XI
Они не создавали бы себе науки из анализа чувств; они ограничивались бы тем, что наслаждались бы и предавались бы им с той мудрой умеренностью, которая не дает им притупиться и делает постоянно яркими и тонкими. Они несравненно больше нашего придерживались бы одинакового образа действий во всем и не выводили бы из этого заключения — как мы поступаем по отношению к животным, — что так поступать — значит проявлять недостаток разума и понимания d. Они задавались бы меньшим числом целей, чем мы, но отдавались бы им полнее и наслаждались бы ими больше.
Потомству передавались бы одни только полезные познания; ибо зачем передавать повествования о фактах,
d Почему люди, признающие совершенством природы ее всегда одинаковый образ действия, находят, что у животных он является педостатком? Да потому, что люди чрезмерно удалены от подобного образа действий и что их высокомерие заставляет их, невзирая на противоречие, само это отдаление толковать в свою пользу. Но могут ли люди, находящиеся во власти абсурдного, не быть сплетением противоречий?
как мы это делаем при посредстве искусств, раз нравы, действия и способы действия не изменялись бы от одного века до другого и люди воспроизводились бы постоянно одинаковы в своих потомках?
Их домашние и сельскохозяйственные работы, а также более сладостная, чем обычно думают, отрада отдавать вкупе и влюбе свои заботы обществу доставляли бы им постоянное наслаждение, не допуская ни у кого из них того ощущения опустошенности, какое у нас всегда требует заполнения и требует его все более тщетно по мере того, как мы все более отходим от природы и все более предаемся всему тому, что способно оторвать нас от самих себя.
От наших искусств они сохранили бы лишь то примерно, что необходимо нашим крестьянам и нашим простолюдинам, чтобы прожить, и прожить более счастливо, чем мы. Несовместимо с их нравами было бы сохранить то, что составляет наибольшую ценность в наших глазах е.Угрызения совести и огорчения, беспокойства и тревоги, изнуряющие нас, не обитали бы под их кровлей. Там, наоборот, господствовали бы кроткая ясность, природное веселье, непосредственная чистота и простая приветливость, имеющие больше прав на нашу любовь, чем самые блестящие качества. Как в физическом, так и в моральном отношении они представляли бы собою то, что не в моих силах оценить достаточно высоко именно ввиду чрезвычайного различия, которое наблюдалось бы во всех отношениях между тем, чем они были бы, и тем, что мы собою представляем.
Ничто не было бы для них тягостным трудом, потому что труд всегда превращался бы у них в забаву и удовольствие. Для домашних работ имелись бы различные отряды, и они переходили бы от одного к другому, смотря по склонности каждого из них и по надобностям общего дела. Четыре раза в день принималась бы в умеренном количестве простая и почти всегда одинаковая пища. Уста-
е Просвещенные люди восхваляют науки и изящные искусства как нечто высшее, чем простые труды, имеющие целью удовлетворение наиболее настоятельных нужд. Это они-то, неутомимые говоруны, хотят найти недостаток в том, что животные и простолюдины постоянно ведут себя одинаково. Но так как они в данном деле являются одновременно и судьями, и сторонами, их мнение не может иметь никакого значения.
новлены были бы, но, однако, без всякого принуждения часы для вставания и отхода ко сну. Свежая солома, переходящая затем от них на подстилку для скота, составляла бы общее и здоровое ложе, на котором они предавались бы отдыху. Они располагались бы для этого без разбора, женщины вперемежку с мужчинами, предварительно уложив немощных, стариков и детей, которые спали бы отдельно.
По желанию, они могли бы, впрочем, внести некоторые изменения в это расписание дня, ибо достаточно было бы общего согласия, чтобы все можно было упорядочить к общему удовольствию и удовлетворению. Это-то общее согласие, невозможное в состоянии законов, и составляло бы основное преимущество в состоянии нравов.Реки, плавать в которых они стали бы совершенно естественно, не нуждаясь, подобно нам, в особой подготовкеf, и воды, которые они умели бы добывать в изобилии, давали бы им возможность купаться всем вместе, и им, кроме того, нетрудно было бы устраивать и дома бассейны для купания, всегда доступные и чисто содержимые. Ибо то, что так трудно и почти недоступно для большей части людей в этом простом и столь необходимом для здоровья отношении, не было бы таким трудным для них. Подобно нам, они имели бы конечной целью собственное благоденствие, но, насколько пути, нами избираемые, для
f Одним из доказательств, подтверждающих, что человек живет в состоянии насилия, служат те затруднения, какие он встречает на пути к самым простым и легким движениям, к ровным и естественным движениям, необходимым для плавания. Чрезмерный страх, испытываемый им под влиянием состояния законов перед смертью, заставляет его терять голову, и вместо того, чтобы стремиться к цели движениями, свойственными животным и людям, которых мы называем дикими, он рвется к ней, колотя по воде и производя неровные и беспорядочные движения, топящие его. Но, скажут нам, почему же дети, не знающие страха смерти, не плавают столь же естественно, как животные. Это потому, что неверно, будто они не ведают этого страха, раз они происходят от нас, испытывающих его, и мы по этой именно причине не передаем им, как то делают животные для своих детенышей, навыков к необходимым для плавания движениям. Дух наш лишает нас даже возможности придавать самые естественные положения нашему телу — обретаем мы их лишь искусственно при помощи учителя танцев. Не то было бы в состоянии нравов: при нем человек пользовался бы всеми выгодами своего сложения, пе нуждаясь для этого в искусственных приемах.
ее достижения, извилисты, настолько их пути были бы прямы.