Реформация в наступлении: Реформация и судьба искусства
Здесь нам следует попрощаться с немецким искусством, которое, кажется, именно тогда было захвачено восторженным энтузиазмом в преддверии предначертанного ему апогея. Все знаменитые художники, начиная с Дюрера, стояли за Реформацию, и это имеет, возможно, под собой то основание, что они ненавидели высший клир, который растрачивал свои безмерные дотации на что угодно, но только не на закладку алтарных произведений.
Реформация лишила искусство не только его основных объектов, но и истинной наивности, которая, скорее всего, утвердилась бы вследствие одного только проникновения Ренессанса в Германию. Все выглядело так, как если бы грекам в эпоху высшего расцвета их искусства запретили изображать их мифы и оставили в нем только портрет, рассказ, жанровую картину (сравним запрет на образное изображение в исламе). Усвоение Ренессанса и слияние с великим итальянским искусством были бы вполне доступными еще здоровым немецким силам, и речь не шла бы о половинчатом стиле, какой сложился в Нидерландах. Ко всему добавилось и открытое уничтожение икон во многих регионах85.
Если лишь ничтожно малое число людей спрсобно было проникновенно и серьезно прилагать свои усилия для достижения внезапно поставленной цели — наполнения религии утонченным этическим смыслом, когда во внешней жизни, окружавшей их, происходило ожесточенное столкновение интересов, то у этих образованных людей, на помощь которых обыкновенно опиралось искусство, складывалось ощущение внутреннего гнета и робкая сдержанность в образных представлениях. Если же против изображений нельзя было возразить никакими разумными доводами, что показали, например, Цвингли и Лео Юд на главном диспуте в Цюрихе в 1523 г., то возражения звучали следующим образом: допустимость изображений нельзя вывести из Писания, следовательно, их надо изгнать.
Решающим было то, что на номинально оставшихся католическими территориях протестантизм фактически на протяжении десятилетий господствовал над душами, по крайней мере, не крестьянскими.
Глубоко ли он проник, значения не имеет; действительный застой в церковном искусстве проявился и здесь, поэтому с началом Контрреформации тотчас взяла верх итальянская художественная традиция.Изменения в умонастроении людей очень заметно проявляются в портрете. К началу XVI века среди художников и творцов надгробных скульптур господствует сила и искренность, но с 1530 года проявляется общая подавленность и беспокойство.
Строительное дело и декоративное начало в немецком Ренессансе показывают, что сами по себе художественное чутье и страсть к украшению жизни еще не угасли.
Впрочем, перед Реформацией немецкий гуманизм (несмотря на отдельные реверансы в сторону Дюрера, когда каждый, наверное, с охотой желал бы заказать у него свой портрет) был скорее враждебен искусству или же полностью отчужден от него, как это было свойственно философам древности. Эразм проповедует86 по поводу роскошной могилы Томаса Бекета и мраморного великолепия Чертозы в Павии свою пресную «благотворительность»: следует подавать деньги беднякам, могилу святого вполне достаточно украсить цветами. (Тогдашние бедняки скорее проели бы соответствующие деньги, и у нас не было бы Чертозы и т. д.)87. Затем он вообще выступает против украшения могил знати в церквах.
57.