І. То, что есть страсть в отношении какого-то одного субъекта1, в другом отношении есть действие
Нигде так не сказывается недостаточность знаний, по&лученных нами от древних, как в том, что написано ими о страстях. И хотя изучению этого предмета всегда уделя&лось много внимания и он не кажется особенно трудным, так как страсти переживаются каждым и поэтому, чтобы определить природу страстей, нет необходимости заимст&вовать наблюдения из какой-либо другой области, тем не менее то, что сказано об этом древними, так мало значит и по большей части так мало правдоподобно, что у меня нет никакой другой надежды приблизиться к истине, как из&брать иной путь, нежели тот, которым шли они.
Поэтому мне приходится писать здесь так, как будто я занимаюсь предметом, которого до меня никто не касался. Прежде всего, все, что производится или же впервые происходит, философы, как я вижу, в общем называют претерпеванием действия (passion) в отношении того субъекта, с которым это происходит, и действием в отношении того, благодаря которому это происходит. Так что, хотя действующий и претерпевающий действие часто совершенно различны, тем не менее действие и претерпевание действия всегда одно и то же явление, имеющее два названия, поскольку его можно отнести к двум различным субъектам.2. Для познания страстей души нужно различать ее функции от функции тела
Затем, я вижу, что мы не замечаем ничего более непос&редственно действующего на нашу душу, чем тело, с кото&рым душа связана; поэтому мы должны считать так: то, что для души является претерпеванием действия, для тела есть вообще действие. Поэтому к познанию наших страстей нет лучшего пути, как исследовать различие между телом и душой, для того чтобы установить, к чему следует отнести каждую из наших функций.
3. Какого правила при этом следует придерживаться
Здесь не встретится большого затруднения, если при&знать следующее: то, что мы испытываем в себе таким обра&зом, что сможем допустить это и в телах неодушевленных, должно приписать только нашему телу; наоборот, все то, что, по нашему мнению, никоим образом не может принад&лежать телу, должно быть приписано нашей душе.
4.
Тепло и движение частей тела возникают в теле, мысли же — в душеТак как мы не представляем себе, чтобы тело каким- либо образом мыслило, у нас есть основание полагать, что все имеющиеся у нас мысли принадлежат душе. Так как мы не сомневаемся в том, что есть неодушевленные тела, кото&рые могут двигаться столькими же способами, как и наше тело, и даже более разнообразными, и в которых имеется столько же или больше тепла и движений (из опыта нам известен огонь, в котором значительно больше тепла и дви&жений, чем в какой-либо из частей нашего тела), то мы должны полагать, что, поскольку все тепло и все движения, которые в нас имеются, совершенно не зависят от мысли, они принадлежат только телу.
5. Ошибочно полагать, что душа дает телу движение и тепло
Благодаря этому мы избежим очень большой ошибки, которую совершали многие; я даже думаю, что эта ошибка была первой причиной, которая до сих пор мешала объяс&нить страсти и другие явления, связанные с душой. Ошиб&ка заключается в том, что, видя все мертвые тела лишен&ными тепла и даже движений, воображали, будто отсутст&вие души и уничтожило эти движения и это тепло. Таким образом, безосновательно полагали, что наше природное тепло и все движения нашего тела зависят от души, тогда как следовало думать наоборот, что душа удаляется после смерти только по той причине, что это тепло исчезает и раз&рушаются те органы, которые служат для движения тела.
- Каково различие между ж и в ым
и мертвым телом
Чтобы избежать этой ошибки, заметим, что смерть ни&когда не наступает по вине души, но исключительно пото&му, что разрушается какая-либо из главных частей тела. Будем рассуждать так: тело живого человека так же отли&чается от тела мертвого, как отличаются часы или иной автомат (т. е. машина, которая движется сама собой), когда они собраны и когда в них есть материальное условие тех движений, для которых они предназначены, со всем необходимым для их действия, от тех же часов или той же машины, когда они сломаны и когда условие их движения отсутствует.