ИСТОРИЯ ЮВА (вторая половина I тысячелетия до н.э. - III в. н.э.)

Донгшонская цивилизация и ее соседи. Во второй половине I тысячелетия до н.э., в рамках археологической культурной общности южных вьетов, или «классического» Донгшона, выросшей из культур эпохи бронзы, начала складываться собственная модель формирования ранней государственности.

К последним векам до нашей эры она распространялась на Нижний Меконг, отчасти на горные районы бассейна Сицзяна (Жемчужной), на Малаккский п-ов, а также на часть долин Суматры, Явы, Сулавеси и др. Запад Индокитайского п-ова, центр его восточного побережья, Тайвань и острова Филиппинского архипелага не входят в сферу распространения бронзовых барабанов - главного «знака» донгшонской цивилизации. Ее центр/соответ- ствует государственное образование, которое позднее упоминается как царство Аулак (кит. Оу ло) со столицей на месте городища Колоа (к югу от совр. Ханоя). В конце III в. до н.э. оно входит в состав вьетского государства Намвьет. Донгшонская культура впоследствии была воспринята мон-кхмера- ми, аустронезийцами и пара-тайцами. Памятники Донгшона были впервые изучены и объединены в культуру французским ученым русского происхождения В.В. Голубевым.

Основу социальной организации составляли свободные общинники-воины, члены небольших сельских общин. Донгшонцы жили в поселках, расположенных по берегам рек, на небольших возвышенностях, рядом с полями, в домах свайно-столбовой конструкции с высокой прогнутой крышей.

Культовый «донгшонский барабан» типа Хегер-1. Бронза. Прорисовка.

Основным занятием служило интенсивное рисоводство на орошаемых полях. Аулакцы разводили бобовые, бахчевые, огородные и садовые культуры, выращивали свиней, собак, а также буйволов, использовавшихся в пахоте, что в то время практиковалось, видимо, только вьетскими народами (с конца II тысячелетия до н.э.).

Главное орудие крестьянского труда - бронзовая мотыга-кельт. Лемехи четырехчастных плугов из бронзы известны также у аустроазиатов еще с XIII-XII вв. до н.э. (см. царское погребение Синьгань) и получили широкое распространение у донгшонцев до начала железного века. Основной тип вооружения - металлические клевцы разных форм, которые находят аналоги во всей восточной части и на севере исторической ЮВА. Как несколько ранее, и на севере, и здесь в ЮВА использовались ритуально-значимые и престижные изделия: из нефрита - двузубые клевцы, из бронзы - особой формы топоры-кельты, плуги.

В сфере верований зафиксирован культ небесных светил и неба, почитались духи земли и злаков. Особо социально значимым был культ предков. Важнейшими священными предметами служили бронзовые барабаны. Они могли быть большие (до 1 м в диаметре) и маленькие (до 10-15 см в диаметре), которые помещались в погребения. Бронзовый барабан вместе с клевцом выступает прямым аналогом описанного раннее «нефритового комплекса» атрибутов власти Нижней Янцзы III-II тысячелетия до н.э. и «бронзового комплекса» I тысячелетия до н.э. в Восточной Азии и северной части исторической ЮВА.

Бронзовые барабаны являются свидетельством не только технологических навыков и эстетических пристрастий своих производителей, но и их мировоззренческих представлений. По краю тимпана изображалась «картина мира» (геометрические символы, изображения летящих водных птиц, фигуры оленей и других животных), ближе к центральной звезде - культовые процессии и праздники, а также бытовые и военные сцены (боевые суда, воины и др.) и многое другое. Классификацию донгшонских барабанов в 1902 г. разработал австрийский ученый Франц Хегер (1853-1931). Уже самый ранний тип барабана (так называемый Хегер-1) несет на себе сложный завершенный «изобразительный рассказ» о сакральном пространстве.

Раскопки в ЮВА за пределами долины Красной реки показали, что барабаны типа Хегер 1 имели и простую модификацию (с четырьмя летящими птицами на диске). Такая упрощенная модель встречается на Малаккском п-ове и в отдаленных районах Индокитая вплоть до западной части Новой Гвинеи. Таким образом, мы видим, что унификация сакральных представлений верхов ЮВА происходит на уровне Хегер-1, т.е. не позже V в. до н.э. С III в. до н.э. появились барабаны типа Хегер-3 с маленькими пластическими изображениями лягушек по окружности верхнего диска - наступил новый период в развитии культуры, произошла частичная утрата старого сакрального смысла.

В отличие от аустроазиатов (вьетов) Нижней Янцзы III-II тысячелетий до н.э. у вьетов Донгшона не было ярко выраженных изображений ликов одного верховного божества. Многочисленны антропоморфные изображения божеств, в этом просматривается сходство со сценами на бронзовых сосудах царства Чу в эти же времена. Графика и скульптура Донгшона прошли длительный путь развития от реалистического изображения всех сторон жизни до сильно стилизованных символов; особенно впечатляющей стилизацией отличались изображения на окраинах ареала культуры (порой добавлялись реалистические изображения «своих» божеств).

Донгшонская государственность и его религия повлияли на верования многих народов ЮВА. Особое место в истории искусства эпохи поздней бронзы - раннего железа занимает пластика северного соседа донгшонцев - жителей царства Диен (пров. Юньнань), которая формировалась под очевидным воздействием иранского (сакского) компонента. Так, в нем был воспринят ряд характерных черт реалистической пластики евразийских степей (звериный стиль) и иранского мира (изображения людей и божеств). Примечательно наличие первого и второго планов в графических композициях. Судя по государству Диен, в ареале донгшонской цивилизации складывалась своя письменность. Донгшон был поглощен восточноханьским влиянием, китайские вещи вошли в широкий обиход. Среди прочего, известно много китайских погребений с терракотовыми моделями усадеб.

Ранний Донгшон может быть отнесен к поздней бронзе, а поздний - к железному веку. В ЮВА железные изделия датированы V-IV вв. до н.э.; но до рубежа нашей эры орудия труда и вооружение изготавливаются из бронзы. В основном это композитные орудия из железа и бронзы, которые становятся заметными в Ш—II вв. до н.э. (например, втулка копья бронзовая, а ударная часть - железная). Как говорилось выше, железо сюда могло прийти из Центральной Азии (через Чу и Шу), а также могло поступать и из Индии. В Донгшоне формы изделий из железа те же, что и из бронзы. Донгшон - это морская цивилизация, которая воспринималась от юга Япон-

Культовый «донгшонский барабан». Хегер-1. Верхний диск. Бронза

ских о-вов до Явы на огромных пространствах во всех развитых районах, где впоследствии письменными источниками фиксируются государства — от Юньнани на юг, но не на Севере в долине Янцзы. Морской и речной характер Донгшона зафиксирован в сакральном искусстве - это бесчисленные корабли (с каютами, множеством гребцов, носом с драконом), а не просто лодки. Корабль никогда не забывали на периферии донгшонского искусства (в отличие от иных его элементов).

В полном объеме ее нигде не восприняли кроме вертикали - север Вьетнама - долина реки Сянцзян. Это вторая, сухопутная вертикаль. Ее носители - народы, объединенные названием байюэ в северной Гуанси и Гуандуне, на юге Хунани. Она же оказала влияние на район оз. Дали. Судя по государству Диен там, в ареале донгшонской цивилизации складывалась своя письменность.

Островная часть ЮВА (Нусантара). К середине I тысячелетия до н.э. на Суматре и на Малаккском п-ове существовала своя развитая культура бронзы, связанная с донгшонской культурой. Это время расселения предков малайцев на Малаккском п-ове и на Суматре. На северо-западе Малаккского п-ова (штат Селангор) найдены барабаны, по форме и декору аналогичные барабанам Хегер-1 «классического донгшона», датированные V в.

Центральный Индокитай. Если «донгшонский комплекс» был распространен в больших долинах Индокитайского п-ова и в прибрежных районах Нусантары, то в отдалении от побережья, на нагорьях Центрального Индокитая и в Центральной Нусантаре существовали культуры, носители которых создавали мегалитические сооружения. «Не-донгшонских» комплексов на территории п-ова тоже известно достаточно много. Это культура Сахюинъ (средняя часть Вьетнама), прочно связанная с предками чамов. Здесь найдены предметы I тысячелетия до н.э., которые были присущи именно аус- тронезийцам: нефритовое изображение двухголового божества с крюком для подвешивания, шаровидные серьги с острыми выступами и др. Культура Сомронгсен (Камбоджа) связана с предками кхмеров. На северо-востоке Лаоса обнаружены мегалиты и гробницы (пров. Хуапхан), а в центральной части Лаоса - каменные кувшины (плато Чаннинь). На Малаккском п-ове мегалиты найдены в районе Малакки и в Негри-Сембилан, на Суматре мегалиты встречаются на плато Пасемах. Большой интерес представляют собой каменные человеческие статуи, изображающие людей с браслетами на руках и ногах, в шлемах, с «пробками» в мочках ушей, порой сидящие на слонах или буйволах. На одном рельефе изображены два человека, стоящие по бокам слона, у каждого на спине - барабан (судя по форме, бронзовый), у одного - меч. Эта символика несомненно указывает на то, что здесь в конце I тысячелетия до н.э. - начале I тысячелетия н.э. складывалась своя государственность. Для здешней пластики характерны статуэтки, изображающие танцоров, напоминающие найденные на Индокитайском п-ове. Именно в этот период зародились такие важные элементы культуры, как гамеланг (оркестр традиционных ударных инструментов) и ваянг (театр теней) - местная форма обрядов культа духов предков.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В СОБСТВЕННО ЮВА

Формирование потестарных структур в различных частях ЮВА шло в результате естественных социальных процессов, но их окончательное оформление, как везде в Старом Свете, сопровождалось восприятием социального опыта соседних крупных государств. Здесь его источником сначала служили традиции аустрических обществ севера исторической ЮВА, затем донгшонской цивилизации аустроазиатов Индокитайского п-ова, а позднее государственности народов Индостана. Источниками по этому процессу выступают эпиграфические надписи на санскрите, позднее, на местных языках, о некоторых странах мы знаем по ранним летописям. Немалое значение имеют также труды античных, индийских и китайских авторов. Массово надписи на местных языках появляются позже (с VII в. до н.э.).

Древнейший текст был найден в царстве Диен (IV—II вв. до н.э.). Самыми ранними эпиграфическими надписями, известными в собственно ЮВА, являются короткие тексты на золотых листках: они относятся к первым векам нашей эры. Такие краткие тексты религиозного характера на золотых пластинах найдены в Шрикшетре на Нижней Иравади (IV-V вв. н.э.) и в О-кео (II—IV вв. н.э.) в дельте Меконга. Две сравнительно развернутые надписи на камне датируются Ш—IV вв. н.э.; они были найдены на территории Чампы - одна из них в Вокань (у г. Нячанга), другая в Донг Йен Чау (у г. Чакиеу). Первая на санскрите, вторая, более поздняя, на чамском языке. К числу ранних относятся также надписи на столбах (юпа) с Восточного Калимантана (Кутэй), датируемые ок. 400 г. Содержание и язык этих и других надписей позволяют утверждать, что они не были первыми в этих странах.

Ранние государства в ЮВА возникали на основе больших групп рисоводческих общин, плотно живущих в части долины большой или средней реки, в центре крупного аграрного очага. В первые века нашей эры в ЮВА складывается пять типов таких государственных образований.

Первый тип: имеющие большую аграрную базу в долинах низовий и дельт больших рек (вьеты в долине низовий Красной реки, кхмеры в долине Нижнего Меконга). Они формируются к I—II вв. н.э. Второй тип: средние по размерам государства долин низовий средних или крупных рек (монское государство Раманнадеша на нижней Иравади и нижнем Салуине, монское государство Дваравати в низовьях Тяо Прайи). Третий тип: государства расположенные на средних течениях средних рек, дельты которых непригодны для широкомасштабного сельского хозяйства (предшественник Шривиджаи на р. Муси - Гэ-ин). Четвертый тип: долины низовий малых рек, сливающиеся в одну полосу и образующие сравнительно большой аграрный регион (Чампа в центральной части восточного берега Индокитайского п-ова, Тару- ма на северо-западе Явы), некоторые политии на обращенных в Сиамский и Бенгальский заливы землях. Пятый тип: «эстуарные» государства, расположенные в устьях малых рек и в прибрежной зоне, в силу естественных ландшафтных причин лишенные крупной аграрной периферии, причем их долины не смыкаются - к ним относятся малые монские и малайские государства на Малаккском п-ове. Часть из них становилась важными перевалочными пунктами на морских торговых путях.

Международная торговля имела огромное значение в древности для государств второго, четвертого и особенно пятого типов. У них возникал порт, лежащий на региональных маршрутах, почти исключительно каботажных, которые вели в различные прибрежные города ЮВА и доходили только до восточного побережья Индокитая и в редких случаях до устья Жемчужной реки. Приморские города являлись средоточием внутренней и заморской торговли. Древние моны, чамы, вьеты, кхмеры и малайцы являлись хорошими мореходами. Они плавали на длинных гребных судах, широко распространенных в Юго-Восточной Азии с донгшонского времени, и небольших

парусных судах с косым парусом, т.е. шедших галсами против ветра, что еще целый ряд веков оставалось недоступно ханьцам с их «джонками» под прямыми парусами.

Пиктографический документ из царства Диен. Бронзовая пластина. Прорисовка

В то время ханьцы продавали ткани через Центральную Азию (Шелковый путь), которые в античном мире назывались «сер- скими» (от «Сера» - названия ханьских государств на Хуанхэ и Великой равнине), а включенные в империю бывшие земли севера прото-ЮВА назывались «Сина» (от империи Цинь).

На I—II вв. н.э. приходится время наиболее интенсивных международных торговых контактов с Западом, в результате которых осуществлялось восприятие «средиземноморского» (греко-римского) и южноиндийского опыта. Благодаря античным «периплам» и «географиям» римляне получат достаточно полные сведения об Индии и западной части ЮВА. Международные торговые маршруты протянулись от Александрии Египетской до портов Южной Индии, Бенгалии и побережий Индокитая. Отдельные центры приморских аграрных очагов на полуострове и в устьях рек на побережье в Нусантаре также вошли в систему мировой торговли.

Индийские купцы привозили из ЮВА (Суварнадвипы - «Золотой земли») камфору, слоновую кость, черепах и ценную древесину. Есть археологические свидетельства о греко-римских импортах на Индокитайском п-ове: в городе-порте О-кео, в монских портах на территории Южной Мьянмы (Шрикшетре и др.) находят керамику, изображения божеств, ювелирные изделия, монеты и пр. Видимо, индийское и средиземноморское влияния (греко-римское) в первые два века нашей эры были сопоставимы. Индийских предметов в ЮВА находят больше, чем греко-римских.

До III—IV вв. внешняя торговля была регулярной и достигала серьезных масштабов. Об этом говорит то, что самые крупные корабли, которые сооружали греки - коландии, которые брали на борт несколько сот человек и сотни тонн груза,

ходили именно между Индией и Малаккским п-овом. К V в. эта торговля почти прекратилась, христианской Византии не требовалось такого количества редких приправ, пряностей и всего того, что украшает жизнь, как Риму.

Особенности восприятия индийского и ханьского опыта в ЮВА. Процессы восприятия социального опыта извне в ЮВА проходили по тем же законам, что и в других частях света, особенно активизировались они в моменты перехода от одной стадии социального развития к другой. Важнейшая специфика ЮВА в том, что здесь они проходили в условиях интенсивных торговых и миссионерских (но не политических) контактов, когда право отбора оставалось за принимающей стороной.

Наиболее интенсивное восприятие индийского опыта приходится на III- IV вв. В это время, так же как и в Южной Индии, в ЮВА исчезают приморские города «средиземноморского» типа с плотной застройкой и интенсивной городской жизнью. Контакты аустроазиатов и аустронезийцев ЮВА осуществлялись в основном с Коромандельским побережьем, где уже давно существовали государственные образования дравидских народов (рисоводов). При этом в ЮВА усваивались не собственно дравидские традиции, а верхушечная санскритская культура, в которой уже сосуществовали буддизм и формирующийся индуизм. Она была адаптирована рисоводческими неиндоевропейскими обществами (с сильным культом предков и устойчивой общиной). Именно отсюда в ЮВА перешли механизмы функционирования высшей власти, верования и обряды, иконография и государственный язык. Заимствования были характерны для всех сфер деятельности: воспринимались новые понятия, не вызывающие ассоциации с догосударственным прошлым и связанные с формирующимися в обществе новыми отношениями.

Достижения индийской и китайской цивилизаций распространялись и воспринимались в ЮВА в I-V вв. н.э. по-разному. В Китае более длительное время, чем в Индии существовали крупные империи, которые могли бы оказывать серьезное геополитическое влияние. Но ханьская цивилизация не распространялась на юге, по известному выражению, дальше «острия копья последнего пограничника», т.е. пределов Чампы. Большая часть достижений китайской цивилизации оказалась невостребованной социумами ЮВА. Дело в том, что центры государственности ханьцев, прямых носителей этой культуры, не имели прямого контакта с ЮВА, поскольку располагались далеко на севере, в долине Хуанхэ, поэтому основными ее реципиентами являлись восточные соседи - корейцы и японцы.

Морских контактов с народами более отдаленных районов ЮВА, тем более островными, не было, поскольку сами ханьцы (северяне) морской торговлей не занимались. Сухопутные контакты были единичными и очень рискованными. Связи за пределами границ ханьских империй всегда являлись в основном односторонними - посольства из стран ЮВА приезжали к китайскому двору в основном, чтобы добиться их политического признания, с дарами (и получали ответные дары), их купцы создавали подворья в крупных приморских портах.