Архипелаг венецианский и генуэзский
Архипелаг, «самое гостеприимное море на земле», представляет собой совокупность бедных островов и еще более скудных земель на побережье. Его история становится понятной тоже только в свете истории соседнего большого города.
Некогда он был афинским плацдармом, впоследствии — основой византийской талассократии*. Благодаря ему Византия сохранила Эгейское море, а затем повернула вспять продвижение ислама, на какое-то время в IX веке закрепившегося на Крите. Архипелаг защищал морские пути сообщения с Западом через Грецию и Сицилию, а также, в ожидании возвышения Венеции, адриатические дороги.Прошли столетия. Эгейский Архипелаг стал венецианским и генуэзским. Два соперничающих города поделили между собой основные острова; на островах обосновались патриции, стражи империи, владельцы крепостных, плантаторы и одновременно торговцы, настоящая колониальная знать, остающаяся чужой окружающему православному населению. Обычаи последних могли латинизироваться, но это не было ассимиляцией. Таково обычное драматическое развитие событий: в конце концов все колонизаторы оказываются по одну сторону баррикады. Когда в 1479 году Венеция сменила Геную на Кипре, плантаторы, происходившие из обоих городов, быстро нашли общий язык. Очевидная, неизбежная классовая выучка...
В Архипелаге латинские народы защищали свои традиции с большей легкостью и, главное, более эффективно, чем на Черном море, и возможности их защиты долгое время превышали возможности нападающих. Тем не менее остров Негропонте был захвачен турками в 1479 году; Родос пал в 1522 году; остров Хиос был занят без единого выстрела в 1566 году; Кипр сдался туркам после их почти беспрепятственной высадки и
Господства на море (греч.). Эвбея.
Водные равнины 155
осады двух городов, Никосии и Фамагусты, в 1570—1572 годах; Кандия в 1669-м, после войны, продолжавшейся 25 лет.
Но борьба за Архипелаг далеко не целиком укладывается в рамки истории сражений.
Она является также ист\ -;>ией повседневной социальной войны. Не раз местные жители — греки изменяли своим хозяевам как на Кипре, так и позднее на Крите. Обитатели островов способствовали победе турок, и даже задолго до этой победы греческих моряков переманивали на суда султанского флота, экипажи которых часто набирались среди жителей Архипелага. Охотнее других в начале каждой летней кампании на корабли султанского флота шли служить критяне. Вербовщики находили их в тавернах Перы, близ Арсенала43, еще за сто лет до того, как Кандия перешла в руки турок.Помимо военной службы, Константинополь прельщал греков выгодами плавания по Черному морю и в Египет. Для доставки припасов в столицу пригодны и груженные зерном каики, и карамузалисы44, и перевозящие лошадей и лес жербы — все греческие парусники Архипелага. Сюда прибавляется конфессиональная привлекательность: Константинополь — это православный Рим.
В первое десятилетие XVI века возобновляется греческая экспансия по всему морю. Не случайным было возвышение Барбароссы и принявших ислам моряков с Лесбоса, обосновавшихся в Джербе, а затем в Джиджелли, перевозивших массы испанских мусульман, бегущих с полуострова; корсаров и, наконец, с 1518 года хозяев Алжира. Также не случайной была и карьера Драгута, другого грека, который с начала 40-х годов XVI века подвизается на берегах Туниса, а в 1556 году закрепляется в берберском Триполи, на месте мальтийских рыцарей, изгнанных турками за пять лет до этого.