ДЕКАРТ - МАРКИЗУ НЬЮКАСЛУ 81 [Март или апрель 1648 г.]
[...] Что касается другого Вашего вопроса, то Вы, как мне кажется, сами отлично на него ответили по поводу качества познания Бога в состоянии блаженства, качества, каковое Вы отличаете от нынешнего нашего его познания как нечто интуитивное. И если этот термин Вас не удовлет&воряет и Вы считаете, что интуитивное познание Бога подобно нашему или отличается от него лишь по количе&ству известных нам вещей, но не по самому характеру постижения, то, на мой взгляд, именно здесь Вы отклоняе&тесь от правильного пути. Интуитивное познание — это озарение (illustration) ума, благодаря которому он видит в божественном свете вещи, кои Бог пожелал ему открыть путем непосредственного воздействия этого божественного света на наше разумение, рассматриваемое в данном слу&чае не как нечто действующее, но лишь как восприемник божественных излучений. А все познания, которые мы можем получить в этой жизни от Бога без помощи чуда, проистекают либо от рассудка и успеха нашего рассужде&ния, выводящего их из принципов веры, коя туманна, либо от имеющихся у нас естественных идей и понятий, кото&рые, как бы ясны они ни были, всегда будут грубыми и смутными в отношении столь возвышенного предмета.
Так что те наши познания в этой области, какими мы распо&лагаем или какие приобретаем посредством нашего разума, характеризуются прежде всего смутностью принципов, из которых они выведены, и, более того, неуверенностью, испытываемой нами во всех наших рассуждениях.Теперь сравните эти два вида знания и судите, есть ли что-либо общее между смутным и сомнительным восприя&тием, стоящим нам многих трудов и вдобавок приносящим плоды лишь в тот момент, когда мы его получили, и чистым светом — постоянным, ясным, надежным, достающимся нам без труда и всегда пребывающим с нами.
Однако Вы можете сомневаться в том, что наш ум (esprit), когда он отчужден от тела или когда это прослав&ленное тело не воздвигает перед нами больше препятствий, не способен испытывать подобные озарения и приобретать непосредственные познания: ведь самому этому телу наши чувства доставляют такие телесные и чувственные эле&менты знания, из коих наша душа уже располагает неко&торыми, дарованными ей Творцом, и без коих нашему уму не дано было бы рассуждать. Я признаю, что знания эти несколько затемняются примесями телесности; но они все же дают нам первичное, дарованное, достоверное позна&ние, в отношении которого мы больше доверяем нашему уму, нежели глазам. Разве Вы не признаете, что Вы мень&ше уверены в присутствии наблюдаемых Вами объектов, нежели в истинности положения: Я мыслю у следовательно у я существую? Однако это знание вовсе не плод Ваших рассуждений или поучений Ваших наставников: его усмат&ривает Ваш ум, он чувствует его и ощущает; и хотя Ваше воображение, назойливо вмешивающееся в Ваши мысли, уменьшает ясность этого знания, стремясь облечь его в свои формы, тем не менее оно служит Вам доказатель&ством способности наших душ воспринимать от Бога ин&туитивное знание. [...]
ДЕКАРТ [ДЛЯ АРНО] 82
Парижу 4 июня 1648 г.
Хотя автор возражений, присланных мне вчера, не по&желал мне представиться лично или хотя бы назвать свое имя, нельзя не признать его по лучшей стороне его лично&сти, а именно по уму.
И поскольку я подмечаю такую проницательность и тонкость его ума, мне не будет стыдно, если он окажется выше меня и сумеет меня наставить. Но поскольку он прямо заявляет, что им владеет не страсть к препирательствам, а исключительно любовь к истине, я отвечу ему 83 в немногих словах, дабы приберечь осталь&ное для личной беседы: ведь со спорщиками безопаснее общаться путем переписки, тогда как с людьми, взыскую&щими истины, уместнее живая беседа.Я допускаю у памяти двойную способность, однако я убежден, что в уме младенца нет никаких чистых умозре&ний, но одни лишь смутные ощущения. И хотя эти смутные ощущения оставляют в нашем мозгу некие следы, сохра&няющиеся там все нашу жизнь, их все же недостаточно для того, чтобы, став взрослыми, мы замечали сходство наших ощущений с теми, кои мы имели во чреве матери, и, следовательно, чтобы мы припоминали эти последние: ведь такое припоминание зависит от некоей рефлексии интел&лекта, или от интеллектуальной памяти, для коей во чреве матери нет ни малейшего применения. Однако представ&ляется необходимым, чтобы ум всегда актуально мыслил: ведь мышление составляет его существо, подобно тому как протяженность образует существо тела и не воспри&нимается как атрибут, способный то присутствовать, то отсутствовать, наподобие того как в теле воспринимает&ся дробление на части или движение. [...]