ОЛИМПИКА
«Другой трактат в форме рассуждения, озаглавленный «Олимпика», содержавший всего лишь 12 страниц и имев&ший на полях сделанную позже чернилами рукой автора ремарку, еще сегодня дающую работу любознательным:
[...] «XI ноября 1620 г.
я начал понимать основание чудесного открытия», разъяснить которое не могут ни г-н Клерселье, ни другие картезианцы. Эта ремарка на&ходится напротив текста [...], содержащего следующие латинские слова: «X ноября 1619 г., преисполненный энту&зиазма, я нашел основания чудесной науки» и т.д.».(П)
«В новом порыве решимости он [г-н Декарт] предпри&нял осуществление первой части своих намерений, состояв&шей в одном лишь разрушении. Безусловно, эта часть была наиболее легкой из двух. Но очень скоро он обнаружил, что человеку не легче избавиться от своих предрассудков, нежели, к примеру, сжечь свой дом. Он начал готовиться к своему отречению с самого момента окончания коллегии: для этого он проделал несколько опытов, первый — во время своего уединения в пригороде Парижа Сен-Жермен, а затем в течение своего пребывания в Бреде [...]»
ИЗУЧЕНИЕ ЗДРАВОГО СМЫСЛА
(I)
«Другая латинская работа, в написании которой г-н Де&карт продвинулся достаточно далеко и из которой он оста&вил нам довольно большой фрагмент,— это «Изучение здравого смысла», или «Искусство правильного мышле&ния», которую он назвал «Studium bonae mentis». Это рас&суждение о наличествующей в нас потребности познания; о науках; о расположенности разума к обучению; о по&рядке, которому необходимо следовать для обретения муд&рости, т. е. истинного знания, связывая функции воли с функциями разума. Его намерением было проложить совершенно новый путь; но он предполагает работать лишь для себя и для своего друга, величаемого им Ученый (Museus), которому он послал свой трактат и которым одни считают г-на Ис[аака] Бекмана, бывшего в то время рек&тором Дордрехтской коллегии, другие — г-на Мидоржа или о[тца] Мерсенна» п.
(")
«В отношении физики и метафизики, которым его обу&чали в предыдущие годы (в Ла-Флеши, 1611 — 1612 гг.), г-н Декарт испытывал еще большую неудовлетворенность, чем в отношении логики и морали.
Разочаровавшись [...], он полностью отказался от учеб&ников начиная с 1613 г. и целиком отдался изучению худо&жественной литературы».
(V)
«Он делит науки на три класса: науки первого класса, именуемые им кардинальными, являются наиболее об&щими, дедуцируемыми из простейших и наиболее широко распространенных принципов.
Науки второго класса, име&нуемые им экспериментальными,— это те науки, прин&ципы которых не являются ясными и точными для всех, но лишь для тех, кто познал их из своего личного опыта и наблюдений, хотя другим они могли бы быть известными поверхностным, наглядным образом. Третьи, либеральные, таковы, что требуют остроты ума или по крайней мере на&выка, приобретенного упражнением; к ним относятся поли&тика, практическая медицина, музыка, риторика, поэтика и многие другие, которые могут быть объединены под на&званием свободных искусств, но которые свою внутреннюю несомненную истинность черпают из принципов других наук».(V bis)
«После того как мы отметили мысли г-на Декарта о на&уках и способе их изучения, будет любопытно узнать, как он их применяет к различению наук, которые считает исхо&дящими от разума, и наук, относимых им к воображению и чувствам. [...] Познание воображения г-н Декарт име&нует размышлением, а познание разума — созерцанием. Это он относит ко всем наукам, но прежде всего к тем, кото&рые он именует кардинальными или основополагающими, каковы истинная философия, зависящая от разума, и истинная математика, зависящая от воображения».