2.1. Средства, обеспечивающие реальное исполнение обязательств 

Обеспечение реального исполнения обязательств в договорах международной купли-продажи представляет огромное значение, так как зачастую пострадавшей стороне необходимо приложить значительные усилия для того, чтобы найти замену непоставленным товарам.

Данное правомочие реализуется путем использования средств защиты, обеспечивающих реальное исполнение обязательств. К таким средствам можно, в частности, отнести: требование об исполнении обязательства в натуре[86], право стороны на исправление недостатков в исполнении, предоставление дополнительного срока нарушившей стороне для исполнения своих обязательств, а также требование о соразмерном снижении покупной цены товара.

Следует отметить, что в зарубежной науке средства защиты, направленные на реальное исполнение обязательства, неоднократно являлись предметом исследований[87]. В российской же правовой доктрине данному

вопросу, na наш взгляд, уделяется недопустимо мало внимания. Проблема приобретает особую актуальность еще и в связи с тем, что в Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. вопрос о применении данного средства защиты окончательно не урегулирован и, следовательно, в большинстве случаев при рассмотрении исков об исполнении обязательств в натуре необходимо использовать подходы и решения, сложившиеся в российской правовой доктрине и судебной практике. К сожалению, в настоящее время такие подходы не отличаются единообразием

Представляется, что опыт зарубежных стран, таких как Великобритания, США, Германия и Франция, может оказать помощь в поиске оптимальных решений при применении иска об исполнении обязательств в натуре в Российской Федерации. Кроме того, необходимо учитывать, что данный опыт широко применялся при подготовке таких актов унификации международного контрактного права, как Венская конвенция, Принципы УНИДРУА и Принципы НС.

В английском общем праве традиционно иск об исполнении обязательств в натуре сам по себе не существовал.

В доктрине общего права господствовало мнение, что «договорное обязательство юридически проявляется не в праве требовать исполнения принятого на себя должником обязательства, а лишь в праве требовать возмещения убытков, возникающих из-за невыполнения должником определённых действий»[89]. Однако с развитием права справедливости иски об исполнении обязательства в натуре получили более широкое распространение. Так, истец мог потребовать исполнения договора в натуре, если ему удавалось

убедить суд, что средства защиты, предоставляемые ему общим правом (как правило, возмещение убытков), являются неадекватными.

В настоящее время в англо-американском праве существует устойчивая тенденция в пользу расширения применения специальных средств защиты в ущерб традиционному приоритету возмещения убытков[90]. Если ранее считалось, что исполнение обязательства в натуре может быть присуждено только в том случае, если убытки не являются адекватным средством защиты, то сейчас gt;то правило формулируют несколько по-другому - истец может требовать исполнения обязательства в натуре, когда такое средство является более предпочтительным, чем возмещение убытков с учетом данных обстоятельств[91]. Это значит, что в отдельных случаях суд может принимать решение о присуждении к реальному исполнению обязательства даже, если у истца есть возможность требовать возмещения убытков.

Одним из наиболее показательных прецедентов, который широко освещался в английской доктрине, было решение по делу Beswik v. Beswik (1968), в котором суд удовлетворил иск об исполнении в натуре, так как он был признан адекватным и достигающим справедливого результата[92]. Со временем количество таких прецедентов росло, что позволило некоторым английским авторам рассматривать требование об исполнении обязательства в натуре в

124

качестве общего правила .

В научной литературе неоднократно отмечалось, что такое средство, как

125

исполнение в натуре применяется исключительно по усмотрению суда .

Данная позиция нуждается в уточнении. Как отмечают К. Цвайгерт и X. Кетц, «подобное усмотрение, как результат долгой судебной практики, уже давно подчиняется сложившимся правилам, в отношении которых принцип связанности прецедентом действует в той же мере, что и в отношении общего права в целом»[93]. Таким образом, суд не может произвольно осуществить выбор между предоставлением какого-либо средства защиты, он должен при этом руководствоваться определенными сложившимися принципами.

В английской судебной практике к таким принципам можно отнести несколько правил.

Во-первых, суд выясняет, насколько адекватным является то или иное средство защиты. При оценке такой адекватности суд может принимать во внимание следующие моменты.

а)              Исполнение в натуре не присуждается, если пострадавшая сторона имеет возможность совершить заменяющую сделку. Исключение обычно делается только в том случае, если товары характеризуются особой красотой, редкостью или представляли особый неимущественный интерес для истца12'.

Однако в судебной практике встречаются примеры, когда иски об

исполнении обязательства в натуре удовлетворяются и в отношении

исключительно коммерческих товаров. Так, например, в деле Behnke v Bede

Shipping Co Ltd 1927 г., требование истца о передаче ему судна было

удовлетворено, так как найти замену данному судну было практически 128

невозможно .

б)              Данный иск может быть удовлетворен только в отношении индивидуально-определенных или индивидуализированных вешей (ст. 52 Английского закона о купле-продаже товаров)12''. В ст. 2-716 НТК также

говорится, что решение об исполнении в натуре может быть вынесено, только если речь идет об уникальных товарах, или при других надлежащих обстоятельствах.

Однако данное правило также не всегда применяется судами. Так, иск об исполнении договора может быть удовлетворен и в отношении товаров, определенных родовыми признаками, таких как нефть, сталь, и другие виды сырья, если будет установлено, что покупателю невозможно или затруднительно приобрести данные товары на стороне[94].

в)              Суд может удовлетворить иск об исполнении договора, если убытки сложно определить. Даже если не существует сложностей в оценке самого ущерба, возмещение убытков будет являться неадекватным средством защиты, если истцу сложно их доказать, если определенную часть убытков по закону невозможно взыскать, либо если у ответчика недостаточно средств для того, чтобы возместить ущерб в полном объеме[95].

г)              Убытки могут быть неадекватным средством защиты, если они носят исключительно номинальный характер. Такой подход был, в частности, применен в уже упоминавшемся деле Beswick v Beswick. При этом ключевым является не то, что истец необоснованно обогатится за счет ответчика вследствие присуждения ему таких убытков, а то, что ответчик таким образом возместит только малую часть реальных потерь истца1"2.

д) Наконец, при оценке адекватности реального исполнения договора суд может учесть так называемый «критерий взаимности». Это означает, что если сторона требует исполнения обязательства в натуре, то такое же требование должно быть доступно и другой стороне на момент заключения договора[96]. Однако данное правило в настоящее время подвергается критике, и в судебной практике нередко встречаются отступления от него[97]. В частности, в деле Price v. Strange судья отметил, что отсутствие взаимности имеет значение, если подобная ситуация сложилась не в момент заключения договора, а на дату слушания дела[98].

Во-вторых, при вынесении решения об исполнении обязательства в натуре суд может принять во внимание различные обстоятельства конкретного дела.

а)              В иске о реальном исполнении договора может быть отказано, если такое исполнение представляет невозможным или чрезмерно обременительным для ответчика.

б)              При вынесении решения может быть учтено поведение истца. Так, суд вправе отказать в иске, если истец при заключении или исполнении договора действовал непорядочно или нечестно, хотя такие его действия и не могут служить основанием для признания договора недействительным[99], либо если он не выполнил какого-либо обещания, которое являлось для ответчика важным при заключении договора, однако требовать исполнения такого обещания ответчик по каким-либо причинам не может[100].

В-третьих, существуют определенные контракты, по которым решение об исполнении в натуре не может быть вынесено. К таким контрактам, в частности, относятся:

а)              контракты, исполнение по которым носит сугубо личный характер;

б)              контракты, исполнение которых требует постоянного контроля со стороны суда;

в)              контракты, условия которых не позволяют однозначно и ясно установить порядок исполнения;

г)              контракты, реальное исполнение по которым возможно только в определенной части;

д)              контракты, исполнение по которым носит безвозмездный характер[101].

Необходимо отмстить, что ни в Английском законе о купле продаже

товаров, ни в ЕТК не содержится положений, регулирующих право покупателя потребовать замены товаров или исправления недостатков. Согласно ст. 2-508 НТК продавец может устранить любое несоответствие в поставке товаров, если срок исполнения еще не истек, однако, покупатель не вправе требовать от него совершения таких действий[102].

Правило о предоставлении нарушившей стороне дополнительного срока для исполнения обязательств также не представлено достаточно четко в англоамериканской правовой системе. Как правило, стороны должны строго придерживаться условий договора.

международно-правовых актах различаются, результат, в большинстве случаев будет одинаков111.

Отдельно следует упомянуть об особенностях правового регулирования такого средства зашиты как снижение покупной цены товара. В англоамериканском праве данное средство защиты зачастую путают с правом зачесть убытки при уплате цены (ст. 2-171 ЕТК, ст. 53 Английского закона о купле- продаже товаров)112. Действительно, между возмещением убытков и снижением покупной цены много общего. В определенной степени данные средства защиты могут пересекаться. Однако есть ряд принципиальных отличий.

Во-первых, при определении размера уценки не учитываются фактические потери пострадавшей стороны. То есть, снижение цены направлено не на возмещение ущерба, а на восстановление баланса сделки.

Во-вторых, ст. 2-717 ЕТК и ст. 53 Закона предусматривают наличие у сторон взаимных обязательств, в то время как согласно Венской конвенции, уценка товара может применяться не только в качестве зачета встречных требований, но и в качестве самостоятельного средства защиты.

В-третьих, снижение покупной цены, в отличие от зачета убытков при ее уплате, может быть произведено покупателем в одностороннем порядке.

Вместе с тем, отдельные положения англо-американского законодательства позволяют сделать вывод, что в определенных случаях правило о снижении покупной цены товара может применять именно в том виде, в каком оно установлено Конвенцией.

Так, ст. 30 Закона о купле-продаже предусматривает, что если продавец передаст покупателю меньшее количество товаров, чем предусмотрено договором, то покупатель имеет право такие товары принять и в этом случае он обязан оплатить такие товары по договорной цене. Очевидно, что такая цена будет снижена пропорционально количеству поставленных товаров.

Далее, ст. 2-508 НТК гласит, что продавец имеет право предложить покупателю скидку с цепы товара, если такой товар не соответствует договору. Хотя в этом случае покупатель не обладает правом требовать от продавца совершения подобных действий, результат применения данной статьи может быть аналогичен применению соответствующих положений Венской конвенции.

Наконец, в соответствии со ст. 2-613 ЕТК если товарам причиняется ущерб без вины какой-либо из сторон до того как риск случайной гибели или повреждения перешел на покупателя, то покупатель может принять товары с соответствующей скидкой с договорной цены за ухудшение качества либо за уменьшение количества.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что снижение покупной цены товара не является средством защиты, абсолютно неизвестным англоамериканскому праву. Стоит учесть, что стороны и сами могут урегулировать свои разногласия путем применения уценки товара. Однако сфера и особенно правила применения данного средства защиты существенно отличаются от тех, что установлены в частности Венской конвенцией.

Право стран континентальной Европы традиционно исходит из того, что требование об исполнении обязательства в натуре является основным правомочием, которое имеет кредитор при неисполнении обязательства, и должник, в принципе, может быть присужден в судебном порядке к исполнению обязательства в натуре во всех случаях (за некоторыми исключениями), если на этом настаивает кредитор[104].

Согласно Германскому гражданскому уложению, кредитор всегда вправе обратиться в суд с иском о принуждении к исполнению (§241, 249)144. Вместе с тем, согласно §275 ГГУ обязанность исполнения исключается, если исполнение невозможно для должника или для любого лица, если оно потребует затрат,

которые находятся в грубом несоответствии с интересом кредитора в

145

исполнении , а также, если исполнение носит сугуоо личныи характер.

Помимо собственно требования о реальном исполнении обязательства покупатель, согласно немецкому законодательству, может прибегнуть к специфическим формам данного средства защиты, а именно, потребовать устранения недостатков товара посредством ремонта или замены (по терминологии ГГУ - последующего исполнения). Данные правила регламентируются в §439, согласно которому кредитор вправе прибегнуть к таким средствам защиты, кроме случаев, когда последующее исполнение связано с несоразмерными расходами для должника1'16.

При этом стоит отметить, что в отличие от Венской конвенции, согласно ГГУ кредитор не только вправе, но и обязан потребовать от должника последующего исполнения, если отсутствуют основания для расторжения договора[105]. Также следует обратить внимание, что в ГГУ не устанавливается критерий существенного нарушения договора в качестве необходимого основания для предъявления требования о замене товара.

Если же продавец отклонил оба вида последующего исполнения либо если последующее исполнение оказалось неудачным или неприемлемым для покупателя, последний может воспользоваться другими средствами защиты, а именно: расторгнуть договор, снизить покупную цену или потребовать возмещения убытков. При этом в отличие от Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товары, в ГГУ установлен более четкий

критерий того, что именно считается неудачным исполнением. Согласно §440 устранение недостатков считается неудавшимся после второй попытки, не имевшей результата, если из обстоятельств сделки не следует иное.

Следует отметить, что немецкое законодательство не содержит прямых указаний на право продавца исправить любой недостаток в исполнении до или после истечения срока, если покупателем такие требования не были предъявлены. Вместе с тем, на наш взгляд отсутствуют какие-либо основания считать, что таким правом продавец не обладает. При этом положения об обязанности пострадавшей стороны установить нарушителю дополнительный срок для исправления недостатков позволяют сделать вывод, что согласно ГГУ покупатель не только вправе, но и обязан предоставить продавцу возможность исправить недостатки в исполнении, за исключением ситуаций, когда он вправе расторгнуть договор.

Доктрина Nachfrist, то есть, предоставление нарушителю дополнительного срока для исправления недостатков в исполнении занимает важное место в системе немецкого права. Значимость указанной доктрины подчеркивается еще и тем, что она была практически полностью заимствована правом международной торговли. Вместе с тем, существует ряд принципиальных особенностей немецкой доктрины, о которых стоит упомянуть.

Основное отличие заключается в том, что в немецком праве

предоставление дополнительного срока является скорее обязанностью

1 it

кредитора, а не его правом . Однако из этого правила есть ряд исключений.

Во-первых, назначение срока является излишним, если должник отказывается от исполнения или существуют особые обстоятельства, которые оправдывают немедленное осуществление требований об исполнении (§281(2), §323 (2)).

141См.: Chcngwci L. Op. cit.

Во-вторых, дополнительный срок не назначается, если для кредитора своевременное исполнение обязательства имеет существенное значение (§323(2)).

В-третьих, срок может быть заменен предупреждением, если по характеру допущенного нарушения он не может быть назначен (§281(3)). Кроме того, вполне очевидно, что пострадавшая сторона может требовать возмещения ущерба без предоставления дополнительного срока, если исполнение в натуре неприемлемо для кредитора или просто невозможно.

После истечения дополнительного срока кредитор вправе расторгнуть договор и потребовать возмещения убытков взамен исполнения. При этом данные последствия наступают, если срок назначен для исправления любых, а не только существенных недостатков[106]. Однако есть одно исключение, которое содержится также в Принципах УНИДРУА - при незначительном нарушении кредитор не вправе расторгнуть договор и требовать возмещения ущерба взамен исполнения в полном объеме.

Согласно §441 ГГУ в случае поставки вещи с недостатками покупатель может вместо отказа от договора уменьшить покупную цену посредством заявления продавцу. Для определения размера уменьшения цены решающее значение имеет разница между стоимостью вещи с недостатками и стоимостью вещи без недостатков. Если цена уже была уплачена, покупатель может потребовать назад сумму переплаты[107]. Следует отметить, что в романо- германской правовой системе данное средство защиты имеет более важное значение, чем в праве международной торговли, так как ответственность нарушителя строится здесь на принципе вины, а в случае заявления об уценке товара вина не принимается во внимание. В международном праве общепринятой является концепция «объективной» ответственности, согласно

которой вина нарушителя изначально не имеет значения для возможности применения средств правовой защиты.

Во Франции и других странах романской правовой семьи иски об исполнении договоров общепризнанны. В ст. 1184 сказано, что в случае неисполнения должником договорного обязательства по сделке с взаимными обязательствами кредитор наделяется правом аннулировать договор и предъявить должнику иск о возмещении убытков или «побудить третье лицо выполнить договор, если это еще возможно»[108]. В отношении договоров купли- продажи существует специальная норма ст. 1610, согласно которой покупатель в случае невыполнения продавцом своих обязательств, может по своему выбору потребовать либо расторжения договора купли-продажи, либо ввода его во владение, если опоздание произошло лишь вследствие действий продавца.

Однако существуют и определенные препятствия в реализации иска об исполнении в натуре. Дело в том, что во Французском ГК четко проводится разделение последствий нарушения обязательства что-либо дать (obligation de donner) и обязательства что-либо сделать или не делать (obligation de faire). К первым относятся, в частности, обязательства по передаче индивидуально- определенных вещей либо родовых вещей, индивидуализированных для данного договора. По общему правилу в этом случае допускается удовлетворение иска об исполнении в натуре.

Что касается второго вида обязательств, то ст. 1142 ФГК устанавливает, что «любое обязательство, направленное на совершение действий или воздержание от них влечет за собой ответственность по возмещению убытков». В основе этой нормы заложена идея, что человек - «свободно и ответственно действующая личность и его нельзя принудить против его воли к определенному поведению силой государственной власти»[109].

Таким образом, по общему правилу обязательство поставить родовые вещи по французскому законодательству не может быть реализовано. Однако, как отмечается в литературе, в последнее время «прослеживается тенденция рассматривать ограничительную норму ст. 1142 ФГК и следующие из нее выводы о невозможности использовать прямое судебное принуждение обязанностей типа de faire как исключение, применяющееся на практике только там, где обязанность должника носит личный характер или исполнение стало невозможным. В действительности суды выносят решения и об отобрании вещей (индивидуально-определенных или родовых), и о совершении тех или иных действий нетоварного характера»151.

Французская судебная практика с целыо обеспечения исполнения должником обязательства в натуре выработала специальный институт санкций, так называемую astreinte (пеню), которая устанавливается в размере определенной суммы за каждый просроченный день и подлежит уплате должником кредитору154. В настоящее время данный институт получил во Франции большое распространение и сфера его действия постоянно расширяется. Тем не менее, данный институт является предметом критики со стороны многих ученых, в особенности из стран англо-американской правовой семьи, ие приемлющей штрафных санкций155.

Согласно ст. 1641 ФГК продавец обязан дать покупателю гарантию за скрытые недостатки товара, если иное не установлено в договоре. В случае наличия таких недостатков покупатель получает право по своему выбору вернуть вещь и требовать возвращения цены, или сохранить вещь за собой и потребовать возвращения части цены по определению экспертов. Что касается остальных средств защиты, а именно, требования об устранении недостатков, о замене товара, предоставление дополнительного срока, то в кодексе они прямо

Карапет он Л. Г. Указ. соч. С. 14. wСм.. Ьгрннова Е.В. Указ. соч. С. 291. См.: Гам *е.

не регламентированы, и вопрос о возможности их применения решается непосредственно судами.

В Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров как продавцу, так и покупателю предоставляется возможность по общему правилу требовать реального исполнения обязательств от нарушителя.

В отношении покупателя данное правомочие установлено в ст. 46, согласно которой сторона вправе потребовать от нарушителя исполнения своих обязанностей, то есть поставки товаров, обусловленных договором, замены товара ненадлежащего качества либо устранения недостатков. При этом данная статья не подразумевает, что товары обязательно должны быть индивидуально- определенными, то есть требование об исполнении обязательства может быть удовлетворено даже в отношении товаров, определенных родовыми признаками156.

Однако из этого общего правила существует ряд исключений. Во- первых, сторона не может требовать исполнения обязательств в натуре, если она уже прибегла в средству защиты, не совместимому с таким требованием15 . Во-вторых, покупатель может потребовать замены товаров только в том случае, если нарушение договора является существенным. В-третьих, покупатель не имеет права требовать исправления недостатков товара, если это является неразумным с учетом всех обстоятельств. И, наконец, согласно ст. 28 суд не будет обязан выносить решение об исполнении в натуре, кроме случаев, когда он сделал бы это на основании своего собственного закона в отношении аналогичных договоров купли - продажи, не регулируемых настоящей Конвенцией.

Продавец, также как и покупатель, наделен правом требовать от нарушившей стороны исполнения своих обязательств. Указанное правило содержится в ст. 62 Венской конвенции, согласно которой продавец может потребовать от покупателя уплаты цены, принятия поставки или исполнения им других обязательств, если только продавец не прибег к средству правовой защиты, не совместимому с таким требованием.

Конвенция предоставляет продавцу право самостоятельно исправить любой недостаток в исполнении как до истечения срока поставки (ст. 34, 37), так и после (ст. 48). Продавец получает право на исправление недостатков, только если он может сделать это без неразумной задержки и, не создавая для покупателя неразумных неудобств или неопределенности в отношении компенсации продавцом расходов, понесенных покупателем (ст. 34, 37, п. 1 ст. 48). Кроме того, покупатель имеет право на возмещение убытков, вызванных задержкой в исполнении.

Согласно ст. 48 право продавца на устранение недостатков в исполнении после истечения срока поставки может быть осуществлено, только если покупатель правомерно не расторг договор. При этом возникает вопрос - что должно превалировать в данной ситуации: расторжение договора или исправление недостатков. Конвенция решает эту проблему путем построения сбалансированной модели взаимоотношений, учитывающей интересы как продавца, так и покупателя.

В первую очередь продавец должен направить другой стороне соответствующее извещение. «Если покупатель в течение разумного срока не отреагирует на это предложение, то продавец вправе осуществить исполнение в том порядке, как он это предложил покупателю. Покупатель, если он поступит таким образом, т.е. промолчит в ответ на предложение продавца, уже будет лишен возможность ссылаться на то, что предложенное исправление влечет для него неразумную задержку и неразумные неудобства. Более того, он уже не может ни отказаться от договора, ни требовать уменьшения цены;

единственное, что у него остается, - принять предложенное продавцом исполнение»[110].

Однако следует иметь в виду, что общее правило о том, что риск неполучения сообщения ложится на адресата, установленное в ст. 27 Венской конвенции для указанного случая «действует наоборот»[111]. Иными словами, согласно п. 4 ст. 48 запрос или извещение не имеют силы, если они не получены покупателем. Что же касается ответа покупателя, то такое сообщение будет иметь силу, даже не будучи полученным продавцом.

Вполне логичным и целесообразным представляется подход, согласно которому сторона вправе предоставить контрагенту дополнительный срок для исполнения договора. Данное правило урегулировано в Венской конвенции статьями 47 и 63. Содержание их сводится к тому, что покупатель (продавец) может установить дополнительный срок разумной продолжительности для исполнения продавцом (покупателем) своих обязательств. При этом сторона не имеет права в течение этого срока прибегать к каким-либо средствам правовой защиты от нарушения договора, кроме требования о возмещении убытков, вызванных просрочкой. Исключение составляет ситуация, когда неисправная сторона направляет контрагенту извещение о том, что она не исполнит обязательство в течение дополнительного срока (п. 2 ст. 47, и. 2 ст. 63).

В комментарии к Венской Конвенции отмечено, что «цель ст. 47 заключается в устранении неопределенности в двух аспектах. Во-первых, исчезает неопределенность относительно того, осуществи! ли продавец поставку вообще и когда он это сделает. Во-вторых, эта норма устраняет неопределенность в части того обстоятельства, сводится ли непоставка товара к существенному нарушению»[112]. Иными словами, истечение дополнительного срока переводит нарушение договора в разряд существенных, даже если

изначально оно таковым не являлось. То же самое можно сказать и в отношении обязательств покупателя.

Вместе с тем, расторжение договора допускается не во всех случаях, когда истекает дополнительный срок. В западной литературе справедливо отмечалось, что существует определенное противоречие между п. 2 ст. 47 и п. 1 ст. 49[113]. Так, в первом случае указывается, что сторона может установить контрагенту дополнительный срок для исправления любого недостатка в исполнении. Однако в п. 1 ст. 49 говорится о том, что покупатель может расторгнуть договор по истечении дополнительного срока только в случае непоставки товара. Подобным образом регулируются и права продавца при нарушении покупателем дополнительного срока - он может расторгнуть договор, только если покупатель не оплатил товары или отказался их принять (п. 1 ст. 64).

Отсюда можно сделать вывод, что если покупатель устанавливает продавцу дополнительный срок, для исправления недостатка, не связанного с поставкой товара и не составляющего существенного нарушения, истечение такого срока не дает ему право расторгнуть договор.

Еще одним средством защиты, обеспечивающим реальное исполнение обязательств, является средство, предоставленное покупателю ст. 50 Венской конвенции - снижение покупной цены товара. Данный способ защиты был заимствован Конвенцией из романо-германской правовой системы, однако, как уже было нами отмечено, существует различие между той ролью, которую играет снижение цены в Венской конвенции и в системе континентального права.

Тем не менее, как указано в комментарии к Венской конвенции, «право требовать уценки приобретает абсолютную ценность в ситуации, когда продавец освобождается от обязанности возместить убытки на основе сг. 79. В этом случае уценка остается единственным средством компенсации ущерба,

возникшего у покупатели в связи с поставкой ему не соответствующих договору товаров»[114]. Если же обстоятельства непреодолимой силы отсутствуют, то применение уценки товара не влияет на право покупателя потребовать возмещения прочих убытков.

Кроме того, требование об уценке товаров, в отличие от других способов защиты, направленных на реальное исполнение обязательств, не подпадает под ограничение, устанавливаемое ст. 77 Венской конвенцией, которая указывает на необходимость уменьшения возможных убытков. Правила о «разумных сроках заявления претензий» также не распространяются на данное средство защиты[115].

В Принципах УНИДРУА и Принципах ЕС принцип реального исполнения обязательств четко и последовательно устанавливается в качестве основного правомочия потерпевшей стороны. В отличие от Венской конвенции, удовлетворение иска об исполнении обязательства в натуре, согласно Принципам, является не правом суда, а его обязанностью в том

и-164

случае, если отсутствуют основания для отклонения такого трсоования .

Принципы выделяют две категории обязательств - денежные и неденежные, давая стороне право и в том, и в другом случае потребовать исполнения таких обязательств в натуре. Так, в ст. 7.2.1. Принципов УНИДРУА говорится, что если сторона, обязанная уплатить деньги, не совершает этого, другая сторона может потребовать произвести платеж. Подобное правило установлено и в ст. 9:101(1) Принципов ЕС: кредитор может потребовать уплаты денег по обязательствам, срок исполнения которых наступил.

Правило о возможности требовать исполнения в натуре распространяется и на обязательства, не связанные с уплатой денег. Об этом, в частности,

говорится в ст. 7.2.2. Принципов УНИДРУА. Однако, в отличие от денежных обязательств, из указанного правила есть ряд исключений. Так, сторона не имеет права требовать реального исполнения обязательств, если:

• исполнение стало невозможным;
• принуждение неразумно, обременительно или дорогостояще;
• кредитор может легко заключить заменяющую сделку;
• исполнение носит исключительно личный характер;
• кредитор не требует исполнение в разумный срок[116].

Примерно так же данный вопрос решен и в ст. 9:102 Принципов ЕС.

Требование об исполнении обязательства в натуре может включать в себя

требование о замене товара либо об устранении недостатков. Об этом прямо говорится в ст. 7.2.3. Принципов УНИДРУА: «право на исполнение включает в соответствующих случаях право требовать исправления, замены или иного устранения недостатков исполнения. Положения ст. ст. 7.2.1 и 7.2.2 применяются соответственно». Похожее правило установлено и в ст. 9:102(1) Принципов ЕС. При этом к данным правилам применяются все исключения, установленные для требования об исполнения обязательств в натуре, которые были перечислены ранее.

Принципы УНИДРУА (ст. 7.4.1.), так же как и Венская конвенция, предоставляют стороне право за свой счет исправить любое неисполнение, при условии, что:

1. она без неоправданной задержки уведомит о предлагаемом способе и времени исправления;
2. исправление соответствует данным обстоятельствам;
3. потерпевшая сторона не имеет законного интереса отказаться от исправления;
4. исправление осуществляется незамедлительно.

При этом следует отметить, что, в отличие от Конвенции, Принципы предоставляют право на исправление любой стороне, а не только продавцу.

Ст. 8:104 Принципов ЕС выражает данное правило более обобщенно: «сторона, чье исполнение не было принято как несоответствующее условиям договора, может заново осуществить надлежащее исполнение до наступления срока исполнения либо если просрочка не является существенным нарушением договора»

В отличие от Конвенции, в Принципах УНИДРУА однозначно определено, что право на исправление не исключается уведомлением о прекращении договора (п. 2 ст. 7.1.4.). Таким образом, согласно Принципам покупатель не может расторгнуть договор, даже при наличии соответствующих оснований, если продавец предложил ему исправление[117]. Однако расторжение договора будет являться правомерным, когда время для исправления недостатков истекло, и продавец не предоставил надлежащего исполнения.

Кроме того, в отличие от Венской конвенции, продавцу, согласно Принципам, нет необходимости направлять покупателю извещение о том, примет ли он надлежащее исполнение. Покупатель в этом случае обязан принять такое исполнение, если конечно, оно действительно будет

I/O

надлежащим 1 . Если он этого не сделает, то расторжение договора будет признано неправомерным.

Таким образом, можно сделать вывод, что решение данного вопроса в Принципах УНИДРУА и Принципах ЕС является, в отличие от Конвенции, четким и определенным. Кроме того, здесь, на наш взгляд, наиболее оптимально соблюдается баланс интересов сторон договора, предотвращая тем самым возможность злоупотребления правом.

Правила о предоставлении нарушившей стороне дополнительного срока для исправления недостатков, в целом, являются аналогичными тем, которые установлены в Венской конвенции. Однако существует два исключения: во- первых, пострадавшая сторона, согласно Принципам, может расторгнуть договор по истечении дополнительного срока не только в случае непоставки товара (как это установлено в Венской конвенции), но и при любом другом нарушении договора; во-вторых, правила о расторжении договора по истечении дополнительного срока содержаться в статье, регулирующей правила о таком сроке, а не выделены в отдельный раздел16'.

Следует заметить, что Принципы восполняют один из пробелов в Венской конвенции, устанавливая, что в течение дополнительного срока потерпевшая сторона вправе не только требовать возмещения убытков, но и приостановить исполнение обязательств. Однако она не может требовать реального исполнения обязательства или расторжения договора.

Наконец, существует еще одно положение Принципов УНИДРУА, которое не содержится в Принципах ЕС. Так, в п. 4 ст. 7.1.5. говорится, что сторона не вправе расторгнуть договор по истечении дополнительного срока, если неисполненное обязательство представляет незначительную часть договорных обязательств неисполнившей стороны.

Интересно отметить, что в Принципах УНИДРУА не содержится такое средство зашиты, как уценка товара. Трудно объяснить, почему авторы Принципов не сочли нужным включать данное положение в текст документа. Возможно, это было сделано вследствие того, что уценка товара не играет такой важной роли, когда требование о взыскании убытков не зависит от вины нарушителя. Еще одной причиной может являться сфера действия Принципов УНИДРУА. Изначально требование о снижении покупной цены выступало как средство защиты в договорах с участием потребителей, Принципы же регулируют только международные коммерческие контракты. Однако данное

,wCm.: PiliounisР.А. Op. cii.

положение является весьма спорным, так как снижение покупной цены товара уже давно перестало быть средством защиты только в потребительских контрактах. Существует большое число примеров, когда данное средство защиты играет существенную роль и в договорах с участием предпринимателей[118].

В отличие от Принципов УНИДРУА, Принципы ЕС признают существенную роль такого средства защиты как уценка товара и регламентируют его в ст. 9:401, которая в целом повторяет положения, установленные в Венской конвенции.

В российском праве, так же как и в других правопорядках романо- германской системы, существует презумпция допустимости принуждения к исполнению обязательств. В ст. 12 ГК РФ присуждение к исполнению обязанности в натуре установлено в качестве одною из способов защиты гражданских прав. Из этого следует, что теоретически подобный иск может быть заявлен в отношении любого нарушения гражданско-правового обязательства.

В настоящее время большинство авторов разделяет мнение, что требование об исполнении обязательства в натуре не относится к мерам гражданско-правовой ответственности1'1, хотя ранее в науке существовали и иные точки зрения''72. Необоснованность последних очевидна, так как ответственность всегда выражается в дополнительном обременении для нарушителя, требование же об исполнении обязательства в натуре никаких новых обязательств на нарушителя не возлагает.

Практическим последствием такого разфаничения является нераспространение на требование об исполнении обязательств правил, регулирующих ответственность (например, о виновной ответственности, об

обстоятельствах непреодолимой силы и др.). Кроме того, в ситуации, когда предметом требования выступают деньги, исполнение обязательств легко спугать с такой формой ответственности, как возмещение убытков (например, при взыскании денежного долга). Однако в таком случае на взыскание цены пришлось бы распространять правила об ответственности, что в отдельных случаях привело бы к весьма странным результатам. Например, было бы невозможно взыскать помимо основного долга проценты за пользование чужими денежными средствами, так как они носят зачетный характер по отношению к убыткам. Данный вывод подтверждается решением МКАС, в котором было отмечено, что Венская конвенция 1980 г. не относит к категории убытков (ст. 74) требование об уплате цены, основанное на ст. 62 Конвенции1'3. Может возникнуть и обратная ситуация - когда взыскание убытков необоснованно расценивается в качестве требования о реальном исполнении обязательств[119].

Стоит отметить, что хотя по общему правилу иск об исполнении обязательства в натуре может быть заявлен в отношении любого нарушения договора, на практике реализация данного правомочия весьма ограничена. В связи с этим в отечественной науке справедливо высказывается мнение о том, что в современных условиях говорить о принципе реального исполнения обязательств, как об основополагающем принципе российского гражданского права вряд ли справедливо[120].

ГК РФ определяет следующие ограничения для применения иска о реальном исполнении обязательства.

Прежде всего, следует упомянуть ст. 396, которая устанавливает соотношение требования об исполнении обязательств с мерами гражданско-

правовой ответственности в случае неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательства. Содержание данной статьи подвергается в

176

настоящее время серьезной критике . Действительно при буквamp;тыюм ее толковании можно придти к довольно абсурдному с точки зрения здравого смысла выводу - что при полном неисполнении кредитор может требовать только возмещения убытков и взыскания неустойки, лишаясь права требовать исполнения в натуре. Таким образом, получается, что должник, исполнивший часть обязательства, ставится законодателем в положение, худшее, чем тот должник, который вообще к выполнению обязательства не приступал.

По нашему мнению, следует, в целом, согласиться с вариантом толкования данной статьи, высказанным М.И. Брагинским и В.В. Витряиским, согласно которому возможность требовать исполнения в натуре зависит, в первую очередь, от кредитора, а не от характера нарушения обязательства. Так, в случае полного неисполнения обязательства, взыскав убытки, кредитор теряет возможность предъявить впоследствии иск о понуждении к исполнению в натуре. Если же изначально будет подан иск об исполнении в натуре, то впоследствии у кредитора остается право требовать возмещения убытков и уплаты неустойки[121].

Однако такой подход не решает всех проблем в отношении возможности совмещения иска об исполнении обязательства с мерами гражданско-правовой ответственности. Получается, что в случае неисполнения обязательства кредитор теряет возможность предъявить иск об исполнении в натуре, если он взыскал с должника убытки или неустойку за просрочку, а не за неисполнение

178

обязательства .

Очевидно, что данный вопрос требует тщательного анализа и более детального законодательного регулирования, учитывающего, в частности,

заинтересованность кредитора в продолжении или прекращении обязательства и применение им соответствующих средств защиты.

Ограничение принципа реального исполнения обязательств получило развитие и в нормах, регулирующих непосредственно договор купли-продажи. Ст. 463 устанавливает, что в случае нарушения продавцом обязанности по передаче товара, покупатель имеет право отказаться от исполнения договора. Требовать передачи товара покупатель может только в двух случаях: во- первых, когда договор был заключен на условиях предварительной оплаты (ст. 487) и, во-вторых, когда предметом договора является индивидуально- определенная вещь (ст. 398, 463). Таким образом, можно сделать, что по общему правилу требовать реального исполнения договора, предметом которого являются вещи, определенные родовыми признаками нельзя.

Данный подход, скорее характерный для англо-американской системы права, представляется в российском законодательстве не совсем обоснованным. Вызывает недоумение еще и тот факт, что согласно ст. 484 продавец имеет право потребовать от покупателя принятия товара, то есть фактически может прибегнуть к такому средству защиты как иск об исполнении обязательства в натуре. 11алицо явный «дисбаланс» в средствах защиты сторон договора, так

^179

как покупатель в подоонои ситуации данным средством защиты не наделен . В связи с этим п. 1 ст. 463 ГК РФ целесообразно было бы изложить в следующей редакции: «если продавец отказывается передать покупателю проданный товар, покупатель вправе потребовать передачи товара либо отказаться от исполнения договора купли-продажи, если иное не предусмотрено законом или договором».

В российском законодательстве достаточно подробно урегулированы такие разновидности требования о реальном исполнении обязательства, как требование об устранении недостатков или о замене товара. Первое из

См.: Богданова Е.Е. Указ. соч. С. 32-33.

указанных требований регламентировано в ст. 466, 475, 480 и 482. ГК РФ, последнее - в ст. 468,475 и 480.

Стоит отметить, что критерии для заявления требования о замене товара в каждой из указанных статей установлены различные. Согласно ст. 468 при нарушении условия договора об ассортименте покупатель может отказаться от принятия и оплаты таких товаров, а если они уже оплачены, потребовать возврата денежной суммы[122]. Если же продавец передал покупателю наряду с товарами, ассортимент которых соответствует договору купли-продажи, товары с нарушением условия об ассортименте, покупатель вправе по своему выбору потребовать, в том числе, и замены товара без каких-либо дополнительных условий.

Иная ситуация складывается при нарушении условий договора о качестве. В этом случае покупатель может по своему выбору потребовать расторжения договора либо замены товаров, только если нарушение было существенным. В отношении нарушения условий о комплектности товара ст. 480 гласит, что покупатель может потребовать замены некомплектного товара на комплектный, только если продавец в разумный срок не выполнил требования покупателя о доукомплектовании данного товара.

На наш взгляд наиболее приемлемым является правило, установленное ст. 475 в отношении нарушения условий о качестве товара. Оно полностью соответствует положениям Венской конвенции, Принципов УНИДРУА и Принципов ЕС и обеспечивает соблюдения баланса интересов сторон. Было бы уместно принять данное регулирование в качестве общего правила и распространить его на другие нарушения договора.

Необходимо отметить, что в отношении договора поставки российское законодательство дает продавцу возможность исправить недостатки товаров в отношении их качества (ст. 518) или комплектности (ст. 519). Такое исправление должно осуществляться продавцом в разумный срок после

получения от покупателя соответствующего извещения[123]. Указанные положения в целом соответствуют общепринятому в международной практике подходу. Тем не менее, есть два момента, о которых стоит упомянуть.

Во-первых, не совсем понятно, почему ст. 518 дает продавцу возможность исправить недостатки в товарах ненадлежащего качества только путем их замены на товары, соответствующие договору. Было бы вполне логично наделить его полномочиями исправить недостатки товаров, в том числе и путем их ремонта.

Во-вторых, по нашему мнению, следовало бы расширить действие указанного правила и на другие виды нарушений договора, в частности нарушения условия о количестве товаров, об ассортименте и т.д.

В законодательстве Российской Федерации, в отличие от германского права, нет четко сформулированного правила о возможности пострадавшей стороны установить нарушителю дополнительный срок для исполнения своих обязательств. Тем не менее, похожие правила можно найти в отдельных статьях ГК РФ, например, в ст. 464, 480 и 520.

Из анализа указанных статей можно сделать вывод, что немецкая доктрина Nachfrist в отдельных случаях применяется и в российском законодательстве. Вместе с тем, отсутствие общих положений, касающихся данного правомочия, является существенным недостатком. Было бы уместно дополнить ст. 401 ГК РФ правилом, согласно которому сторона вправе установить нарушителю дополнительный срок для исполнения обязательств, если иное не установлено законом или договором. В течение указанного срока сторона вправе приостановить исполнение своих встречных обязательств и потребовать возмещения убытков, однако, она не имеет право воспользоваться другими средствами защиты. Если же нарушитель не выполнит обязательство в

указанный срок, то сторона получает право расторгнуть договор и требовать возмещения связанных с этим убытков.

Такое распространенное в международном коммерческом обороте средство защиты, как уценка товара можно найти и в российском законодательстве. Об этом, в частности, прямо говорится в ст. 475 и 480 ГК РФ, которые предоставляют покупателю указанное средство защиты в случае нарушения продавцом условий договора о качестве и комплект!гости товара.

Па возможность применения данного средства защиты указывает также ст. 468, которая применяется при нарушении условий договора об ассортименте. В п. 5 данной статьи говорится, что если покупатель не отказался от товаров, ассортимент которых не соответствует договору купли-продажи, он обязан их оплатить по цене, согласованной с продавцом. В случае, когда продавцом не приняты необходимые меры по согласованию цены в разумный срок, покупатель оплачивает товары по цене, которая в момент заключения договора при сравнимых обстоятельствах обычно взималась за аналогичные товары.

В целом правила о расчете снижения покупной цены товара соответствуют общепринятому в международном коммерческом обороте подходу. И хотя данные правила содержатся только в статье, регулирующей последствия нарушения условия договора об ассортименте товаров, на наш взгляд нет никаких препятствий к тому, чтобы использовать данный подход и в отношении других нарушений.

Таким образом, нами были рассмотрены концепции реального исполнения обязательств, сложившиеся в англо-американской и ромаио- германской правовых системах. Несомненно, различия в понимании данного средства защиты и возможности его применения пока еще весьма существенны. Однако можно утверждать, что и континентальное право, и англо-американское право «приближаются, хотя и с разных сторон к весьма близкому или даже

одинаковому пониманию принципа реального исполнения»[124]. Данное понимание, на наш взгляд наиболее четко выражено в праве международной торговли. В Конвенции ООП окончательной унификации по данному вопросу достигнуто не было, однако методами неконвенционной унификации удалось достичь единообразного понимания указанного принципа. В целом следует отметить, что международное право так или иначе признает требование об исполнении обязательства в натуре в качестве основного средства защиты кредитора, к которому по общему правилу он всегда может прибегнуть. Однако из этого общего правила установлен ряд исключений с целыо соблюдения баланса интересов сторон, причем перечень таких исключений был заимствован в основном из англо-американского права. В Принципах УНИДРУА и Принципах ЕС данный подход выражен наиболее четко.

Последние реформы в странах Европы, в частности, в Германии, показывают, что и Европейские страны разделяют сложившиеся в мировой практике унифицированные подходы в отношении требования о реальном исполнении обязательства. Без сомнения, российское право также ие должно оставаться в стороне от этих процессов.