействующая на наши чувства, но лишь в том, что оно — субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину. Ибо о твердости мы знаем посредством прикос&новения лишь то, что частицы твердых тел оказывают со&противление движению нашей руки, наталкивающейся на них.
Если бы всякий раз с приближением наших рук к телу частицы последнего отступали с той же скоростью, с какой приближаются наши руки, мы, разумеется, никогда не ощущали бы твердости; но, однако, нет никакого основа&ния полагать, чтобы тела, которые могли бы отодвигаться подобным образом, лишены были того, что делает их тела&ми. Отсюда следует, что их природа заключается не в твер&дости, какую мы иногда ощущаем по их поводу, или в весе, теплоте и прочих подобного рода качествах, ибо, рас&сматривая любое тело, мы вправе думать, что оно само по себе не обладает ни одним из этих качеств, но тем не менее постигаем ясно и отчетливо, что оно обладает всем, благодаря чему оно — тело, если только оно имеет протя&женность в длину, ширину и глубину. Отсюда также сле&дует, что для своего существования тело в указанных выше качествах нисколько не нуждается и что природа его состо&ит лишь в том, что оно — обладающая протяженностью субстанция.