ОДЛ О ЗАСУХЕ37
Горела ярко звездная река, Кружа, пересекала небосвод. И царь сказал: «Увы мне, горе нам! Чем ныне провинился наш народ? Послало небо смуты нам и смерть, И год за годом снова голод шлет.
Все духам я моленья возносил, Жертв не жалея. Яшмы и нефрит Истощены в казне. Иль голос мой Неслышен стал и небом я забыт?А засуха ужасна и грозна, И зной, скопясь, поднялся к небесам.
Я жертвы непрестанно возношу, Переходя с мольбой из храма в храм. Давно погребены мои дары И небу, и земле, и всем богам, Но Князь-Зерно помочь в беде не мог38, А царь небесный не снисходит к нам. Чем видеть мор и гибель на земле, Я кару принял бы за царство сам!
А засуха ужасна и грозна! Ее не отвратить, и смерть кругом, И страхом я и ужасом объят, Как будто надо мной грохочет гром. О царство Чжоу, где же твой народ? Калек, и тех не остается в нем! Небес великих вышний государь, Ужель царя ты не оставишь в нем? О предки, как нам в трепет не прийти? — Не станет жертв пред вашим алтарем!39
А засуха ужасна и грозна! Ее не угасить, и всё в огне, И всё кругом покрыл палящий зной, И места нет, куда б сокрыться мне.
Надежды нет, куда ни бросишь взор — Судеб великих близится конец!40 Я помощи не вижу от князей, Издревле правивших в моей стране... Ужель вы не жалеете меня, Отец и мать, и предки в вышине?А засуха ужасна и грозна! Гора иссохла, и иссяк поток, И всюду сеет пламя и пожар Свирепый демон — засух грозный бог. Изнемогает сердце от жары — Как бы огонь больное сердце сжег! Князья, что древле правили страной, Не слышат нас (мой голос одинок). Небес великих вышний государь, О, если б я уйти в изгнанье мог!
А засуха ужасна н грозна! В смятенье я — бежать мешает страх, И засухой, не знаю сам за что, Наказан я, и этот край исчах! У стран земли моля обильный год, Я жертвы в срок вознес на алтарях41. Небес великих вышний государь, Ужель забыл ты о моих мольбах? Пресветлых духов чтил я — не должны Меня их гнев и ярость ввергнуть в прах.
А засуха ужасна и грозна! Все разбрелись кругом, ослаб закон, В беде правители моей страны, Советник царский скорбыо поражен. Начальник стражи нашего дворца, И конюший, и кравчий — двух сторон Вельможи — все спешат помочь, никто Не говорит, что неспособен он... Я взор подъял к великим небесам: Ужель удел мой только боль и стон?42
Я взор подъял к великим небесам — Сверкают звезды, предвещая зной! Мужи совета, доблести мужи, Свершили все под светлой вышиной.
Судеб великих близится конец — Не оставляйте труд ваш!.. Я иной Удел у неба не себе ищу, А вам, что правите моей страной. Я взор подъял к великим небесам: Да будет милость их и мир со мной!»ОДА ЦАРСКОМУ НАСТАВНИКУ ЧЖУП ШАНЬ-ФУ 43
I
Небо, рождая на свет человеческий род, Тело и правило жизни всем людям дает.
Люди, храня этот вечный закон, хороши, Любят и ценят прекрасную доблесть души44. Небо, державно взирая на чжоуский дом, Землю внизу осветило горящим лучом, И, чтобы сына небес не коснулося зло, Небо в защиту ему Чжун Шань-фу родило45.
Доблестью духа был наш Чжун Шань-фу одарен, Мягок, прекрасен, всегда почитал он закон, Видом достойный и всем выраженьем лица, Был осторожен, внимателен был до конца. Древних реченья, как правила жизни, любил, Вид величавый блюдя изо всех своих сил. Сыну небес был послушен всегда и пе раз Всем возвещал он царский пресвстлый приказ.
Царь говорит: «Чжун Шань-фу, повеленью внемли: Будь ты примером властителям нашей земли.
Предков своих продолжая заслуги и путь, Царской особе ты телохранителем будь. Царскую волю вещая и всюду творя, Будешь ты сам языком и устами царя! Наши решенья везде быть известны должны, Их да исполнят четыре предела страны!»Важными, важными были приказы царя: Чжун исполняет их, царскую волю творя. Был ли послушен иль был непокорен удел — Светлым умом Чжун Шань-фу это все разумел. Разума ясность и мудрость ему помогла И самому оградиться от всякого зла. Отдыха он не имеет ни в утро пи в ночь, Чтоб одному человеку в правленье помочь46.
Мягкий кусочек легко принимают уста, Твердый кусочек они изблюют изо рта — Тоже сложил поговорку такую народ. Но Чжун Шань-фу человек был, однако, не тот:
Мягкий кусочек его не глотали уста, Твердый кусок не выплевывал он изо рта — Не угнетал, как другие, он сирых и вдов, Сильных отпора не труся, был с ними суров!
Доблесть души человека легка, точно пух, Редкий поднять ее только найдет в себе дух — Тоже сложил поговорку такую народ.
Я поразмыслил, подумал над нею, и вот Только один Чжун И1аиь-фу и поднять ее мог, Я, хоть люблю его, в этом ему ие помог. Царское платье с изъяном бывает, не зря Лишь Чжуп Шань-фу не боится поправить царя47.Жертву приносит Чжун духам дороги: па ней Крепких из крепких четверка могучих коней. Быстрые, быстрые люди собрались в поход: Думает каждый из них лишь, что он пе дойдет. Мощные, мощные кони четверкою в ряд, Восемь на них колокольчиков звоном звенят. Царь повеление дал Чжуп Шань-фу, чтобы в срок Крепость построить, он ехал теперь на восток.
Сильными, сильными были четыре коня, Восемь бубенчиков брякают, звоном звеня: В княжество Ци Чжун Шань-фу отправляется мой48. О, поскорей, поскорей возвращайся домой! Цзн-фу хотел бы, тебе эту песню сложив, Нежную песню, как чистого ветра порыв, Чтоб, Чжуп Шань-фу, среди долгих раздумий твоих, Сердца коснувшись, печали утешил мой стих.