79. Определение любви и ненависти
80. Что значит по доброй воле соединиться или отделиться
Впрочем, под словами «по доброй воле» я понимаю здесь не желание, представляющее собой особую страсть и относящееся к будущему, а согласие, в силу которого счи&тают себя с данного момента как бы соединенными с тем, что любят. При этом воображают некое целое, одной частью которого считают себя, а другой — то, что любят. Наоборот, при ненависти себя самого рассматривают как целое, совер&шенно отделенное от того, к чему питают отвращение.
81. О различии, которое обыкновенно проводится между любовью-вожделением и любовью-благожелательностью
Принято различать два вида любви, из которых один на&зывается любовью-благожелательностью, побуждающей желать добра тому, кого любят, другой же называется лю&бовью-вожделением, вызывающей желание обладать люби&мым предметом. Но мне кажется, что это различие относит&ся только к проявлениям любви, а не к ее сущности. Ведь как только кто-нибудь добровольно соединяется с каким- нибудь предметом, то, какова бы ни была природа этого предмета, любящий всегда проявляет к нему благожела&тельность, т. е. он и с ним охотно соединяет все, что считает для него подходящим. Это одно из главных проявлений любви. А если считают за благо обладать предметом любви, или соединиться с ним не по доброй воле, а иным образом, то его желают, и это также одно из самых обычных проявле&ний любви.
82.
Каким образом весьма различные страстисовпадают в том, что они имеют отношение к любви
Нет необходимости различать столько же видов любви, сколько существует различных вещей, которые можно любить. Хотя, например, страсть самолюбивого человека к славе, страсть скупца к деньгам, пьяницы — к вину, на&сильника — к женщине, которую он хочет изнасиловать, порядочного человека — к своему другу или к возлюблен&ной, хорошего отца — к своим детям весьма отличны друг от друга, однако эти страсти совпадают постольку, по&скольку они имеют отношение к любви. Но в четырех пер&вых любовь направлена лишь на обладание предметами страстей, а не на сами предметы, к которым чувствуют только вожделение, смешанное с другими особыми страстя&ми. Напротив, любовь, которую хороший отец питает к своим детям, настолько чиста, что отец ничего не желает получить от них, ему не нужно иных прав на них, кроме тех, какие он имеет, и он не желает быть связанным с ними еще ближе, чем он связан; рассматривая их как свое второе «я», он стремится к их благу как к своему собственному, и даже с еще большим рвением, потому что полагает, что он и они составляют одно целое, лучшей частью которого яв&ляется не он; такой отец часто ставит интересы детей выше своих собственных и не боится погибнуть, чтобы их спасти. Привязанность порядочных людей к своим друзьям имеет ту же природу, хотя она редко бывает столь совершенна; на нее очень походит их привязанность к возлюбленной, но она походит также и на любовь другого рода.
83. О различии, существующем между простой привязанностью, дружбой и благоговением
Мне кажется, что с большим основанием можно разли&чать любовь в зависимости от того, как оценивают то, что любят, по сравнению с самим собой. Если, например, пред&мет своей любви ценят меньше, чем самого себя, к нему испытывают простую привязанность, если же его ценят на&равне с собой, это называется дружбой, а если его ценят больше самого себя, то такая страсть может быть названа благоговением.
Так, можно иметь пристрастие к какому- нибудь цвету, птице, лошади, но в здравом уме питать дру&жеские чувства можно только к людям. Люди — столь естественный предмет этой страсти, что нет такого несовер&шенного человека, к которому нельзя было бы питать совер&шенных дружеских чувств при мысли, что сам любим этим человеком, и проявлять истинное благородство и велико&душие,— об этом речь будет идти ниже, в параграфах 154 и 156. Что же касается благоговения, то главным его пред&метом, без сомнения, является высшее божество, перед ко- торым нельзя не благоговеть, если только познать его долж&ным образом. Но благоговение можно питать также к сво&ему государю, к своей стране, к городу, даже к частному лицу, если ценишь его значительно больше, чем самого себя. Различие же между этими тремя видами любви со&стоит главным образом в их проявлениях. Во всех трех слу&чаях человек считает себя связанным и единым с любимой вещью и всегда бывает готов отказаться от меньшей части единого целого, чтобы сохранить другую. Поэтому при про&стой привязанности себя всегда ставят выше предмета этой привязанности, при благоговении же любимую вещь до та&кой степени предпочитают самому себе, что не боятся уме&реть ради того, чтобы ее сохранить. Примеры этого часто подавали те люди, которые шли на верную смерть, за&щищая своего государя или свой город, а иногда и частных лиц, которым они были преданны.84. Нет стольких видов ненависти, сколько есть видов любви
Хотя ненависть прямо противоположна любви, но она, однако, не имеет столько видов, потому что нет стольких различных видов зла, которого добровольно избегают, сколько есть видов добра, с которым желают быть связан&ными.