Глава 3От младенчества к зрелости

Чувство родовой слитности,

непосредственности человеческих

связей актуально переживается, хотя и

не всегда осознается, человеком и в

рамках цивилизации. Я имею в виду не

"эмпатические" эстетические или рели-

гиозные переживания, которые

опосредованы восприятием

определенного идеала, предполагаемого

произведениями фольклора, искусства

или религией.

индивидуальном опыте - опыте кровно-

родственных отношений, отношений

родителей, главным образом матери, и

ребенка (и в меньшей степени опыт

личных интимных отношений - дружбы,

любви).

Первобытный опыт человечества и

индивидуальный опыт детства не

тождественны, но аналогичны. Идея

известной параллельности

первобытности и младенчества

высказывалась неоднократно -

например, в контексте философско-

исторических построений М.Штирнера

(когда он сопоставлял типы "негра" и

"ребенка") или в психоаналитической

теории З.Фрейда (когда он указывал на

168

то, что двукратное начало сексу-

ального развития человека

предопределено древнейшей историей

человеческого рода). У Э.Фромма эта

идея была теоретически развита в

учении об обособленности

человеческого существования: он

проводил прямую аналогию между

освобождением индивида от уз

первобытного родства и

индивидуализацией становящейся лич-

ности, освобождением ребенка от

"первичных уз" с матерью.

Однако в этическом плане этот

вопрос получает иной ракурс, хотя по

содержанию и остается близким к тому,

о чем говорил Фромм. Если исходить из

императивного содержания морали, то

его действительные предпосылки мы

находим в том опыте, который человек

переживает в детстве - в отношениях

матери и ребенка. Я не усматриваю в

этих отношениях нравственности. С

этической точки зрения, материнство и

детство важны как один из источников

морали, как та антропологическая по

своей природе и онтологическая,

экзистенциальная по своему смыслу

данность жизни, которая во многом

определяет содержание и характер

морали.

169