о конце или гибели мира
Что мир исчезнет и будет иметь конец, определяется уже тем, что он возник и имел начало. Ибо все сложное необходимо должно разделиться и распасться на те [части], из которых оно образовалось, причем в одних случаях это происходит по одним причинам, в других — по другим, но всегда почему-либо и в какое-то время.
Тем более приходится удивляться тому, что некоторые, признавая не только возникновение мира, но даже чуть ли не его рукотворность, объявляют его тем не менее вечным. Но — как мы уже говорили выше — где та связь, которая бы не распалась? Или где то, что, имея начало, не имело бы конца?Совершенно очевидно, что мир, так же как живот&ное или растение, родившись, должен погибпуть. Во- первых, потому, что он, так же как яшвотные и расте&ния, состоит из атомов, которые своим непрерывным внутренним движением могут наконец привести его к распаду. [Во-вторых], потому, что, подобно живым су&ществам и растениям, мир может подвергнуться воз&действию какой-нибудь внешней причины, которая при&ведет к его гибели, тем более что, как известно, всякая вещь, родившись одним определенным способом, может погибнуть многими. [В-третьих], потому, что как в жизни животных и растений есть три периода: юность, зрелость и старость, точно так же и мир вначале, так сказать, вырос (поскольку и после момента возникно&вения к нему присоединились извне, из Вселенной, атомы, проникавшие как бы через воздушные отверстия мира и своим присоединением увеличившие небо, звез&ды, воздух, море, землю и все другое, но, разумеется, так, что все подобное приспосабливалось к подобному), затем, однако, так как всякому росту должен когда- нибудь наступить конец, он застыл в каком-то закон&ченном состоянии и наконец стал давать, так сказать, трещины, причем такие, что не может быть сомнения в том, что он клонится к закату.
Это подтверждается прежде всего следующим: по&добно тому как мы наблюдаем, что со временем начп- нают обрушиваться башни, рассыпаться камни, давать трещины храмы и статуи, что ведет затем к их оконча&тельному разрушению, точно так же мы наблюдаем, как постепенно стираются и уменьшаются в объеме части мира.
Значительная часть Земли выветривается (я уже не говорю о тех сильных землетрясениях, которые вну&шают страх, как бы она когда-нибудь не рухнула со&всем и, исчезнув из-под ног, не провалилась бы словно в бездну). Вода также частью испаряется, частью же так распределена по Земле, чтобы не разлиться целиком. Воздух терпит постоянные изменения, так как многое в него переходит, а многое из него восстанавливается. Наконец, огонь, и не только наш, но и звездный, напри&мер солнечный, постепенно гибнет вследствие изверже&ния и испускания света. Вот почему нет никакого осно&вания считать, что тела этого мира должны сохраняться вечно.Во-вторых, между самыми телами мира мы наблю&даем постоянную борьбу, вследствие которой иногда происходят пожары, иногда же и наводнения, причем те и другие достигают как бы одинаковой силы. Но как в палестре73, точно так же и в мире одна из противобор&ствующих сил неизбежно должна взять верх и все унич&тожить. Если же кто-нибудь спросит, какая из двух сил с большей вероятностью возьмет верх, то ему можно ответить, что это будет огонь, как более деятельная [стихия], получающая поддержку из неба, особенно от солнца, так что он выйдет победителем и мир в нем сгорит.
Наконец, неразрушимым бывает лишь нечто плот&ное, как, например, атомы, или пеосязаемое, как пустое пространство, либо же нечто такое, что пе имеет вне себя ничего, откуда могла бы появиться разрушитель&ная причина или куда оно само могло бы исчезнуть: такой пример — Вселенная. Мир же не есть нечто плот&ное вследствие примеси пустого пространства, но он также не есть нечто неосязаемое вследствие своей те&лесной природы; наконец, он не есть то, что не имеет вокруг себя ничего, так как он имеет предел. Послед&ним обстоятельством обусловлено то, что гибель мира может прийти извне, т. е. от тел, которые обрушатся на него и его сокрушат. Но придет ли эта гибель извне или изнутри, миру есть куда низвергнуться и рас&пасться.
Добавлю также, что поскольку мир может погиб&нуть не только от огня или, если угодно, от наводнения, но и многими другими способами, то я хочу сказать о самом главном из них.
Подобно тому как живое суще&ство, с которым я уже сравнивал мир, разлагается после распада связей души74 на разные части, которые и сами в конце концов полностью разрушаются и либо рассеи&ваются и разносятся ветром в виде мельчайшей пыли, либо служат даже для рождения других животных,— точно так же и разные части мира, как бы устав слу&жить ему и разъединившись, вскоре распадаются на ку&ски и переходят наконец в атомы. Последние, достигнув свободы пустого пространства, вновь устремляются на&встречу друг другу, повторяя первичные движения, и либо долго несутся вперед вскоре врываются в дру&гие миры, или же, наконец, столкнувшись с другими атомами, сцепляются с ними, кладя начало новым мирам.Хотя, подобно живому существу, которое по уходе от него души может окончательно разложиться раньше либо позже, это может случиться и с миром, однако весьма вероятно, что в какой-то один миг от частей мира ничего не останется, кроме атомов и отрезка пустого пространства, ибо, как только с какой-либо стороны от&кроется, так сказать, дверь смерти, весь вихрь материи устремится в нее.
Наконец, мое утверждение, что мир идет к своему закату, подтверждается хотя бы уже тем, что ставшая бесплодной, как я уже говорил75, земля с трудом порож&дает мелких животных, между тем как некогда она рож&дала гигантов; кроме того, требуя огромной затраты труда, она едва-едва питает злаки и плоды, которые вна&чале она производила своими силами в изобилии. Вот почему так часто приходится слышать жалобы людей, которые славят прежние века и обвиняют нынешние. Они не видят, что таков уж жребий мира, что все по&степенно чахнет и, утомившись долгой жизнью, как бы стремится к гибели. О, если б только разум, а не сама действительность убедила нас в том, что мы скоро уви&дим всеобщее разрушение!
Все то, что из этой главы требует возражения, опро&вергнуто в седьмой главе первой книги первого раздела «Физики», где нами рассматривается вопрос о гибели мира.
глава viii о бесконечных мирах
Далее, так как, наконец, спрашивается, не сущест&вуют ли, кроме нашего мира, не только многие, но и бесконечно многие другие миры, то на этот вопрос, со&вершенно очевидно, следует ответить, что таких миров несть числа, ибо атомы, число которых, как указано было выше, бесконечно, несутся по бесконечному про&странству и, сталкиваясь между собой различным обра&зом, одни там, другие здесь, объединяются и образуют бесконечное число миров. В самом деле, атомы, из ко&торых могут образовываться миры, не должны в силу их бесконечного множества быть исчерпаны с образо&ванием одного или большего, но конечного числа миров, будь то подобных или друг от друга отличающихся.
Вот почему ничто йе препятствует бесконечности числа миров.В самом деле, полагать, что в бесконечной Вселен&ной есть всего лишь один мир, так же нелепо, как ду&мать, что в огромном поле, засеянном многими зернами, вырастет лишь один колос. Ведь подобно тому, как в поле налицо множество причин [для появления ко&лосьев], и прежде всего сами семена в соединении с про&странством [земли], точно так же и во Вселенной кроме самого пространства есть не только много, но и беско&нечное число причин [для возникновения миров], а именно сами атомы, способные к объединению в такой же степени, как и те, из которых образовался наш мир.
К сказанному надо добавить следующее. Мы никогда не наблюдаем, чтобы какое-нибудь из способных про&должать свой род существ было единичным, т. е. не имело бы многих подобных себе существ, относящихся к тому же роду. (Ведь и люди, и дикие звери, и перна&тые, и рыбы размножаются, сохраняя свой собственный род). Вот почему, принимая во внимание, что не только Солнце, Луна, Земля, море и другие части мира были порождены, но также и сам состоящий из этих частей мир, следует безусловно признать, что как указанные части, так и мир в целом существуют не в единственном числе, а во множестве, причем — по указанным выше причинам — в бесчисленном и бесконечном множестве.
Хотя на самом деле ничто не противоречит тому, чтобы другие миры были отчасти похожи, отчасти не&похожи на наш мир, ибо могут быть такие же по вели&чине, могут быть большие, могут быть и меньшие; мо&гут существовать миры, имеющие такие же части, рас&положенные в том же порядке, могут быть и такие, ко&торые имеют иные части, расположенные иначе; могут быть миры, которые имеют такие же внешние очерта&ния, а могут существовать и имеющие иной вид (но ко&нечно, миры не могут обладать всевозможными внеш&ними формами, так как, согласно указанному выше, атомы не бывают всевозможных объемов и потому не могут иметь бесконечного разнообразия фигур, однако все же могут иметь несметное их количество — шаро&образных, овальных, пирамидальных и т.
д.),—хотя, говорю я, ничто не противоречит [указанной возможно&сти], тем не менее все эти различия являются лишь как бы некими условиями, которые делают разнообразными общий характер и состояние мира.С другой стороны очевидно, что любой из других миров, так же, как и наш, и как всякая другая материя, находящаяся в неизмеримой пустоте и имеющая неко&торое сходство с теми соединениями [атомов], которые мы наблюдаем повсюду, созданы, каждый в отдельности, некими особыми, как бы вихревыми или круговраща&тельными, движениями атомов. И это, конечно, проис&ходит либо в межмировом пространстве (так мы назы&ваем, согласно вышесказанному, промежуток между двумя или многими недалеко друг от друга отстоящими мирами), либо в пространстве, перемежающемся мно&гими пустотами (иначе говоря, в пространстве, в кото&ром тела и тельца хотя и вращаются, но разделяются между собой большим количеством пустых мест), либо, наконец, в огромной и несмешанной, чистой пустоте76;