2. Антитезы гедонизма

В анализе гедонического опыта

следует различать психологический и

нравственный аспекты, психологическую

заданность и этическое содержание

личностной самореализации. С

морально-философской точки зрения,

гедонизм - это этика наслаждения.

Наслаждение как принцип и ценность в

____________________

3 См.: Гегель.

философии // Гегель. Соч. М., 1932.

Т.10. С. 9-10.

4 См., к примеру: Кантор К.М. Делай

что хочешь - твори

добро // Философия и социология

науки и техники. Ежегодник 1988-

1989. М., 1989. С. 150-204.

275

ней не просто признается и

принимается. Стремление к наслаждению

определяет иерархию ценностей и

мотивов гедоника, его образ жизни.

Назвав добро наслаждением, гедоник

сознательно сообразует свои цели не с

добром, а с наслаждением. "Мы

стремимся к чему-либо, - писал

Б.Спиноза, - желаем чего-нибудь,

чувствуем влечение и хотим не

вследствие того, что считаем это

добром, а наоборот, мы потому считаем

что-либо добром, что стремимся к

нему, желаем, чувствуем к нему

влечение и хотим его Мы ничего

не желаем потому, что оно добро, но,

наоборот, называем добром то, что

желаем и, следовательно, то, к чему

чувствуем отвращение, называем злом.

Поэтому всякий сообразно со своим

аффектом судит или оценивает то, что

добро и что зло, что лучше и что

хуже"5. Это высказывание очень

характерно для гедонистического

мировосприятия, хотя оно слабо пред-

ставляет взгляды самого Спинозы. Для

Спинозы как для рационалиста и

просветителя очевидно, что человек,

если разум его ясен и не

____________________

5 Спиноза Б. Этика // Спиноза Б.

Избр. произведения. М., 1955. Т. I.

С. 464, 487.

276

аффектирован, с необходимостью должен

желать себе добра. Просветительский

рационализм не знает отчуждения,

расщепляющего человеческое бытие,

раздваивающего и растраивающего чело-

веческое сознание.

не механизм в отменно отлаженном

техническом мире и не ангел, гар-

монично влитый в безмятежный небесный

порядок. Его желания сложны,

неоднозначны, противоречивы; разум

его пристрастен, он обречен на выбор

и разрешения конфликтов и,

следовательно, на ошибки выбора, на

столкновение своих решений с чужими

решениями и желаниями. Эта

конфликтность желаний обусловлена

разнообразием интересов и статусов

людей, ролей, которые они исполняют в

обществе, обязанностей, которые

накладывают на них их роли и статусы.

Так что практически всегда человек

может удовлетворять свои желания,

лишь опосредствуя их с интересами

других людей, либо же ущемляя

интересы других. Общественная жизнь

не настолько проста, чтобы человек

удовлетворением своих желаний мог

обеспечивать добро, а стремясь к

добру, удовлетворять свои желания.

Впрочем это уже было понято в рамках

Просвещения, в частности, Д.Дидро.

Его племянник Рамо (в одноименном

277

диалоге) являет нам характер не

только порочный и в какой-то мере

утонченный, но и циничный настолько,

что, не утаивая, заявляет о таких

своих склонностях и привычках,

которые не могут не порождать зла, не

приносить страданий другим людям, как

впрочем и ему самому.

В гедонизме мотивы как основания не

только потребностей, но и ценностей,

и общих понятий связываются с

наслаждением. Это особый вопрос, что

чем определяется. С обыденной точки

зрения, кажется, что ни к чему иному,

как к удовольствию человек не

стремится в своих поступках; это

могут быть чувственные удовольствия,

а могут быть - возвышенные, но в

конце концов они задают ориентиры

деятельности. Однако не все так

просто, как представляется обыденному

взгляду. С социологической точки

зрения, не наслаждения и страдания

определяют деятельность человека,

которая носит социальный характер, а,

наоборот, социальные связи человека,

в рамках которых разворачивается его

деятельность, задают способ и

содержание наслаждений.

вательно, стремление к наслаждению

как характеристика социального

человека, то есть человека в

определенных конкретно-исторических

278

обстоятельствах, как и другие

потребности, является производным от

функционирования общественного

организма. Такова была точка зрения

К.Маркса6. Но с этической точки

зрения, желания, к исполнению которых

стремится человек (но не те, которые

он реально испытывает),

предопределены его нравственным

характером, его пониманием своего

жизненнго предназначения, его

чувством долга.

Это важно иметь в виду, когда

разговор идет не вообще о роли

удовольствий в жизни человека, а о

нравственных основаниях поступков

человека. Вопрос ставится именно так:

может ли наслаждение быть универ-

сальным моральным принципом7?

____________________

6 См.: Маркс К. Экономические

рукописи 1857-1859 г. С. 29.

7 Этот вопрос следует отличать от

другого, который подвергает

сомнению само предположение о том,

что наслаждение может быть

принципом, тем более моральным.

Если не считать, что логически и

философски правильно говорить

только об одном, высшем моральном

принципе, то необходимо допустить,

что и наслаждение можно

рассматривать в качестве принципа,

279

Разнообразие вкусов, привязанностей и

пристрастий не позволяет ответить на

этот вопрос положительно. Это не раз

отмечалось в истории философии, в

частности, этот аргумент особо

выдвигали в своей критике гедонизма

И.Кант и В.С.Соловьев.

Однако классические утилитаристы -

И.Бентам и Дж.С.Милль - считали такой

аргумент необоснованным. Подлинное

удовольствие, тo есть интенсивное,

продолжительное, непосредственное,

плодовитое, приемлемое наибольшим

числом лиц и наиболее

распространенное, считал Бентам,

представляет собой действительный

критерий нравственности8. Для Милля

_____________________________________

то есть определенного общего

основания поступков.

говорил о принципе удовольствия

З.Фрейд. Содержанием этого принципа

являются не предметы желаний и не

сами желания, а та организованность

сознания и поведения, которая

определяет человеку стремиться к

удовольствиям (наслаждениям) вообще

и избегать страдания вообще.

8 См.: Бентам И. Введение в основания

нравственности и законо-

дательства // Избр. соч. Бентама.

Спб, 1897. Т. I. С. 26-27.

280

истинным было наслаждение, отвечающее

мнению большинства9.

Гедонистическая аргументация

получает иное превращение в теориях,

которые принято называть эвдемо-

нистическими. В качестве блага в них

выставляются не чувственные

удовольствия, а возвышенные

наслаждения души. Собственно говоря,

этический гедонизм как правило

эвдемонистичен, киренская школа в

своей откровенности составляет

исключение. Однако с точки зрения

морального принципа, различия между

гедонизмом и эвдемонизмом не

существенны. И тут, и там одна логика

- логика, ориентирующая человека не

____________________

9 См.: Милль Дж.С.

Утилитарианизм // Утилитарианизм. О

свободе. Пб., 1866. С. 20. Говорят,

в давние времена в Англии публичные

телесные наказания и казни были

отменены потому, что они нравились

людям больше, нежели театр, который

они посещали гораздо реже. Вряд ли

отсюда можно сделать вывод о том,

что публичные экзекуции и

составляют эстетическую ценность,

заключают в себе прекрасное. Почему

же определение добра выводится на

основе умозрительно проведенного

реферундума, сказать трудно.

281

на добро, а на наслаждение, а если и

на добро, то ради наслаждения. Стоит

принять наслаждение в качестве

принципа, в качестве высшей ценности,

как переход от возвышенных и

благородных наслаждений к чувственным

- если это принятие будет

последовательным - окажется неизбеж-

ным, ибо самые насыщенные и острые

наслаждения связаны именно с

чувственными утехами.

Даже если совместить

эвдемонистически понятый принцип

наслаждения с аристотелевской золотой

серединой, эвдемонистический критерий

нравственности не будет спасен.

Предлагаемый эвдемонизмом моральный

принцип оказывается принципом для

избранных, ибо интеллектуальные и

эстетические наслаждения недоступны

всем и даже многим.

исходя из разных философских позиций,

этот довод выдвигали такие разные

мыслители, как В.С.Соловьев и

З.Фрейд. Правда, эвдемонистический

принцип интерпретируется в духе

демократизма таким образом, что

каждому задается возвышенность

наслаждений, но мера возвышенности

наслаждений у каждого человека будет

сообразна его образованности и

воспитанности. Однако такой "демок-

ратизм" лишь усугубляет мыслимую

282

вариативность наслаждений и, стало

быть, подрывает непременную уни-

версальность морального принципа.

В.С.Соловьев высказывает еще два

возражения против эвдемонизма,

который он называет "благоразумным

эвдемонизмом". Одно из них

заключается в том, что возвышенные

наслаждения занимают лишь дух, не да-

вая пищи воле, не предполагая

практического принципа отношений

между людьми, между тем мораль

практически ориентирует человека в

его поведении, его отношениях к себе

и к другим людям, к божеству. Другое

- связано с критикой эвдемонизма

изнутри: апелляция к высшим

наслаждениям не может не нарушать

исходных постулатов сознания,

сориентированного на удовольствие,

поскольку гедоническое сознание

требует наслаждения по принципу

"здесь и теперь". Эвдемонизм же, в

частности в его утилитарианском

варианте, утверждает, что наслаждения

следует оценивать в их сумме, цело-

купности, в их соотнесении со всей

человеческой жизнью. Так что

оказывается, что есть только один

момент в биографии человека, когда

оценка будет непредвзятой и искренней

- это итоговый момент, фактически

мгновение перед лицом смерти. Но тут

283

смысл эвдемонистически-

утилитарианского расчета сводится к

нулю, и преимущество благоразумных

наслаждений перед неистовыми

исчезает.

Иными словами, этика, основанная на

наслаждении, либо обрекает мораль на

неистовство и тем самым уничтожает

ее, либо вынуждена довольствоваться

оборванными, непоследовательными

рассуждениями и тем самым разрушает

самое себя как рефлексию или теоре-

тизирование о морали, претендующее на

доказательность.

Приняв наслаждение в качестве

определяющей цен-ности, гедоник

начинает весь мир воспринимать в

свете наслаждения и страдания, что

уже само по себе чревато аберрацией

ценностного сознания.

первой, гедонистической (в отличие от

второй, стоической, и третьей,

христианской) книге трактата "Об

истинном и ложном благе" показал, как

перестраивается этическое сознание,

ослепленное страстью наслаждений. Оно

не отвергает традиционные

добродетели, оно только переиначивает

их на свой лад: благоразумие для

гедоника заключается в том, чтобы

видеть выгодное для себя и избегать

неблагоприятного, "умеренность - в

том, чтобы воздерживаться от какой-

284

либо одной радости, с тем, чтобы

наслаждаться многими и

большими , справедливость - в

том, чтобы снискать себе у людей

расположение, благодарность и

[приобрести] выгоду", скромность же,

которую, говорит гедоник Валлы,

некоторые исключают из числа основных

добродетелей, является "средством

как-то снискать авторитет и

расположение у людей". Для всех этих

добродетелей наслаждение будет

"госпожой среди служанок"10.

Если дальше проследить логику

этико-гедонистического мышления, то

легко заметить, что для гедони-

стического сознания не существует

трансцендентного должного. Коль скоро

высшей целью человека признается

наслаждение, а идеал усматривается в

исполненности всех мыслимых

наслаждений, то идеальное и должное

оказываются сведенными к

нереализованому наличному - к

желанию. Анализ эротических эпистолий

показывает, что идеальное и должное в

гедоническом сознании обнаруживаются

в субъективной фантазии, в грезе.

____________________

10 Валла Л. Об истинном и ложном

благе // Валла Л. Об истинном и

ложном благе. О свободе воли.

М., 1989. С. 112-113.

285

Здесь должное сливается даже не с

эротичным, но всего лишь с

сладострастным, ибо в фантазии и

гедонической грезе актуально

предметизировано неопределенное

сладострастие само по себе, в то

время как в определенности к объекту

сладострастие уступает место лич-

ностному влечению, которое отнюдь не

обязательно окрашено в сладострастные

тона, и во всяком случае эти тона

составляют лишь фон, но не содержание

влечения11.

Впрочем в полной мере гедонизм

раскрывается не в принципе

наслаждения, а как характеристика

живого морального сознания, как

практический принцип, система

ценностей и норм, область чувств,

страстей, казуистических

самооправданий, мечтаний и грез.

____________________

11 Различие между сладострастием и

эросом было обнаружено, конечно,

Платоном в "Пире". Это различие

чувствует Дж.Бруно в "О героическом

энтузиазме", однако в определении

это различие было впервые

зафиксировано, насколько я могу

судить, Т.Гоббсом (См.: Гоббс Т.

Человеческая природа // Гоббс Т.

Соч.: В 2 т. М., 1989. Т. 1.

С. 549).

286