ИОН

К первой группе ранних платоновских сочинений относится еще ряд диалогов, в которых Сократ выступает спорщиком по тому или другому философскому, этическому или поэтическому вопросу, постоянно добиваясь ясности понятий и ограничиваясь анализом без подведения окончательных итогов.

композиция диалога

I. Вступление (530а—d)

1. Сократ, который встретил известного в то время рапсода (исполнителя гомеровского эпоса) Иона Эфесского (о нем мы только и знаем из этого диалога Платона), прибывшего в Афины после одержанной им на состязаниях в Эпидавре победы, расхваливает искусство этого рапсода и заодно искусство Гомера — предмет исполнительской гордости Иона (530Ь).
2. Но, по мнению Сократа, настоящий рапсод должен быть истолкователем мыслей поэта для слушателей, т. е. должен очень много в этом понимать; Ион как раз и считает себя в этом отношении выше всех прочих рапсодов (530cd).

II. Сущность художественного творчества (531а—536d)

1. Сократ, желающий в этой связи выяснить сущность художественного творчества, утверждает прежде всего, что знание самого предмета заключено во всем и что, следовательно, Ион должен быть сильным в понимании не только Гомера, но и всех других поэтов. Ион же понимает только в Гомере (530е—532с).
2. Сократ делает отсюда вывод, что Ион знает Гомера не в результате выучки (xexvri) и знания (еяіатгцлті), которое могло бы иметь только общий характер (532с). Это касается и всякого другого искусства, взятого в целом: живописи, ваяния и других искусств (532d— 533с).

3. Поэтическое творчество совершается при посредстве «божественной силы» (Фєіа 6-uvczjljiis), которая в других частях диалога именуется также «божественным вдохновением» и «одержимостью» (533е, 534с) или «божественным определением» (ФєГа ішоіда).
   Сила эта действует

   не посредством разума, но чисто физически, подобно магниту, притягивающему одно кольцо, за которым следует второе, третье и т. д. Она особенно видна на тех бездарных поэтах, у которых бездарны все произведения, кроме одного, написанного, очевидно, не от себя, но именно от бога или музы (533d — 535а).

4. Ион с этим согласен. Он удивляется только тому, что, по словам Сократа, он ничем другим не пользуется, кроме божественного вдохновения. Это и дает повод к дальнейшей беседе (535а — 536d).

III. Критика понимания художественного творчества как результата выучки

1. У Гомера изображаются разные искусства: возничего, врача, кормчего, строителя (537а — d).
2. Каждое из этих искусств требует особой выучки и особых знаний, так что одним искусством нельзя пользоваться в другом искусстве (537е - 538а).
3. Возница, врач, рыболов, гадатель в своей области обладают большими познаниями, чем Гомер и тем более рапсоды, когда последние изображают такого рода области искусства. Значит, рапсод Ион ничего не понимает в этих искусствах, хотя и вдохновенно их воспевает и берется о них судить (538Ь — 539е).
4. Сбитый с толку Ион утверждает, что он разбирается не в отдельных искусствах, изображаемых у Гомера, но вообще во всем. А поскольку всего знать нельзя, то он тут же сбивается на другое суждение, а именно что он умеет изображать характеры отдельных действующих лиц, т. е., мы бы сказали, разбирается не в изображаемом, но в стиле изображаемого ,(540а — с). Тем не менее он тут же признает, что эти изображаемые лица больше понимают в своих делах, чем он (540d), и в конце концов ему остается утверждать, что он как следует разбирается только в военном деле. А это Сократу тоже нетрудно опровергнуть, поскольку Иона никто никогда не выбирал в полководцы и полководец вовсе еще не есть рапсод (540а — 541е).
5. Заключение. В таком случае, утверждает Сократ, лучше быть божественно-вдохновенным рапсодом, чем ученым хвалителем Гомера.
   Ирония этого замечания состоит в том, что, по мнению Сократа, лучше быть хорошим рапсодом, чем самодовольным всезнайкой и обманщиком (542ab).

критические замечания к диалогу

Если оценить диалог «Ион» по существу, то необходимо будет сказать следующее.

769

25 Платон, т. 1

1. Первая и наиболее ясная проблема, которой занимается здесь Платон, — это, очевидно, проблема художественного вдохновения. С большой настойчивостью он говорит о чистоте такого вдохновения, его оригинальности или несвязанности с какими-либо другими областями человеческого творчества. В частности, Платон стремится отмежевать художественное вдохновение от изображаемых при его помощи предметов, и особенно от их производственно-практического создания и употребления. Поэмы Гомера — это не курс медицины, не наука о военном деле, о мореплавании и т. д., сколько бы раз Гомер фактически ни изображал многочисленные предметы, относящиеся к упомянутым областям. «Ион», таким образом, это критика вульгарно-производственного понимания

художественного творчества. Сходную мысль о чуждости всякой рассудочной проблематики художественному вдохновению мы уже нашли в «Апологии Сократа» (22Ьс), ее же мы найдем и в «Протагоре» (347с - 348а).

2. Это, однако, не значит, что Платон проповедует здесь чистейший иррационализм. Художественное творчество имеет свои собственные законы, его произведения всегда точнейшим образом оформлены (взять хотя бы всю технику стиха) и т. д. Кроме того, в дальнейшем (например, из «Гиппия большего» 289d, или из «Федра» 265d, или из «Пира» 210Ь — 212а) мы узнаем, что прекрасное только тогда прекрасно, когда существует сама идея прекрасного, которую можно было бы приписывать отдельным прекрасным предметам и без которой ни один прекрасный предмет не мог бы быть прекрасным. Следовательно, в целом проповедь чистоты художественного вдохновения в «Ионе» не есть иррационализм, наоборот, здесь закладывается основа для критики иррационализма.
3. Несмотря на то что «Ион» — произведение раннего периода и в нем отсутствует какая бы то ни было философская или философско- зстетическая система, в нем все же содержатся определенные намеки на существенное совпадение того, что здесь называется te^vt] (по-гре- чески это не только «искусство», но и «ремесло», «выучка», «сноровка», «опытность», «мастерство»), с тем, что здесь называется гтатх\\ащ («наука», «научное знание», «знание существа предмета», «научная дисциплина» и пр.).
   Как мы будем постоянно убеждаться при чтении Платона, идеалом его, хотя он и настаивает на разделении чистого мышления и практически полезного чувственного восприятия, все же является объединение того и другого, правда, с приматом чистого мышления, но всегда с признанием его утилитарной значимости. Косвенно в «Ионе» и проповедуется эта единая мысленно-чувственная наука, это знание, с помощью которого только и можно разобраться в том, что такое художественное творчество и художественное вдохновение. Идея такого знания здесь еще весьма далека от своего логического развития, но диалог содержит вполне определенные намеки на нее.
4. Наконец, в «Ионе» выступает образ Сократа в том виде, как он вообще дается в большинстве произведений Платона, в особенности у раннего Платона, где пока еще нет собственного платоновского учения, а разрабатываются только сократовские проблемы и только сократовским методом. Перед нами предстает в высшей степени хитрый, умный, ироничный, но всегда и неизменно добродушный и благожелательный искатель истины, и в частности искатель точных и ясных, по преимуществу философско-этических, понятий. Видно, что Сократ очень глубоко вникает в обсуждаемое понятие и потому легко критикует всякие ходячие, обывательские и непродуманные мнения. А поскольку сам он, по-видимому, тоже пока еще не имеет точной логической формулы данного понятия, то он и не стремится дать его раньше времени; он оказывается погруженным в постоянное искательство истины, в постоянную и очень острую вопросо-ответную борьбу. Одну из первых иллюстраций этого не только острого, во и остроумного искания истины, в процессе которого последнее решение отодвигается на неопределенное будущее, и представляет собой диалог «Ион». Косвенно этот диалог можно считать и выпадом Платона против софистов, которые тоже много спорили по философским вопросам, но отнюдь не стремились во что бы то ни стало найти последнюю истину в точно сформулированном виде.

А. Ф. Лосев

Диалог назван по имени греческого рапсода Иона, которого нельзя отождествлять с известным Ионом Хиосским, лириком и трагическим поэтом V в.

Перевод диалога «Ион», публикуемый в настоящем издании, выполнен Я. М. Боровским. Впервые был опубликован в изд.: Полное собрание творений Платона: В 15 т. Т. IX / Новый пер. под ред. С. А. Же- белева и др. Пг., 1924; переиздан в однотомнике: Платон. Избранные диалоги и затем в изд.: Платон. Сочинения: В 3 т. Т. 1. Для настоящего «здания перевод был заново сверен С. Я. Шейнман-Топштейн.

1. Эфес — один из 12 ионийских городов в Малой Азии, где, по одному яз преданий, родился Гомер и где особенно почитались исполнители его песен.— 372.
2. Эпидавр — город в области Арголида (Пелопоннес), славившийся крамом в честь бога врачевания Асклепия, сына Аполлона. Праздник в честь Асклепия назывался «Великие Асклепиеи» или «Эпидаврии».— 372.
3. Примечательно, что Ион говорит о себе торжественно — во множественном числе, а Сократ иронически поддерживает самомнение рапсода.— 372.
4. См.: Евтифрон, прим. 17.— 372.
5. Ион хвастливо сравнивает себя со знаменитыми учеными комментаторами V в., аллегорически толковавшими Гомера. Метродора Ламп- сакского не следует смешивать с Метродором Лампсакским — учеником Эпикура. О Стесимоброте, бравшем большие деньги за обучение, упоминает Ксепофонт в «Пире» (III 6).— 372.
6. Гомериды — рапсоды, знатоки, хранители и распространители поэм Гомера на о. Хиос, считавшиеся, по преданию, его потомками. Сведения о них имеются у Страбона (География XIV I, 35 // Пер. Стратановского. М., 1964) со ссылкой на Пиндара (Немейская ода II 1). Здесь скорее всего имеются в виду вообще почитатели Гомера.— 373.
7. Гесиод — автор дидактической поэмы «Труды и дни» и поэмы «Теогония» (VIII в.). Об исполнении рапсодами Гесиода см. у Платона (Законы II 658d). Архилох — ямбограф с о. Парос (VII в.). — 373.
8. Цельное, или единое целое (то oA,ov) — один из основных терминов философии и эстетики Платона.
   О категории цельности у Платона см.: Лосев А. Ф. Эстетическая терминология Платона //Из истории эстетической мысли древности и средневековья. М., 1961; он же. История античной эстетики. Софисты. Сократ. ПлатонЛС. 330—334.— 375.
9. Сын Аглаофонта Полигнот с о. Фасос — знаменитый живописец V в. Павсаний в своем «Описании Эллады» подробно рассматривает картины Полигнота в Дельфах, на которых изображено разрушение Илиона и Одиссей в Аиде (X 25-29).- 375.
10. Дедал, сын Метиона,— строитель критского лабиринта (см. также Алкивиад I, прим. 34). Элей, сын Панопея,— легендарный строитель деревянного коня, с помощью которого греки овладели Троей. Феодор Самосец — мастер бронзового литья, по преданию, изготовил перстень Поликрата и чашу для Креза, посвященную Дельфийскому оракулу (см.: Геродот III 41).- 376.
11. Перечисляются мифические певцы и музыканты: Олимп, флейтист, связанный с культом фригийской Великой Матери богов; Фамирау или Фамирид,— фракийский певец, состязавшийся с Музами и ослепленный ими (Гомер. Ил. II 594 сл.); Орфей, прославившийся тем, что игрой на кифаре усмирял диких зверей и сумел очаровать бога смерти

Аида, пытаясь вывести из царства мертвых свою жену Евридику (см.: Овидий. Метаморфозы X .1 — 105), погиб, растерзанный вакханками, буйными спутницами бога Диониса, культу которого Орфей был чужд, так как он связан с Аполлоном и Музами — покровителями искусства; Фемий, рапсод с о. Итака, исполнявший песни во дворце Одиссея и пощаженный им как певец во время убийства женихов (Од. I 154; XVII 262; XXII 230 сл.).- 376.

12. Магнесийский камень, или магнит, назван так по г. Магнесии (Малая Азия), неподалеку от которого был также мидийский г. Гераклея, богатый магнитом; отсюда второе название этого камня — гераклейский (ср. словарь Суда, 4НдахА,єіа Aiftoe). Существует, однако, и другая этимология названия «гераклейский», которое можно читать также «Гераклов», от имени Геракла (при этом имеется в виду сила притяжения магнита) (см.: Гассенди. Свод философии Эпикура. М., 1966. С. 221 и прим. 91).— 376.
13. Мелические поэты — создатели мелоса, т. е. песенной лирики (см. также: Хармид, прим. 11). О корибантах см.: Критон, прим. 19.— 376.
14. Вакханты и вакханки — жрецы и жрицы бога Диониса, охваченные в экстазе нечеловеческой силой. Еврипид в трагедии «Вакханки» рисует выразительную картину вакхического служения Дионису (см. речь Вестника, ст. 677—774). Платон (Федр 244а) пишет: «Но ведь величайшие из благ от неистовства в нас происходят, по божественному, правда, дарованию даруемого». Здесь же (244е — 245а) содержится речь Сократа о разных видах неистовства, в частности исходящего от муз, овладевающего душой поэта и изливающегося в песнях. Ср.: Менексен, прим. 46.- 377.
15. Т. е. на Парнасе и склонах лесистого Геликона, горной гряды в Беотии, посвященной Аполлону и музам.— 377.
16. Эти слова Платона о поэте приводит Климент Александрийский (VI 18 // (Строматы, творение Климента Александрийского/Пер. Н. Кор- сунского. Ярославль, 1892. Представление о поэте, вдохновленном божественной силой, не было специфично только для идеалиста Платона, но было присуще грекам вообще; материалист Демокрит тоже писал: «Без безумия не может быть ни один великий поэт» (68 В 17Diels= 569 Маков.), а также: «Все, что поэт пишет с божественным вдохновением... то весьма прекрасно» (68 В 18Diels= 570 Маков.).— 377.
17. Дифирамб — гимн в честь Диониса. Слово догреческого происхождения. Сам Дионис тоже именовался Дифирамбом. Энкомий — хвалебная песнь (см.: Менексен, преамбула). Ипорхема (гипорхема) — песнь в соединении с пляской. Ямбы — разновидность декламационной лирики с чередованием краткого и долгого слова в двухсложной стопе (^ —), по содержанию большей частью сатирические.— 377.
18. Тинних халкидец — поэт, сочинитель пеанов (см. прим. 19). Пор- фирий (О воздержании II 18) сообщает: «Эсхил, говорят, рассказывает, что Тинних из всех поэтов, кого Дельфы удостоили написать пеан' в честь бога (Аполлона), создал наилучший пеан» (Porphyre.De l'ab- stinence. 1—2/Text etabli et traduit par J. Bouffartigue et M. Patillon. Paris, 1977—1979). Пеан — гимн в честь бога Аполлона.— 377.
19. См.: Гомер. Од. XXII 1-4:

Сбросил с тела тогда Одиссей многоумный лохмотья.

С гладким луком в руках и с колчаном, набитым стрелами,

Быстро вскочил на высокий порог, пред ногами на землю

Высыпал острые стрелы и так к женихам обратился.

Пер. В. В. Вересаева

и Ил. XXII 131 сл.:

Так рассуждал он и ждал. Ахиллес подошел к нему близко,

Грозный, как бог Эниалий, боец, потрясающий шлемом...

Пер. В. В. Вересаева.— 378.

20. Герои «Илиады» Гомера: Андромаха — жена Гектора, Гекуба (или Гекаба) — мать его, Приам — его отец. Остров Итака — родина Одиссея. — 378.
21. Ксенофонт в «Пире» (III И) упоминает об актере Каллипиде, «который страшно важничает тем, что может многих доводить до слез».— 378.
22. Хоревт — участник хора. — 379.
23. Мусей — мифический поэт и прорицатель, ученик Орфея. О Му- сее см. у Геродота (VIII 6 и 96) и Платона (Государство II 363с). Мусею приписывались поэмы «Евмолпия», «Теогония» и др. — 379.
24. Метафора; ср. Эсхил (Хоэфоры 167): «...сердце пляшет от страха».-^.
25. Критике Платона здесь и ниже подвергается ходячее мнение о том, что занимающиеся Гомером знают «всякое искусство». Это — ^подражатели», а «истины они не касаются» (см.: Государство X 598е — 601а}.— 379.

Платон цитирует здесь «Илиаду» XXIII 335 — 340 (пер. Н. И. Гне- дича).- 380.

27. Ил. XI 638—640, пер. Я. М. Боровского. Вторая половина второго стиха соответствует стиху 625, что отражено в цитировании Платона и здесь в переводе. — 381.
28. Ил. XXIV 80-82 (пер. Н. И. Гнедича).-381.
29. Од. XX 351—353, 355—357, пер. В. А. Жуковского. Феоклимен — сын Мелампа. Меламп — мифический прорицатель, жрец, основатель культа Диониса в Греции (см.: Геродот II 49). Гомер. Од. XV 225—255.— 382.
30. «Сражение у стен» — заголовок песни XII «Илиады» (в пер. Гнедича — «Битва за стену», в пер. Вересаева — «Битва у стены»). Далее цитируется XII 201-207.-5^.
31. Аполлодор из Кизика (см. 541с), Гераклид из Клазомен и Фанос- фен — афинские стратеги родом из Малой Азии. Афиняне даровали им гражданство за их доблесть. О первых двух см. у Элиана XIV 5: Пестрые рассказы / Пер. С. В. Поляковой. М., 1963; о Фаносфене — единственное упоминание у Ксенофонта: Греческая история I 5, 18, 19.— 385. ч
32. Эфесцы, как и другие ионийцы, считались выходцами из Аттики. По Геродоту (I 147), ионяне чистой крови именно все те, которые «происходят из Афин». В другом месте (VIII 44) Геродот сообщает, что афиняне, пока нынешнюю Элладу населяли пеласги, «были пеласгами и назывались кранаями»; в царствование Кекропа названы были кекропидами, а когда власть наследовал Эрехфей, «они получили имя афинян и, наконец, по имени их предводителя Иона, сына Ксуфа,— ионянами». Таким образом, оказывается, что ионийцы — это древнейшие жители Аттики, переселившиеся в Малую Азию. — 385.
33. См.: Евтидем, прим. 35.— 385.