Фаллос, творящий Ойкумену

А теперь обратимся к примеру конкретного мифа, в котором действует мифологический фаллос, означивающий пространство первобытной Ойкумены. Речь пойдет о мифе, имеющем широкое распространение среди аборигенов центральной Австралии и от­носящемся к корпусу тех мифов, которые связаны с обрядами подростковой инициации, посвящения во взрослое состояние.

В скобках замечу, что осуществленные в конце XIX - начале XX вв. полевые этнографические наблюдения за функциониро­ванием мифологического сознания аборигенов Австралии и Океании являются наиболее существенными в плане реконструк­ции феномена первобытного мышления, поскольку в этих иссле­дования удалось отследить сознание, в минимальной степени ис­каженное соприкосновением с современной цивилизацией. К со­жалению, далеко не всякие полевые этнографические исследова­ния и наблюдения являются достаточно чистыми и добросовест­ными в этом смысле. Этим обстоятельством объясняется необхо­димость крайней осторожности в использовании современных эт­нографических данных для реконструкции феномена первобыт­ного сознания. Приводимая ниже реконструкция австралийского культурно-демиургического мифа, опирается на этнографические данные Р.М.Берндт и К.М.Берндт 46.

Весь сюжет этого чрезвычайно обширного мифа посвящен описанию странствий некоего мифологического героя Юланы, который является не чем иным, как... пенисом, отделившимся от своего хозяина Ньираны, человека.

231

Все начинается с того, что Юлана (т.е. пенис, фаллос) отде­ляется от своего хозяина Ньираны, человека, и начинает само­стоятельно путешествовать по окружающей местности. И первая особенность этого передвижения, на которую хочется обратить внимание, состоит в том, он передвигается, скрываясь в песке. Это очень существенно и показательно в плане соотнесения этого мифа с проблемами подросткового возраста. Подросток, у кото­рого начинаются неуправляемые эрекции, как правило, стремит­ся скрыть этот факт от окружающих: ему безусловно стыдно; но стыдно вовсе не в том специфически-нравственном смысле, кото­рый мы имеем в виду, употребляя термин "стыдно" в современ­ной культуре.

Главное содержание деятельности скрытно путешествующего Юланы заключается в том, что он постоянно преследует женщин - собственно говоря, это глубоко естественно, поскольку именно вид женщин вызывает у подросткового пениса непроизвольную эрекцию.

Итак, фаллос путешествует, преследуя женщин, а время от времени приобретает облик человека и пытается привлечь внимание различных женщин, вращая маленькую гуделку. Однако женщины пугаются и убегают. Либо пытаются всячески прогнать своего потенциального соблазнителя. И это так же про­игрывается обрядовым образом: принципиально важно мифо­логически санкционировать для подростка тот факт, что, когда его гиперсексуальность еще только просыпается, она не имеет права на осуществление, покуда не будет совершена вся сово­купность многомесячных инициационных обрядов: человечес­кая сексуальность, в отличие от животной, требует не просто физической, но и социальной зрелости. Почему? Ну, хотя бы потому, что в самом начале пубертата у подростка не сформиро­ваны те духовные измерения, которые делают человеческий секс полноценным и многомерным, а не поверхностной случкой по поводу продолжения рода.

Так, в одном из фрагментов этого чрезвычайно длинного и разветвленного мифа рассказывается о том, как Ньирана, хозяин Юланы (пениса), разбивает стоянку в районе гор Масгрейв, в "габи Анмангу", и укладывается там спать. Естественно, что при этом он думает о женщинах. А в это время неподалеку прогули­вается Минма Мингари, Женщина-Горный Демон. Ньирана от­четливо слышит, как Минма Мингари мочится в "габи Галан", (чем, между прочим, "объясняется" и мифологически санкцио­нируется факт существования в этом месте природного источника воды - типичный пример фаллической мифологической метки), и это вызывает естественную реакцию его пениса, который тут же обретает независимость, напрягается, вытягивается, и, зарывшись

232

в песок, начинает движение в сторону "габи Галан", где входит в Минма Мингари, как только та кончает мочиться.

Однако ту, судя по всему, совершенно не устраивает тот сек­суальный сюжет, который ей обещает этот контакт. Поэтому она встает, прогоняет из себя Юлану, выпускает из своего заплечного мешка свору собак, которых она всегда носит с собой, и поет священную песню: "Собаки, кусайте пенис Ньираны, кусайте, собаки, кусайте..."

Смысл этого сюжета в контексте обрядов подростковой ини­циации (подробно об этом речь пойдет в следующей главе) можно интерпретировать так: женщине неинтересен краткосрочный секс-случка, и оттого она с помощью своих собак "воспитывает" под­ростковую сексуальность, воспитывает в инициируемом подрост­ке способность удерживать свой первый сексуальный порыв.

После того, как собаки начинают кусать пенис (что в обрядо­вом отношении соответствует болезненным операциям обрезания и подрезания, практикуемым во всех первобытных обществах в отношении подростков), Ньирана начинает тянуть его к себе. Но собаки продолжают его кусать, и Минма Мингари преследует его, покуда они не добираются до места стоянки Ньираны в "габи Анмангу", где превращаются... в каменные валуны.

И это - еще одна фаллическая метка местности, касающаяся реально существующих валунов.

Если спросить представителя соответствующего племени: "От­куда взялись вон те валуны в габи Анмангу?", он спокойно и уверенно ответит: "Это собаки Минмы Мингари, которые пресле­довали пенис Ньираны и превратились в валуны!" И это будет, на его взгляд, единственный достойный и убедительный ответ на поставленный вопрос.

Зададимся вопросом: в чем смысл представленного в мифе странного превращения сексуально озабоченных героев мифа в каменные глыбы? Пожалуй, в общем и в целом - этот сюжет можно прочитать как своеобразную психоаналитическую метафору суб­лимированной сексуальности. Объясняет ли данный сюжет хоть что-нибудь в плане того, каким образом произошла данная груп­па валунов? Разумеется, нет. Но этот сюжет и не преследует та­кой цели. Но зато он санкционирует существование этой группы валунов.

Вполне возможно интерпретировать этот сюжет так: он обы­грывает тему обуздания свободных сексуальных желаний и фор­мирования системы сексуальных табу. Следовательно, он явля-

233

ется мифологическим подтверждением и объяснением совокуп­ности инициационных обрядов, в центре которых, как будет показано ниже, находятся болезненные физические операции над половыми органами инициируемых мальчиков и девочек. При этом сублимированная сексуальность оказывается источником той энергии поименования, которая заставляет человека давать имена всему окружающему миру, а поименование, в свою очередь, ока­зывается начальной точкой того, что будет впоследствии названо познанием.

В самом деле, в описываемом процессе преследования, когда сначала пенис преследует женщин, а потом женщины преследуют и физически наказывают пенис, как раз и происходит поименование-рождение всей реальной топографической карты местности: различных скал, расщелин, источников воды и т.д. И всякий раз это происходит по одной и той же схеме: Юлана, отделяясь от своего хозяина, преследует каких-то женщин, а те от него отбиваются, и в результате этих странных сексуальных игр, которые никогда не заканчиваются полноценным коитусом, появляются различные существа и предметы: фиговые пальмы, различные предметы культа, орудия труда (которые тоже высту­пают в качестве предметов культа, как было отмечено выше), различные природные явления.

Ньирана продолжает всюду ходить за женщинами и думать о них. И всякий раз, когда он останавливается и мочится (разуме­ется, посредством пениса, который, как известно, физиологичес­ки амбивалентен, и оттого процедура мочеиспускания всегда сек­суально нагружена в мифе), - на этом месте возникают горные источники.

Вот Ньирана вступает в область песчаных холмов в районе хребта Петерман, где замечает женщину, толкущую в ступе тра­вяные семена. Мимоходом замечу, что "толчение в ступе" - это так же глубоко сексуальный образ, символизирующий коитус (пестик - символ фаллоса, ступа - символ женского влагалища; достаточно одного взгляда на датируемые шестым тысячелетием до н.э. каменные ступки из Древнего Шумера, чтобы убедиться в этом) 47. Следовательно, женщина, толкущая в ступе, - это жен­щина, как бы приглашающая к соитию или дразнящая Ньирану. И поскольку Ньирана видит эту женщину, которая дразнит его посредством символической демонстрации сексуального акта, он

234

тут же возбуждается и начинает удлинять свой пенис. Однако бегающая вокруг женщины собака (опять собака!) принимает пенис Ньираны за... змею и набрасывается на него, рыча и ку­саясь. Что касается самой женщины, то она тоже не остается в стороне, а бьет Юлану (пенис Ньираны) палкой-копалкой.

Оставшись с "носом", то есть с неудовлетворенным пенисом, Ньирана не отчаивается, и вновь отправляется на поиски женщин, и в районе Вириндьяры нападает на сестер Гунггаранггара. Он вытягивает свой пенис, а сестры в страхе сбиваются в кучу под защитой каменных глыб. И тогда Ньирана... пробивает своим пенисом трещину в скале, (эта трещина существует на самом деле и является священной) и просовывает туда пенис, пытаясь до­браться до женщин.

И вновь сюжет, свидетельствующий о демиургической силе подавленного, неудовлетворенного пениса. Силе, позволяющей пробить расщелину в скале и оставить эту метку как свой фалли­ческий знак многим поколениям людей. И снова, разумеется, речь идет о РЕАЛЬНОЙ топографии местности и о мифологическом санкционировании РЕАЛЬНЫХ природных феноменов. Лежа­щий с тех пор на этом месте черный камень - менструальная кровь женщин. Трещина в скале - результат сублимированной энергии пениса Ньираны. Множество других природных отметин в этом месте - также оставлены перевозбужденным и неудовлетворен­ным Юланой...

И снова Ньирана гонится за сестрами. Вот он затаился в ска­лах - и на камне остается отпечаток его ягодиц и спины (так "объясняется" факт действительно имеющих место вмятин на камнях). Он снова видит женщин и вытягивает свой пенис в их сторону, и в результате образуется ручей рядом с горным источ­ником Вонггарин. Женщины снова пугаются, а раскачивающий­ся пенис Ньираны раскалывает скалу (!), - оставляя свою оче­редную демиургическую метку.

Здесь мощь фаллического образа достигает своего апогея: ги­гантский эрегированный фаллос, способный своими раскачива­ниями расколоть скалу - отсюда рукой подать до древнеиндий­ского образа фаллоса-Шивы, величайшего из богов, который одно­временно являлся и богом-созидателем, и богом-разрушителем, сексуальным символом древнеиндийской культуры - и великим аскетом. Фаллос, обреченный на аскетизм - вот глубинная сущ­ность Шивы, восходящая к тем архаическим ролям фаллоса в культуре, которые заявлены в "драме" австралийского Юланы и которые являются зримым изображением феномена творческой сублимации сексуальной энергии.

Вообще отголоски темы фаллоса, превращающегося в камень или совокупляющегося с камнем, можно обнаружить во множест­ве исторических мифологий. Так, хорошо известен цикл фригий­ских мифов о Кибеле - богине, произошедшей из камня и ставшей предметом вожделения самого Зевса. При этом, что особенно важно в контексте сказанного выше, Зевсу так и не удается добиться ее

235

любви, и, потерпев неудачу, он извергает свое семя... в скалу, и в результате рождается ужасное двуполое существо Агдистис.

Н.С.Трубецкой, анализируя этот миф, указывает на его выра­женный параллелизм с северокавказским богатырским эпосом. В частности, такого рода тема неоднократно возникает в ингуш­ских преданиях. Н.С.Трубецкой приводит два мифа в записи Б.К.Долгата.

"Одна девушка доила коров; близ того места, где она доила, был синий камень. Один молодой человек, любивший эту девуш­ку, сел на этот камень, и, глядя на нее, он пришел в возбужде­ние, отчего с ним произошло что-то, и от этого в камне образо­вался зародыш Соска-Солса" 4S. "В одном месте был раздвоен­ный камень. Один молодой человек лег на этот камень и заснул; в это время мимо него прошла любимая им девушка; он ее увидел во сне и имел с ней сношение: семя его попало в трещину камня. Когда он встал, то камень сомкнулся и наверху образовалась шишка. Он спросил знающих людей: что это значит? Ему сказа­ли, чтобы он всегда следил за камнем. Шишка все росла и на девятый месяц растрескалась, и оттуда вышло дитя. От него про­изошли Газдиевы и Базаркины" 4Э.

Нечто похожее обнаруживает Н.С.Трубецкой и в одном из осетинских мифов, где некий молодой человек желал овладеть девушкой, но та не позволяла ему это сделать. Однажды эта де­вушка постирала свои штаны и положила их сушиться на камне под солнцем. Молодой человек подошел к этим штанам и сбросил на них свое семя. От этого в утробу камня вошла душа. Через девять месяцев девушка разрезала камень и из него вышло дитя и.

На основании приведенных мифов Трубецкой делает вывод о том, что греческий "миф о рождении из камня, оплодотворенно­го мужчиной, был известен на Кавказе" 51. Однако приведенный выше миф австралийских аборигенов о приключениях Ньираны позволяет высказать предположение, что в мифе о фаллосе, обо­рачивающемся в камень или совокупляющемся с камнем, содер­жится нечто глубоко архетипичное, выражающее глубинную сущ­ность самой человеческой культуры. Во всяком случае, тема не­удовлетворенного мужского фаллоса, оборачивающегося камнем или вступающего в сексуальные взаимоотношения с камнем яв­ляется настолько широко распространенной в мифологии самых различных народов, что это каменное оборотничество фаллоса никак нельзя считать чем-то случайным или возникающим в ре­зультате культурно-мифологического заимствования. Вполне ве­роятно, что за идеей фаллоса, превращающегося в камень, скры­вается глубинная интуиция, касающаяся связи между сублими­рованной энергией фаллоса и самим феноменом каменной куль­туры, создаваемой первобытным человеком...

Впрочем, вернемся к Ньиране.

Женщины , несмотря на мощь явленного им фаллоса, про­должают сопротивляться и начинают бросать песок, выкрикивая: "Убирайся , пенис Ньираны!". Как ни странно именно это дейст-

236

вне оказывается для Юланы роковым. Ослепленный, пенис Ньираны уходит прочь, передвигаясь вниз по ручью под землей - и это именно то место, где ручей уходит под землю, а на скалах остаются следы от палок, принадлежавших женщинам. Наконец, пенис появляется из-под земли на некотором расстоянии от гор­ного источника и там в очередной раз превращается в камень. И именно это место становится тем священным местом, на котором проводятся продуцирующие обряды, обряды любовной магии и обитают духи неродившихся детей. Камень, в который превра­тился, в конце концов, пенис Ньираны, обмазывают жиром и охрой. И это, опять же, чрезвычайно напоминает шиваитские культы, в которых основным предметом поклонения является каменное изваяние, представляющее собой фаллос Шивы (линга), поднимающийся из йони - священных женских половых органов. Это каменное изваяние также умащивают маслами и украшают цветами. А аналогичные культы каменного фаллоса можно най­ти во многих культурах Передней Азии и Средиземноморья 52.

Конечно, если мы смотрим на демиургическую деятельность фаллоса в первобытном мифе как на естественно-научную реаль­ность, все, что мы можем - недоуменно пожать плечами. Потому что никакого объективно-естественного содержания в этой псев-додемиургической деятельности, разумеется, нет. И если австра­лийский абориген искренне верит и настаивает, на том, что вон та гигантская расщелина в скале образовалась во "Времена сно­видений" из-за того, что эту скалу расколол пенис Ньираны в погоне за женщинами, - современный человек склонен счесть это либо откровенным розыгрышем, либо признаком слабоумия.

Но миф точен. Миф фантастически точен.

Просто он не об объективной реальности, а совершенно о дру­гом. И это касается как описанного мифа, так и сотен тысяч дру­гих, рассыпанных в пространстве человеческой первобытности.

Ибо кроме естественнонаучного есть и другое, возможно, го­раздо более важное, культурно-символическое измерение этой деятельности. Ибо это не есть мифы об объективном создании всего сущего. Это есть мифы о создании человеком СУЩЕГО ДЛЯ СЕБЯ - о создании мира своей, человеческой культуры. Мира, который центрирован укрощенным фаллосом, мира, кото­рый произведен укрощенным фаллосом, и мира, который заяв­ляет свое принципиальное отличие от мира животных именно тем, что его фаллос - укрощен.

Первобытного человека менее всего интересует, каким образом В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ возникла та или иная расщелина в скале или какая-то другая природная отметина. Миф повествует совсем о другом: об абсолютной демиургической силе подавленного сексуального влечения. И в этом своем пафосе данный миф в высокой степени справедлив. Нелепость, ненормальность данного мифа иллюзорна. На самом деле он просто о другом. Так назы-

237

ваемые естественные причины происхождения окружающего мира (столь важные для человека, обремененного новоевропейским способом миропонимания) первобытного человека попросту не интересуют, и понятно почему. Они не имеют отношения к ГЛАВНОМУ в его жизни. А главным в его жизни являются стран­ности собственного сексуального поведения, обремененного гру­зом таинственных социальных запретов.

И какое ему дело до естественных причин всего сущего, коль скоро эти естественные причины не имеют ровным счетом никакого отношения к болезненно-драматической проблеме СОЦИАЛЬ­НОГО взаимодействия между полами и ничуть не способствуют налаживанию этого взаимодействия! Разве знание естественных причин способно дать хоть какую-то помощь в понимании того, почему я не имею права на свободный сексуальный контакт по первому эротическому позыву, а должен следовать неким вымо­рочным социальным нормам?

Таким образом, можно было бы с известной долей парадок­сальности утверждать, что равнодушие первобытного человека к естественным причинам носит глубоко прагматичный характер. Он отсекает бессмысленные вопросы, ответ на которые ровным счетом ничего не может прибавить к его жизни, и изобретает те мифы, которые способны санкционировать некое СОЦИАЛЬНОЕ (=антибиологическое) качество его жизни.

1. Монтень М. "Опыты", кн.З, М.,1979, с.71.

2. См., напр.: История Древнего Востока. Зарождение древ­нейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Часть 1.Месопотамия. М., 1983, с.66-70, 102-103.

3. Цит. по: Е.Варидман. Женщина в древнем мире. М., 1990, с.252.

4. См. Дуглас Н., Слингер П. Алхимия экстаза. М., 1995.

5. Цит. по: Кобзев А.И. "Парадоксы китайского эроса". - В кн.: "Китайский эрос", М., 1993, с.12.

6. Там же, с. 14.

7. М.Е.Кравцова. Поэзия Древнего Китая: Опыт культуроло­гического анализа. С-Петербург, 1994, с.118-119.

8. Там же, с.119.

9. Там же, с. 124

10. М.Монтень, "Опыты", М.,1979, т.З, с.71.

11. Цит. по: Я.Липинская, М.Марциняк. Мифология Древне­го Египта. М., 1983, с.25.

12. См. "Мифы народов мира", т.2, с.267.

13. См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. - М.,1986.

14. Цит. по А.Ф.Лосев. - Вопросы литературы, 1989, N10, с. 96.

15. А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С-Петербург, 1995, с.227-228.

16. Дж.Фрезер. Золотая ветвь. М., 1984, с. 135.

17. См.: В.Иванов. Дионис и прадионисийство. С-Пб, 1994, с.63.

18. См.: Там же, с.138.

238

19. См: Там же, с. 211.

20. Лукиан. Избранное. М., 1987, с. 469-471.

21. Там же, с. 472.

22. Там же, с. 477.

23. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. - М.1978, с.270.

24. Дж.Фрезер. Цит.пр., с.136.

25. Иванова Л. А. Утварь к ритуалам культа ямса у абелам Новой Гвинеи в коллекции фонда Н.Мишутушкина-А.Пилиоко. - В кн.: Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М., 1986, с. 44.

26. Путилов Б.Н. Миф - обряд - песня Новой Гвинеи. М., 1980, с. 314-315.

27. Путилов Б.Н. Земледельческий труд - обряды, мифоло­гия, фольклор (по материалам Новой Гвинеи). - В кн.: Ранние земледельцы: Этнографические очерки. Л.,1980, с.165.

28. Н.А.Бутинов. Общинно-родовой строй мотыжных земле­дельцев (по материалам Новой Гвинеи и Северо-Западной Меланезии. - В кн.: Ранние земледельцы. Л., 1980, с. 122.

29. Там же.

30. Там же, с.121. л s 31. Там же, с. 122. ,t

32. Там же, с.121. *

33. Там же.

34. См.: Дж.Фрезер, Цит. пр., с. 137.

35. См.: К.Леви-Строс. В травяной лавке мифов. - В кн.: От мифа к литературе. М.,1993, с.11-12.

36. Я.Линдблад. Человек - ты, я и первозданный. М.,1991, с.96

37. Цит. по: У.Мастере, В.Джонсон и др. Мастере и Джонсон о любви и сексе, в 2х тт., т.2, Спб, 1991, с.171.

38. См. об этом: М.А.Дерягина, М.Л.Бутовская. Этология приматов. М.,1992, с.138-139.

39. См.: Новоженов Ю.И. Статус-секс и эволюция человека. Свердловск, Изд-во Уральского ун-та, 1991 с.37.

40. Там же, с.23.

41. См. Л.А.Файнберг "У истоков социогенеза" М.,1980.

42. См. напр., Берндт P.M., Берндт К.Х. "Мир первых ав­стралийцев. М.,1981, с.33-46.

43. См.: Ф.Роуз. Аборигены Австралии. М.,1989, с.166.

44. Ермаков И. Очерки по анализу творчества Н.В.Гоголя. М., 1923, с.192.

45. Там же, с.210.

46. См.Берндт Р.М, Берндт К.Х. Мир первых австралийцев, М.,1983, с. 180-183.

47. См. История древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческих цивилиза­ций. Часть 1.Месопотамия. М.,1983, с.66-67.

48. Цит. по: Н.С.Трубецкой. Избранные труды по филоло­гии. М., 1987, с.347.

49. Там же. 50. См.: Там же. 51. Там же, с. 348. 52. См."Ми­фы народов мира", т.2, с.56.