§ 25. Может ли общая репрезентация служить в качестве сущностной характеристики общих представлений
10 Только что охарактеризованная концепция общих понятий как средств экономии мышления получает более подробную разработку в теории репрезентации: утверждают, что на самом деле имеют место только созерцательные единичные представления и в них протекает все мышление.
Из необходимости или із удобства на место представлений, которые могут быть осуществлены в собственном смысле, мы подставляем определенные другие представления в качестве их представителей. Изобретательный прием общей, относящейся к целому классу репрезентации приводит к таким результатам, как будто 20 постоянно присутствуют собственные представления; или, скорее, к результатам концентрирующих действий, охватывающих все вместе отдельные результаты, которые мы могли бы получить на основе действительного представления.Само собой понятно, что приведенные нами выше возраж ния касаются этого учения. Идея репрезентации играет, однако, в учениях об абстрагировании роль, которая особо не подчеркивает или вообще не акцентирует ценность экономии мышления, [привносимую] представительствующей функцией. Теперь спрашивается, нельзя ли эту идею, отделенную от учений об экономии зо мышления, использовать для сущностной характеристики общих значений. Слово «репрезентация» обладает, во всяком случае, $ колеблющейся многозначностью. Несомненно, можно отважить- ^ ся на высказывание, что общее имя или фундирующее единичное ct созерцание есть «репрезентант» класса. Однако следует поразім 35 мыслить, не смешиваются ли друг с другом различные значения $ слова, и поэтому его применение к характеристике [общих значений] вместо прояснения содействовало бы скорее путаным и пря- мо-таки ложным учениям.
В соответствии с нашим воззрением, то, что отличает общие 40 представления (безразлично, имеем ли мы здесь в виду интенции значения общего или соответствующие осуществления значений) от созерцательных единичных представлений, не может быть простым различием психологической функции, простым разли,,к Ср.: Пролегоменык чистой логикеу глава IX (Г уссерльЭ.
Логические исследования. Ч. I. СПб., 1909. — Прим. перев.).
чием роли, которая отведена определенным представлениям единичного в сфере внутренней и внешней чувственности во взаимосвязи процессов нашей психической жизни. В соответствии с этим, мы более не нуждаемся в критическом рассмотрении тех утверждений теорий репрезентации, которые говорят о репрезентации только как о такой психологической функции. Они совершенно не затрагивают фундаментальный феноменологический факт, модусы сознания нового вида, которые придают отдельному переживанию общего высказывания и мышления всю его целостную форму (Geprage). Иной раз этот кардинальный пункт мимоходом отмечается, в отдельных высказываниях выдает себя то, что феноменологическое (das Phanomenologische) не упускают совершенно из виду. Возможно, многие даже ответят на наши упреки, что то, что мы подчеркиваем, это также и их мнение. Конечно, [будут они утверждать,] репрезентативная функция обнаруживает свое своеобразие феноменально. Однако общее представление есть при этом не что иное, как единичное представление, но только некоторым образом окрашенное; при такой окраске созерцательно представленное имеет для нас силу репрезентанта целого класса сходных между собой индивидуумов. Между тем это признание все же приносит мало пользы, если важнейшее в логическом и теоретико-познавательном аспектах рассматривают таким манером как незначительную добавку к созерцанию единичного, которая ничего значительного не меняет в дескриптивном содержании переживания. Хотя здесь не совсем упускают из виду новое типологическое свойство акта, который первично оживляет мыслью звучание слова и иллюстрирующий образ, все же не считают необходимым сделать его предметом особого дескриптивного интереса. Полагают, что достаточно поверхностных разговоров о репрезентации. Не осознается при этом, что в этом и в подобных типологических свойствах акта заключено все логическое, что там, где в логическом смысле речь идет о «представлениях» и «суждениях», а также их многообразных формах, только акты этого вида определяют понятия. Не обращают внимания на то, что имманентная сущность такого типологического свойства акта состоит в том, чтобы быть сознанием общего, и что все модусы мыслимого общего, которыми занимается чистая логика в аспекте формы и закона, становятся данностью только посредством соответствующих модусов такого интенционального типа. Не видят также, что хотя созерцание единичного и становится определенным образом основанием для надстроенных над ним актов нового вида, актов мыслительных представлений (будь то «символических» или «собственных» актов представления), но сами они, однако, с их собственной чувственно-созерцательной интенцией, совер-
шенно не входят в содержание мысли, и что, таким образом, недостает как раз того, что предполагает разговор о репрезентации в том смысле, который преимущественно имеют в виду представители теории репрезентации.