К Ж. Л. Г. БАЛЬЗАКУ27
593
20 Р. Декарт, т. 1
[...] Я стал настолько философом, что презираю боль&шинство тех вещей, которые обычно почитаются, и почи-
таю другие, которым многие приучены не придавать совер&шенно никакого значения.
[...]В данный момент [...] я не нахожусь более в состоянии, когда не могу ничего изложить письменно,— состоянии, в каком, как Вы видели, я некогда находился. [...] Я сплю здесь по 10 часов каждую ночь, и никогда никакая забота меня не будит. После того как сон в течение долгого вре&мени прогуливает мой дух среди букс, садов и сказочных дворцов, где я испытываю все сказочные удовольствия, я смешиваю незаметно мои мечтания дня с мечтаниями ночи. И если узреваю себя проснувшимся, то единственно вслед&ствие того, что мое удовлетворение более совершенно и в нем участвуют мои чувства, потому что я не столь суров, чтобы отказывать чувствам в какой-либо вещи, которую философ может им позволить без того, чтобы оскорблять свою совесть [...].
К Ж. Л. Г. БАЛЬЗАКУ 28
Амстердам, 5 мая 1631 г.
Месье,
я прижал ладонь к глазам, дабы убедиться, что не сплю, когда прочел у Вас в письме о Вашем намерении приехать в эти края; даже и сейчас я осмеливаюсь радоваться этой новости лишь так, как если бы она привиделась мне во сне. Впрочем, я не нахожу чересчур странным, что высокий и благородный ум, подобный Вашему, не сумел приспосо&биться к рабским обязанностям, кои мы должны исполнять при дворе; и поскольку Вы серьезно заверяете меня в том, что сам Бог вдохнул в Вас решимость покинуть свет, я по&грешил бы против Св. Духа, если бы попытался отвратить Вас от столь святого намерения. И Вы должны извинить мое рвение, если я приглашу Вас избрать для Вашего уеди&нения Амстердам и предпочесть его не только всем капу- цинским и картезианским 29 монастырям, куда уединяются многие порядочные люди, но также и самым красивым мес&там Франции и Италии, даже знаменитому Эрмитажу, где Вы пребывали в минувшем году.
Каким бы благоуст&роенным ни был сельский дом, ему всегда недостает бесчис&ленных удобств, коими располагают лишь городские стро&ения; да и желанная уединенность никогда не бывает там совершенной. Я от всей души желал бы Вам найти там ручей, который погружал бы в мечты самых больших бол&тунов, и долину столь пустынную, чтобы она могла привес&ти Вас в восторг и подарить Вам радость; однако вряд ли случится, что вдобавок к этому Вы не обретете целую кучу мелких соседей, кои станут Вам докучать и чьи визиты бывают еще более досадными, чем те, что Вы терпите в Па&риже. Между тем в большом городе, где я нахожусь и где, кроме меня, все занимаются торговлей, каждый настолько погружен в извлечение прибыли, что я всю свою жизнь могу никого не видеть. Ежедневно я прогуливаюсь среди толпы народа с такой же свободой и безмятежностью, с какой Вы гуляете по своим аллеям, причем попадающихся мне навстречу людей я воспринимаю так же, как Вы — деревья Вашего леса или пробегающих там животных. Даже их шумная суета нарушает мои грезы не больше, чем жур&чанье ручья. А если я и позволю себе поразмыслить над их действиями, я получаю от этого такое же удовольствие, какое Вы — от наблюдения за крестьянами, обрабатываю&щими Ваши поля: ведь я вижу, что вся работа этих людей направлена на украшение места моего обитания и на то, чтобы я там ни в чем не нуждался. И если Вам достав&ляет удовольствие наблюдать созревание плодов в Ваших садах и их зримое изобилие, подумайте, разве не такая же радость наблюдать здесь прибытие судов, в изобилии до&ставляющих нам все, что создают обе Индии, и все рари&теты Европы. Можно ли найти другое место в мире, где все жизненные удобства и все желанные достопримечатель&ности было бы так легко отыскать, как здесь? В какой дру&гой стране можно пользоваться такой полнотой свободы, спать без ощущения беспокойства и располагать всегда го&товой к вашей защите армией? Где меньше, чем здесь, из&вестны отравления, предательства, клеветы, где более со&хранились невинные нравы наших предков? Я не понимаю, как можете Вы так любить воздух Италии, вместе с кото&рым мы часто вдыхаем чуму и где дневная жара постоянно невыносима, вечерняя прохлада болезнетворна, а темнота ночи покрывает убийц и воришек. Если же Вас страшат се&верные зимы, скажите мне, какая тень, какие веера или фонтаны способны спасти Вас от удручающей римской жа&ры с таким же успехом, с каким печь и камин защитят Вас здесь от холода? Наконец, скажу Вам, что ожидаю Вас с некоторыми надеждами, кои не будут Вам, может быть, неприятны, но, приедете ли Вы или нет, я всегда останусь любящим Вас и проч.