27, О девятом поле, предела
Соседпее со связью поле, которое я называю пределом, полно желанной добычи, как пельзя более удобно для охоты, максимально и беспредельпо, потому что его величию нет конца: ни начала, ни конца у пего нет, хотя в нем начала, середины п концы всех определяемых им вещей; как корень всемогущества, все содержащий в своей силе, он каждую вещь развертывает, любую в мире определяет.
Отдельные вещи заключаются в некоей точности, благодаря которой они суть не иное, чем то, что они суть, и беспредельный предел — конец всего законченного, точность и граница всех точностей. Предел, который есть все то, что может быть,— прежде всякого предела вещей, могущих стать. Оп определяет все, ограничивает каждое; оп предел самой возможности стать, заведомо беспредельный, заранее хранящий в своей определенности все, что может стать, п тем самым предел всех вещей и всех познаний.Но чем же полагается предел, если не умом и пре- 81 мудростью? Как прекрасно понял Анаксагор, именно ум определяет расплывчатую возможность94, все различает и всем движет, все ведя к пределу, который им предопределен. Ум придал законченность прообразам вещей, то есть — как превосходно заметил Дионисий, говоря о божипх именах,— предсуществовавшнм в пем
13*
391
основаниям вещей, по которым божествеппая премудрость все предначертала, или предопределила, и произвела. Что ипое эти прообразы, о которых ты еще и выше слышал, как не пределы, все определяющие? И ясно, что предел всех их — божественный ум; это он разумно определил в себе их самих. Если заглянуть в то, что раньше возможности стать, и, насколько доступно человеку, подумать о том, что бог от века замыслил творить, то, поскольку тогда пе было ничего сотворенного, ни неба, пи земли, ни ангелов, пи вообще чего бы то пи было, все это, конечно, имело не больше возможностей быть сотворенным, чем другое, ничего общего с этим не имеющее и никаким пашим воображенном певмещае- мое. Только сам бог в своом замысле определил сотворить этот мир, это видимое нами прекрасное творение.
Все получило свой предел такого-то и такого-то бытия от определения божественного ума в самом себе. И, по своему вечному замыслу сотворяя возможность стать, он предопределил ее для задуманного в вечности мира со всеми его частями: возможность стать сотворена не туманной и неопределенной, но с определенной целью — чтобы возник этот, а не какой-то другой мир9б. Замысел этот, называемый еще умным Словом, или премудростью, есть тот предел, которому пет предела; ведь божественному уму не предшествует какой-то другой ум, который определял бы его при сотворении мира, но, будучи свободным, вечный ум внутри самого себя от вечности определил, как хотел, свое всемогущество в творение [просто], а йе в творение [на выбор] таким- то или другим образом. Человеческий ум, образ абсолютного ума, будучи свободпым, тоже определяет в своем замысле все вещи, поскольку измеряет своими понятиями все,— так, он определяет линии, делая их длинными или короткими, и полагает в них столько точечных пределов, сколько хочет96,— и все, что предполагает делать, он определяет сначала внутри себя, будучи пределом всех своих созданий, тогда как ничто сделанное им не кладет ему предела и ои всегда может сделать еще больше, будучи по-своему беспредельным пределом, как мы писали в книге об уме 97.