[О БЕСТЕЛЕСНОМ И ТЕЛАХ|
Вслед за четырнадцатой главой, в которой философ делит все существующее на три рода: на неподвижное, самодвижущееся и движимое иным,— в этой главе он делит [существующее] на бестелесное и тела.
Он говорит: «Все то, что способно возвратиться к самому себе, бестелесно, ибо ни одно из тел не способно возвратиться к самому себе». В чем смысл этого положения? Слушай, он говорит, что ни одно из тел не способно возвратиться к самому себе. Постараемся распознать, по каким причинам существующие возвращаются к самим себе. Знай, что во всяком сущем посеян свет единого. Но когда слышишь о свете, не считай его извне пришедшим, а считай его источником, как бы семенем и причиной бытия, о каком бы бытии ни шла речь, ибо само это единое установлено тем самым единым, что превыше первого. И когда устанавливается это посеянное единое — семя того высшего единого,— лишь тогда оно создает вокруг себя некоторый род бытия и является причиной и как бы неподвижным якорем того рода, как бы центром своей сферы. То же самое найдешь и в самом истинно сущем, и во всех других разумах, и в душах, и во всех родах вплоть до тел. Таким образом, надо себе уяснить, что не во всем существующем посеянное в нем единое является одним и тем же, ибо иным является единое истин-но сущего, как ближайшее к первому единому, и другим является единое разумных, души и душ, природы и природ, так же как тела и тел. Во всех них посеяны семена того солнца единых и попечителя. И это посеянное, и этот уделенный [сущностям] свет есть причина каждой сущности, и сообразно с сущностями делятся и единые, а сообразно с едиными — и сущие. Ибо не одной и той же природы и достоинства всякое сущее, и не одного и того же достоинства всякое единое, как это ясно в числах, ибо ближайшие к единому являются более ценными и единообразными среди исшедших [из него].
Ведай, что, когда сущее вожделеет к сверхсущему, оно прежде познает свое внутреннее, чтобы найти пребывающее в нем и причину его, т.
е. само единое. Таким образом, через свою причину, которой является пребывающее в нем единое, оно соединяется с нревысшнм солнца — единым, как это устанавливает Сократ в «Федре». Он говорит: «Душа, познавая свою сущность, прежде сталкивается с множеством всяких существ и с многообразием сущих. Но, идя вглубь, отвергает разнообразие родов и освобождается даже от собственной сущности» 63 Вначале она льнет к своему внутреннему божеству и единому, а затем через него же — к тому неизреченному солнцу единых. Но когда ты слышишь «возвращение», разумей не только [возвращение) в пространстве, как это бывает с телами, но разумей [возвращение] бестелесных, ибо всякое возвращающееся возвращается из-за любви к этому пребывающему в нем единому, чтобы через внутреннее единое обрести солнце единых, которого жаждет все сущее. Сократ говорит, что возвращающееся отвергает строй собственного существа и как бы в энтузиазме 64 стремится к [единому].65
«3 И Потри цм
Это касательно возвращения и того, почему оно происходит. Но тело, говорит философ, неспособно возвращаться к самому себе. Это происходит оттого, что [тело] в своих частях разрозненно и рассеянно, и его части находятся в разных местах, даже если оно сферообразно. Поэтому и неспособно возвратиться все тело ко всему телу, так же как и часть [тела] — к его же части или одно тело к другому, ибо это не происходит среди тел. Полное и цельное возвращение свойственно бестелесным, в которых не возникает телесное, определенное по трем измерениям — я разумею длину, ширину и глубину. Ибо всякое тело но этим [измерениям] обретает телесность от созидающего и творящего бога. Вестелесное же превыше протяженности,
определяемой местом, ибо у бестелесного все во всем 65, поэтому оно ни объемлется пространством, ни движется от места к месту. Место же тех бестелесных иное, иным является и их движение, что будет разъяснено в соответствующем месте. Разумей и то, что небо потому и движется сферообразно, что гонится за своим внутренним единым. Но так кагк оно телесно, ему присуще пространственное движение.