IV
Только потому, что в это недостаточно вдумывались, полагали, что оба даваемые вечности определения, положительное и отрицательное, выражают одно и то же, то есть будто утверждение о бытии, что оно всегда было, есть и будет, значит то же самое, что и утверждение о нем, что у него нет ни конца, ни начала. «Всегда» означает совокупность дней по отношению к каждому отдельному дню, это — время. Быть началом и- концом — значит существовать в отношении к тому, что имеет начало и конец; не быть ни началом, ни концом, ни тем, что имеет начало и конец, — значит существовать вне этого отношения. Отнимите отношение — и бытие, которое есть начало и конец, будет бытием, которое не есть ни.то ни другое, у которого нет ни начала, ни конца. Но, ответят нам, оба эти бытия не могут существовать одно без другого, следова- тельно, бытие, являющееся началом и концом, не имеет, как и другое, ни начала, ни конца. Вывод этот я отрицаю по той простой причине, что одно из них рассматривается в отношении, а другое безотносительно; это — два противоположных друг другу способа рассматривать существование, заложенные в самой природе существования, и из них я делаю два бытия, две субстанции, как до сих пор и делали, того не ведая, под именами бога до сотворения и бога-творца и, ведая, под именами бога и материи.
Говорить о вечности предшествовавшей и о вечности последующей или говорить о нас, что мы в вечности, возможно только в смысле положительном, в том смысле, что вечность — это время.
Ибо нелепо было бы говорить это в том смысле, что вечность — отрицание времени. Мы — во времени, в конечном, в настоящем, и даже для того, чтобы видеть нас в этом аспекте, надлежит нас рассматривать как части метафизические; ибо, как части физические, мы в том или ином конечном, в том или ином времени, в том или ином настоящем.В начальных словах книги Бытия: «Вначале бог создал небо и землю» — проглядывает истина, поскольку бог там существует единственно как бог до начала и существует как создатель только в начале. Но пусть не смущаются этими нелепыми словами «до начала», словами, устанавливающими начало в длительности, и пусть не думают, будто начало было не всегда, раз оно не вечно, ибо, не будучи вечным, оно было всегда, или, если угодно, постольку оно не то, что отрицает «всегда» или самого себя, которое никогда не было без существования [131]*.
Слова Моисея: «Бог царствовал во веки веков и ныне и присно» — имеют смысл лишь постольку, поскольку «вечность» означает в них вечность положительную, или время, а «присно» — вечность отрицательную. Сильное впечатление, производимое этими словами на нас, вызывается тем, что они правильно напоминают нам одновременно понятие как о бытии, которое есть время, так и о бытии, которое им не является, а включает в себя время, не будучи им. Не иначе обстоит дело и со всеми другими выспренними представлениями, какие нам даются о боге, как, например, о тысячелетиях, которые для него как день, вчера минувший. Представления эти на нас производят впечатление лишь в силу заключающихся в них проблесков основных истин, улавливаемых нами, ибо тысячелетия по отношению ко времени, к Целому, составляют не более чем мгновение, и мгновение и они не суть сами в себе, а имеют существование лишь относительное, как и время, частями которого они являются. Атрибут «простой» имеет с атрибутом «вечный» то общее, что он берется одновременно в смысле как отрицательном, так и положительном, с той, впрочем, разницей, что нельзя сказать «более или менее вечный», тогда как говорят «более или менее простой».
Атрибут этот приложим ко Всему, когда он означает не составное, и к Целому, когда он означает менее составное. Можно сказать, что атрибуты «вечный» и «простой» словно созданы нарочно, чтобы подходить одинаково и к Целому, и ко Всему, так как они сами по себе не выражают отрицания, как, например, атрибуты «бесконечный» и «безмерный», которые и звучат отрицательно; но употребляют их без разбору, и в смысле положительном и в смысле отрицательном, только потому, что по нелепости два противоположных друг другу бытия превратили в одно, именуемое богом.Постигнутая нераздельность Всего и Целого и равным образом постигнутая истина, что Все включает в себя Целое, и заставила смешать их воедино под именем единой субстанции в системе Спинозы и под именем бога в системе религиозной.
На взгляд теизма и спинозизма физические субстанции одинаково являются эманациями субстанции метафизической, но субстанция эта в них рассматривается неодинаково: теизм в ней видит моральное, которого спинозизм не усматривает, и из этого различия в их точках зрения и вытекает для теизма провидение, культ и мораль, которые для спинозизма не вытекают.