Многообразие и виды ценностей

Многообразие ценностей вызывает необходимость в их классификации, делении на труппы. Эта группировка зависит от основания их деления. Самые различные классификации не исключают друг друга, если их основания не надуманны и не произвольны, а объективны, существенны и важны. Ходячее представление о том, что из разных классификаций надо выбирать какую-либо одну, несостоятельно. (...) Автор этих строк в одной из своих работ разделил все существующее на предметы, свойства и отношения. Это старое, идущее еще от древних деление он распространил и на философские категории. Данная классификация была подвергнута критике на том основании, что В. И. Ленин указал на важность деления категорий соответственно истории познания. Но разве ленинский принцип соотношения категорий (который, кстати говоря, выполнить весьма трудно вследствие неразработанности истории познания) исключает деление древних?

В советской литературе, посвященной данной проблеме, некоторые классификации ценностей уже наметились. Остановимся на некоторых из них. (...) Первое — деление ценностей на ценности жизни и ценности культуры. Различие между жизнью и культурой очевидно. Жизнь человеку дана природой, культура же создается людьми. Жизнь, здоровье, общение с себе подобными — это целая и особая группа ценностей, не сводимых к ценностям культуры.

Ценности культуры делятся, в свою очередь, на материальные и духовные. Это деление основывается на традиционном делении культуры ,на материальную и духовную и на ленинском делении общественных отношений на материальные и идеологические. Первое, традиционное деление имеет свой смысл в том, что материальная культура направлена на удовлетворение телесных потребностей человека, а духовная — на удовлетворение потребностей его духа. Это различие является, конечно, довольно относительным. Так, техника несомненно относится к области материальной культуры не только потому, что представляет собой совокупность вещей, но и потому, что создает комфорт и удобства, избавляя нас от телесных неудобств и лишений. Однако техника, преодолевая пространство и сберегая время, (...) является средством удовлетворения и ряда духовных потребностей. Заметим: не просто «удовлетворяет», а является лишь средством этого удовлетворения. С другой стороны, духовная деятельность, в особенности научная, направлена не только на удовлетворение духовных запросов, но и на развитие материальной жизни, производства. Однако эти соображения не лишают смысла деление ценностей на материальные и духовные. Традиционное деление культуріьі на материальную и духовную исходит, по существу, из структуры отдельного человека, из того, что он состоит из тела и «души».

Ленинское деление общественных отношений на материальные и идеологические, являясь другим основанием для соответственного деления ценностей, исходит, как известно, из другого принципа, а именно: проходят ли те или иные отношения, прежде чем им сложиться, через общественное сознание или нет. Этот принцип уже лишает деление ценностей на материальные и духовные той ограниченности, которую оно получало, основываясь лишь на традиционном представлении о человеке как совокупности тела и духа.

Однако в классификации ценностей, определяющей их как материальные и духовные, не учтена большая и важная группа ценностей, а именно ценностей социально-политических, поэтому данное деление должно быть дополнено и конкретизировано делением ценностей на материальные, социально-политические и духовные. Это деление основывается на структуре общественных явлений, на соответственном тройственном делении форм общественной жизни. В данной классификации выделяется большая и важная группа социально-политических ценностей, к которым издавна относили общественный порядок, мир, безопасность, свободу, равенство, справедливость, человечность.

Наряду с общественным порядком (порядком в общественной жизни в противоположность беспорядку, хаосу, анархии) марксисты считают великой исторической ценностью социальные революции вообще и социалистическую революцию в особенности. Революция не «отменяет» ценности общественного порядка вообще: на место одного она ставит другой. Общественная жизнь невозможна без общественного порядка. Коммунизм мы представляем себе также как общество организованное, основанное на строгом порядке и дисциплине. ГІеречислен- ные ценности являются великими ценностями и для марксизма и коммунизма, несмотря на то, что понятия о .них наполнялись весьма различным содержанием в разные эпохи и разными классами. Во-первых, данное содержание менялось обычно лишь частично, а не полностью. Это видно хотя бы из только что приведенного примера с понятием общественного порядка. Так же обстоит дело решительно со всеми перечисленными социально-политическими ценностями. Во-вторых, хотя то или иное из этих понятий наполнялось новым содержанием, их общий смысл сохранялся.

Слово «наполнялось» образно и точно передает смысл этого высказывания. Сосуд можно наполнить любой жидкостью, но он остается тем же самым. Что такое свобода, если рассматривать это понятие со стороны его формы («сосуда» в нашем примере)? Это возможность для человека или групп людей поступать по своим желаниям, согласно своим, а не навязанным извне целям и интересам. То, что совершается людьми под принуждением или под страхом, не является свободным. В рамки этой формулы, естественно, можно вложить различное частное специальное содержание: свободу организации, слова, совести (религиозную терпимость), найма, развода и т. д. и т.п. Однако общее содержание этого понятия остается устойчивым, что и позволяет все перечисленное назвать именно формами свободы. Таким образом, в отличие от сосуда, общее понятие свободы есть не просто внешняя форма, но и общее содержание всех этих специальных процессов.

Если данное общее содержание является общечеловеческой ценностью, то та или ииая частная форма свободы отнюдь не всегда является ею. Так, капиталистическая «свобода собственности», т. е. право по произволу собственника увольнять рабочих и слуг, «свобода» устанавливать размеры заработной платы рабочего и т. п., т. е. свобода эксплуатации, отнюдь не является ценностью для пролетариев. (...) Социализм, коммунизм, осуществляя на практике и доводя до последовательного выражения ряд буржуазно-демократических свобод, добивается и осуществления свобод, невозможных в капиталистическом обществе: свободы трудящихся от эксплуатации, от безработицы, от нищеты, от неграмотности, (...) от заботы о куске хлеба и т. д. (...)

Общее понятие равенства не нуждается в определении. Частные же формы равенства в истории были весьма различны: первоначальное социальное равенство в доклассовом обществе, равенство всех перед деспотом в древних империях, внутри- кастовое и внутрисословное равенство (в сосуществовании с резким неравенством в отношениях между кастами и между сословиями), формально-правовое и формально-политическое равенство в современном капиталистическом обществе, равенство всех перед богом в религии и т.

Если ие считать социального равенства первобытного общества, имеющего для нас лишь историческое значение, то из перечисленных форм равенства мы можем включить в состав наших социально-политических ценностей лишь гражданское, правовое, политическое равенство как необходимую составную сторону социалистической демократии. Социалистическое общество провозглашает новую и высшую форму равенства— равенство социальное, т. е. равенство условий труда, культуры и быта всех тружеников этого общества как в городе, так и в деревне. Полное осуществление социального равенства при коммунизме подводит нас к такому состоянию общества, когда между людьми не останется никаких форм неравенства, кроме личных, индивидуальных, т. е. разницы в способностях, склонностях и проч. Расцвет индивидуальных различий в условиях социального равенства является сам по себе большой и важной ценностью. Таким образом, для марксизма, коммунизма к ценным формам равенства относятся гражданское и социальное равенство, а к ценным формам «неравенства» — различие индивидуальностей.

Не останавливаясь на анализе других форм социально-политических ценностей, на приведенных примерах легко убедиться в различии научно-социологического («естественнонаучного») и ценностного подходов к социально-политическим явлениям. При первом подходе мы не можем делать выбора между этими явлениями. Все они, в том числе и те, которые М1Ы не считаем ценностями, отрицаем, не хотим проводить на практике, существовали и играли свою определенную роль в историческом развитии. Эта роль была, с оценочной точки зрения, либо положительной, либо отрицательной, либо (что было чаще) положительной и отрицательной одновременно в разных отношениях. Но при данном подходе мы не занимаемся оценкой этих явлений, а лишь изучаем их роль и значение в общественном развитии. При ценностном же подходе мы производим именно выбор из явлений исторического опыта, отбираем те из них, которые нужны, полезны нам в строительстве нового общества, отбрасывая те, которые нам для этой цели не годятся, борясь с теми из них, которые мешают, тормозят наше движение вперед.

Возьмем другой пример: религию как социально-историческое явление. При ценностном подходе мы исключаем религию из состава наших социально-политических и духовных ценностей. При социологическом же подходе мы обнаруживаем, что христианская религия, например в форме первоначального христианства, играла двоякую роль. С одной стороны, она сплачивала низы римского общества (рабов и вольноотпущенников) и этим подрывала устои рабовладельческого строя, а с другой стороны, перенося «царство божие» на небо, ослабляла активность враждебных рабовладению сил. Известна далее огромная политическая роль папства, католической церкви в эпоху средневековья и даже значительно позднее.

Религиозные распри, будучи внешним выражением социальных антагонизмов, проявлялись, в частности, в реакционных актах резни протестантов, с другой стороны, солдаты Кромвеля шли в бой с пением библейских гимнов. Короче говоря, если религия по своему «идейному» содержанию всегда была явлением отрицательным, то ее влияние на историческое развитие оказывалось как реакционным, так и прогрессивным (хотя чаще первым, чем вторым). Итак, считая религию неценностью, мы в то же время не можем исключить ее из числа факторов исторического процесса. (...)

Сказанное о социально-политических ценностях свидетельствует и о том, что «номенклатура» этой группы ценностей иная, чем соответственная номенклатура, употребляемая при научно-социологическом подходе: классы, государство, партии, нации, семья и т. д. Это обстоятельство еще раз демонстрирует самостоятельный характер ценностного отношения, его несводимость к научно-социологическому подходу. В понятиях^ последнего фиксируется то, что в истории біьіло, а в ценностных понятиях — то, что нам нужно. В свою очередь, и понятия классов, государства и т. д. могут быть предметом ценностного отношения. Так, вполне возможно рассуждать о ценности семьи в нашем и будущем обществе, но опять-таки с точки зрения того, что именно мы можем сохранить из старых форм семьи и какие стороны семейных отношений мы должны развивать.

Наконец, рассмотрение социально-политических ценностей доказывает еще раз, что ценностное отношение нельзя отождествлять с отношением моральным. К ценностям мы относим не только те стороны общественных отношений, которые имеют моральное значение и функции, но и такие, историческое значение и функции которых выходят за границы морального. Так, национальное самосознание и самоопределение и в настоящее время является большой ценностью, но это самосознание и самоопределение вовсе не сводится к морали. Государство нам нужно и сейчас, но государство — это не моральный институт, хотя наше государство и выполняет некоторые моральные функции. (...)

Переходя к вопросу о духовных ценностях, нам приходится прежде всего задуматься над содержанием этого понятия. Как уже отмечалось в связи с делением ценностей на материальные и духовные, различие между «телом и «духом» относительно. Это становится особенно заметно, когда мы, согласно разбираемому тройственному делению ценностей, переходим к последним не с точки зрения деления на тело и дух (психику), а с широкой исторической точки зрения, так как духовный момент имеет место и в материальных, и в социально-поли- тических ценностях. Так, труд лишь как средство заработка имеет материальный смысл. Если же он освещается общественным сознанием, становится выражением долга перед обществом, превращается в главнейший интерес и в смысл жизни, то он уже выступает как высокая духовная ценность. Если свобода труда является для человека лишь условием для спекуляции или погони за легким заработком, то она есть фактор материальный. Но борьба за свободу как борьба за идею, за лучшее устройство общества — фактор в высшей степени духовный.

В социалистическом обществе происходит процесс одухотворения всех форм человеческой жизнедеятельности, а следовательно, и стирание в какой-то мере различия между духовными и остальными ценностями. Однако это различие не исчезает, так как и в нашем обществе существует объективное различие между материальной, социально-политической и духовной деятельностью, .не зависимое от характера мотивов этой деятельности. Под материальной деятельностью понимается такая деятельность, в которой добываются средства для жизни человека и общества; социально-политическая деятельность связана с перестройкой или укреплением форм общественного строя; духовная деятельность — это «производство» идей в различных их формах (научных, философских, этических и эстетических, а также и религиозных). Иными словами, псе эти области общественной жизни суть различные отрасли общественного производства и воспроизводства вещей, социальных форм и идей. Значит, отличие духовной жизни общества п се ценностей состоит не в том, что остальные отрасли общественной деятельности лишены духовного начала. Этого не было и не могло быть в любом обществе: всякая человеческая деятельность есть деятельность целенаправленная и в этом смысле (в смысле индивидуального сознания, «сознания вообще») — сознательная. Кроме того, она в той или иной степени всегда была проникнута и общественным сознанием, т. е. сознанием общественной значимости деятельности. Но во всяком развитом обществе существует и особая отрасль общественной деятельности — деятельность идеологов, поставляющих обществу требуемые ему (или будущему обществу) идеи, мысли, теории. Это особая, самостоятельная отрасль общественного разделения труда. В этой связи под духовными ценностями надо понимать ценности науки, морали и искусства, т. е. ценности «продуктов» вышеупомянутой отрасли труда.

Данные отрасли общественной деятельности, взятые в целом, суть великие ценности. Но те или иные «продукты» каждой из этих отраслей могут быть и неценностями. Далеко не. всякая моральная норма, которая исповедовалась людьми в ист; тории, является ценностью для нас. Не всякое произведение^ созданное художником, представляет собой действительную, художественную ценность; даже научные идеи иногда оказываются ложными. Таким образом, и в отношении духовных ценностей выступает проблема выбора как особенности ценностного подхода в отличие от подхода познавательного, научно- социологического. Под духовными ценностями в науке, в морали и в искусстве понимается то, что объективно необходимо, полезно для общества или личности.

Но что же при наличии этого общего признака и критерия ценностей является более специальным критерием для ценностей каждой из указанных форм духозной деятельности? В качестве такого критерия для науки выступает истина, для морали — добро, а для искусства — красота. Это — те понятия, в которых выражаются сущность, смысл и цель каждой из названных форм общественного сознания. Наука должна «производить „истину"». Если она истины не дает, то перестает быть наукой. Но из-за того, что научные истины могут быть неприятны, жестоки, безобразны, наука не перестает быть наукой. Это доказывает, что истина является ее ключевой категорией.

Если мораль требует не добра, а зла, то это уже не мораль, а ее противоположность. Искусство, производящее безобразное, отвратительное впечатление, никто не назовет искусством вне зависимости от жанра, стиля, метода, сюжета, идеи и т. д. Это отнюдь не значит, что искусство изображает лишь красивое; оно отображает жизнь во всем ее разнообразии, в котором имеется немало и некрасивого, безобразного, ужасного. Но ведь одно дело изобразить красивое лицо, а другое — красиво изобразить и некрасивое лицо. Некрасивое явление, может стать предметом искусства, если оно изображено прекрасно. Для искусства противопоказано не безобразное явление, а его безобразное воспроизведение. Остальные эстетические категории — возвышенное, трагическое, комическое — подчинены тому же закону. Поэтому красота есть основная ценностная категория искусства.

Каждая из этих трех категорий проникает во все три формы сознания. Так, вполне закономерно говорить не только о научной, но и моральной и эстетической истине, однако определяющими категориями для каждой формы сознания являются именно указанные.

Ввиду того, что понятия истины, а в особенности добра и красоты, имеют изменчивое — конкретно-историческое и классовое— содержание, требуется некий объективный критерий для определения подлинных, а не ложных духовных ценностей. В области материальных ценностей для роли такого объективного критерия в большинстве случаев достаточно понятия пользы. Кипяченая вода сравнительно с сырой просто полезна, а чистая рубашка и полезна и приятна. Табак и вино хотя и приятны, но вредны, поэтому мы их не будем относить к цен- ыостям. Но даже и в области материальных ценностей понятие полезности в некоторых случаях недостаточно. Так, в современной буржуазной социологии многие считают технику злом на том основании, что она-де обездушивает человека. Первые примеры связаны с биологией человека, которая одинакова у всех людей; пример с техникой касается уже социального ее значения, зависящего в значительной степени от общественного строя.

В области же социально-политических и духовных ценностей понятие полезности должно пройти «контроль» социального критерия, в качестве которого выступает понятие общественного прогресса и прогресса личности. Хотя эти понятия и не представляют собой столь определенных эталонов, как, скажем, метр или килограмм, они обладают достаточной «жесткостью» для определения объективной подлинности духовных ценностей. В этом состоит «рациональное зерно» в утверждениях тех, кто в основу понятия ценностей кладет понятие прогрессивности. Данное понятие не может являться всеобщим признаком и критерием понятия ценности вообще, так как многие ценности имеют непосредственно-чувственный характер, в отношении которого понятие прогрессивности неприменимо без явной натяжки. Физическая жизнь человека, здоровье и внешняя красота, жизненные потребности и все то, что называется «радостями жизни», — большие ценности, но понятие прогресса в этой области не имеет смысла. В области социально-политических и духовных ценностей критерий пользы наталкивается на вопрос: для кого? Ведь понятие пользы имеет в данном случае конкретно-исторический и классовый моменты. Вот здесь и выступает критерий прогрессивности как критерий, претендующий на общечеловеческое значение.

Изложенное деление ценностей на материальные, социально-политические и духовные, будучи основано на соответственном делении основных отраслей общественной деятельности, не исключает деления ценностей на наличные (экзистенциальные), целевые и нормативные.

Ранее уже говорилось, что многие явления представляют собою ценности просто в силу того, что они по своему существу суть условия нашей жизни или средства для ее поддержания. К наличным ценностям относятся также такие явления общественной жизни, культуры и быта, которые уже осуществлены, достигнуты. Экзистенциальные ценности существуют во всех областях человеческой жизни и деятельности, а не только в области материальной жизни. К ним относятся все перечисленные выше социально-политические и духовные ценности в тех их формах, степенях и проявлениях, которые уже реально осуществлены.

Но, как известно, человек не удовлетворяется достигнутым, а стремится во всех областях своей деятельности к лучшему.

более совершенному, поэтому такой же всеобщий характер имеют и целевые ценности, Т. е. такие, которые еще не осуществлены, а лишь задуманы как цели деятельности. Целевые ценности имеют во многих случаях характер нормативный, т. е. предполагают существование определенных правил, норм или идеалов и осуществляются соответственно этим нормам.

Особенность всякой целевой деятельности состоит, как указывал К. Маркс, в том, что уже перед началом какой-либо работы человек имеет в своей голове ее идеальный, уже готовый образ. (...) Однако термин «идеальный» применительно к деятельности имеет два различных смысла. В первом смысле .это деятельность, осуществляемая на основании идеи, во втором — на основании идеала. Всякая целевая деятельность идеальна в первом смысле: она осуществляется на основании идеи, умственного построения. Именно в этом смысле Маркс и употреблял здесь слово «идеально». Но не всякая идея выражает идеал. Идеалом называется идея, выражающая высшее совершенство того или иного явления, поэтому не всегда нормативная ценность — ценность идеальная. Добросовестный труд — это ценность, но идеалом труда является не просто его ценность. (...) Экономика устанавливает нормы урожайности, удойности, прироста поголовья скота и т. д., но все эти нормы еще далеки от идеалов. Нормы могут быть достигнуты, осуществлены, если они правильно намечены. Идеалы же, как известно, передвигаются по мере приближения к ним. Достаточно приблизиться к идеалу, как перед взором человека возникает еще более высокий идеал. Итак, нормативные ценности, в свою очередь, делятся на просто нормативные и на идеальные.

На этом мы закончим обозрение классификации ценностей, подчеркнув при этом, что все классификации ценностей отнюдь не исключают друг друга и являются «открытыми», т. е. допускающими включение любого числа новых классификаций. (...) Мы показали, что ценности имеются зо всех областях действительности, выявляясь по мере того, как человек их осваивает для себя, для достижения своих целей и удовлетворения интересов. Нами были раскрыты также особенности ценностного отношения и связанного с ним круга категорий, однако этого недостаточно. Всякая теория, а тем более общая, т. е. относящаяся ко всем явлениям действительности и практики, должна найти свое место в системе науки, в данном случае —в системе философии. Она должна органически «вписаться» в данную систему или, если это не получается, выступить в качестве особой науки, отстаивающей свое право на самостоятельное существование.

?М